Совсем не прогрессор - Марик Лернер

— Не нравится мне твое состояние.

— А мне все не нравится! — откликнулся Сашка. В горле драло, и почти наверняка температура имелась. Ясное дело, простудился. В нормальной ситуации отлежался бы пару дней, а тут приходится бегать. — Мое самочувствие, необходимость именно сегодня действовать и их поведение тоже. Давай отменим все.

Про в очередной раз навестившего «афганца» он говорить не хотел. Абсолютно нет стремления делиться неприятными подробностями, да и толком о будущем все равно без понятия. Одно понятно — неприятности в очередной раз. Ну да не новость. Чувствовал он себя отвратно и не годился для серьезных мероприятий. А выбора нет.

— Нельзя, — твердо сказал Илья. — Зря я, что ли, старался и контакты наводил? Позвонить и вдруг сообщить о невозможности встречи — кто ж в другой раз согласится с нами дело иметь? Тут как бы не детские игры.

— В этом и проблема. Совсем не дети эти… Неизвестно, чего ожидать.

— Брось, — заверил Илья бодро. — Все будет в лучшем виде. Ничего такого не случится — чай, не кино. И делать тебе как бы ничего не придется. Поскучаешь слегка. Я сам все прокручу.

Он буквально излучал нетерпение. И то: впервые добился серьезного прорыва. Чем занимается Саша, он представлял себе крайне смутно, да тот и сам признавал — эффекта от его деятельности скоро не предвидится. А здесь — наглядный успех. И в его личном зачете, и в глазах начальников. Ему удалось не только впарить образец, а еще и договориться о продолжении контактов на более серьезном уровне. Дело за малым — провести обмен, и в дальнейшем все станет намного приятнее. Уж платя за проезд в автобусе, не придется себя ломать, высчитывая мелочь. Это в их положении было хуже всего. Отсутствие денег и осуществимость их пополнения. Легальных способов они не видели.

— Давай собирайся, — призвал нетерпеливо. — Надо появиться заранее.

Да никуда они не денутся, если заинтересованы, собираясь, решил Сашка. Все необходимые действия давно совершены, и обратной дороги нет. Машину тиснули накануне. А стандартное появление для осмотра чуть раньше предусмотрено. Ничего там подозрительного или наводящего на определенные мысли не имеется. Хотя на черта вся история, до него не дошло. Гораздо проще и спокойнее было бы обменяться в людном месте, а не тащиться на подозрительный пустырь. Да в том же баре, где никому до тебя дела нет. Ну да Илья договаривался, пусть он и думает. Лично у него, Низина, в данный момент голова набита опилками, и в жар бросает. Требовать глубоких раздумий от него глупо.

Пустырь как пустырь. Ничего особенного. Площадка, заросшая сорняком метров пятидесяти в окружности, наверняка не в первый раз используемая для подобных мероприятий. На это тонко намекали следы от множества шин, проходящая неподалеку разбитая дорога, по которой не столь уж часто ездили машины. Случайному человеку заруливать никакого интереса, а в промзону пилить — прямо еще километра три.

Местность совершенно открытая, и чужаков видно издалека, благо и движения особого не наблюдается. Они вчера специально ждали часа три, осматривая попутно округу, и проехала по дороге пара грузовиков. Сюда нормальные водители не суются: недолго и колесо пропороть на давно не чиненных путях. Яма через яму. Проще ехать по асфальту, не пытаясь срезать путь.

Подвалили как раз в срок. Это особая вежливость. Неизвестно, насколько порядки сходятся, но у них опоздавший на встречу уркаган в негласном соревновании теряет определенные очки. Точность — примета матерых деятелей. Их визитная карточка. Только шантрапа позволяет себе опаздывать на деловые переговоры.

Скоро показались и покупатели. Черный «мерседес», демонстрируя шик, пронесся на совершенно ненужной скорости, поднимая за собой столбы пыли, и остановился на противоположной стороне пустыря. Даже слабо понимающим в иностранных тачках советским товарищам с первого взгляда была заметна и его немолодость, и невысокий класс контрагентов. Низкого полета парни. Солнце уже садилось, и в красных закатных лучах на борту автомобиля отражались следы столкновений. Не так чтобы весь битый, но помять ребята свое средство передвижения успели неоднократно. Приличным наркоторговцам положено раскатывать на последних, только выпущенных моделях. Впрочем, с чего-то начинать надо, а они пока не тонну зелья предлагают. Соответственно и покупатели не акулы, а так, мелкие псы.

Одновременно хлопнули дверцы, и Сашка с Ильей вылезли наружу. Петруха продолжал сидеть за рулем. В случае появления посторонних сваливать требовалось в резком темпе. Эти тоже сработали практически зеркально. Двое, в лучших традициях местных гопников, в кожаных куртках и с бритыми головами, появились одновременно. Пока все шло нормально. Так и договаривались. Лишних людей нет, оружием с ходу не козыряют. Хотя иди проверь. Стекла тонированные, может, внутри еще пара человек, с чем серьезным. Надо иметь в виду.

Сашка оперся на капот и, не доставая из-под широкой куртки автомата, принялся наблюдать. Не понравилось ему — и что второй не остался у машины, а сдвинулся вперед, правда, не пытаясь приблизиться, но держа руку в кармане, и отсутствие какой-либо подходящей емкости в руках. Не в кармане же он пачки денег держит. Вот Илья тащит небольшой дипломат, хотя мог бы три кило гашиша и так отнести.

Они встретились с главным на середине и принялись о чем-то толковать. Со стороны ничего особо интересного. Приветствия, демонстрация содержимого чемоданчика. Разговор вроде спокойный, без нервов. Сигнала Попов не подает — видимо, все идет нормально. Слов ни черта не слышно, далеко и не трогает. Голова чугунная, и единственная оставшаяся мысль — поскорей бы все закончилось.

В очередной раз закашлявшись, Сашка пропустил важный момент. Беседа перестала быть томной, Илья, судя по жестам, остался недовольным. Он резко повернулся и двинулся к машине.

— Стой, — крикнул кожаный.

Попов, не реагируя, продолжал уходить. Дальше все понеслось в диком темпе. Совершенно неожиданно кожаный вытащил револьвер и без всякого предупреждения выпалил в спину Илье. Тот еще падал, когда Сашка автоматически, на одних рефлексах, поднял АБСУ и срезал бандита. Словно время вернулось назад, и он вновь был на войне, только это был не сон. Наяву. Тело привычно сработало, и голова в происходящем почти не участвовала. Без раздумий, четкие действия в привычной обстановке опасности. Задержишься, задумавшись, — и ляжешь мертвым.

Из тачки заполошно вывалился Петруха, самым натуральным образом подвывая, и принялся возиться. Действовал он при этом вполне правильно. Рефлексы в него в армии вбили намертво. Положение на колено и готовность к стрельбе. Все будто на учениях. Хорошо хоть, не прятаться кинулся или не рванул отсюда с перепугу. Сашке сейчас было не до сомнительного напарника, и воспитывать он его не собирался. Счет шел на секунды.

Второй бандит попытался извлечь из кармана что-то, и Низин, не дожидаясь появления еще чего убойного, прошил его короткой очередью. Покупатели точно ни о чем подобном заранее не договаривались. Очень поздно проявился и не был готов к конфронтации. Размышлять сейчас было не ко времени, и Сашка принялся прицельно расстреливать «мерседес», быстро двигаясь вперед. Лучший способ защиты при неожиданном нападении — рвануть вперед. Противник этого не ждет и теряется.