Король ничего не решает - Остин Марс

В небе плыли облака и звёзды, по дорожке от главной лестницы плыл туман, постепенно уплотняясь и превращаясь в белого тигра, она открыла глаза. Тигр перешёл мост, остановился перед входом на тренировочную площадку, долго принюхивался, внимательно изучал песок. Потом пошёл по дорожке к Дворцу Наследника, медленно и не скрываясь, она смотрела одним глазом, вторым продолжая спать — я тебя не боюсь, но и доверять у меня причин нет.

Тигр подошёл ближе, но остановился на границе пятна света от фонарей, принюхался, внимательно глядя на Двейна. В её урчании появились предостерегающие нотки, тигр сделал вежливый шаг назад и лёг, всем видом показывая, что не претендует на её раба, но ему любопытно. Она открыла второй глаз и посмотрела с лёгким вызовом. Тигр отодвинулся ещё немного, стал принюхиваться активнее, рассматривать Двейна, как будто искал в нём что-то, но никак не мог найти. Смирился с тем, что не нашёл, вздохнул и отвернулся, она фыркнула и тоже отвернулась — много чести, смотреть ещё на него, не нравится мой раб — иди гуляй по песочку, тут всё равно больше рабов нет, только этот, и он мой.

Тигр вздохнул и тоже тихо заурчал.

* * *

Она проснулась от вибрации телефона, попыталась его выключить, но на тумбочке лежало что-то непонятное, но точно не телефон. Продрав один глаз, она поняла, что проснулась не в своей спальне, и звонит не будильник. Ещё раз ощупав тумбочку, она нашла телефон, но он не звонил, звонила чёрная пластина рядом с ним.

Продрав второй глаз, Вера вспомнила, кто она и где находится, взяла чёрную пластину и нажала на центральный камень, поднесла к уху, сонно прохрипела:

— Алло?

— Утречко, — раздался из камня ироничный голос господина министра, в таком невероятном качестве, как будто он рядом стоял, мобильникам из мира Веры такое и не снилось. Она упала обратно на подушку, потянулась и ответила:

— Доброе утро. Что-то случилось?

— У вас встреча назначена, за завтраком, я пришлю телепортиста через полчаса, успеете?

— Не знаю… С кем встреча?

— С мастером Ху Анди.

— Тогда успею, — обречённо вздохнула Вера и села, — всё, я встаю. Спасибо.

Министр тихо рассмеялся и с гордостью сообщил:

— Это первый в мире личный разговор по телефону. Специалисты сегодня ночью научились делать выделенные линии связи между двумя устройствами, нас больше никто не слышит.

— Ого, круто. Надо дату записать, будем в следующем году отмечать день связистов.

— Хорошо, — он улыбался, она искала под кроватью обувь, не нашла и пошла в ванную босиком. На полпути вспомнила и спросила:

— А как вы до меня дозвонились? Вы же говорили, покрытие только между кабинетами и в Коте?

— А технологии не стоят на месте, — довольно протянул министр, — потом расскажу, собирайтесь, не заставляйте Анди ждать, он занятой человек.

— Да собираюсь я…

Она смотрела в зеркало над раковиной, он помолчал и спросил:

— А как надо заканчивать разговор? В вашем мире есть для этого специальное слово? Типа "алло", но наоборот?

Вера взяла зубную щётку, задумалась о том, стоит ли объяснять ему сакральный смысл слова "давай", и есть ли у этого слова вежливый вариант для множественного числа при общении на "вы". Заленилась и отказалась от этой мысли. Сказала:

— Специального слова нет, обычно прощаются так же, как при личном разговоре, но приходится учитывать, что собеседник вас не видит, поэтому всё приходится озвучивать. Можно сказать "до встречи", если вы договорились о встрече; можно сказать "жду звонка", если вы договорились, что человек что-то сделает и вас наберёт; можно сказать "я перезвоню", если наоборот.

— Хм, чую, цыньянцам будет тяжко, — он веселился, Вера стояла с щёткой в руке и смотрела в зеркало, пытаясь насладиться эклектичностью картины — разговор по телефону в ванной комнате с дизайном из парового века.

«Интересно, здесь печное отопление?»

Она нигде не видела батарей или дымоходов, но помнила, что когда на улице резко похолодало, в квартире тоже стало холодно, но на следующий день резко потеплело, тепло вроде бы шло от стен, потому что пол оставался очень холодным, везде, кроме ванной.

— Мне надо собираться.

— Хорошо, не буду отвлекать. До встречи.

— Ага, — в трубке раздался гудок, потом тишина. Вера положила телефон и стала собираться.

* * *

Через полчаса пришёл дежурный и провёл её через портал, она хотела пройти сама, но не смогла найти пропуск. Док осмотрел её и благословил идти куда захочет и есть что угодно, она пообещала ему чего-нибудь прислать. По дороге в "Кота" к ней ненавязчиво присоединились специальные мальчики в гражданском, они на неё не смотрели и не здоровались, но на выходе один из них придержал для неё дверь и тихо сказал:

— Встречи с гражданскими — в первом зале. Для вас освободили левый ряд.

— Хорошо, спасибо.

Когда она вышла в первый зал, почти весь левый от стойки ряд был занят специальными мальчиками, она села за центральный стол и заказала чай и блинчики с вареньем. Официант принёс её заказ, сел напротив и налил чаю сначала себе, потом ей, молча попробовал каждое блюдо, поклонился и ушёл, Вера впечатлилась.

Взяла свою чашку, достала телефон, записала в календарь день связистов, открыла книгу и прочитала целых две страницы, когда дверь распахнулась пинком, и вошёл мокрый до нитки и красный от злости юрист Ричард. Осмотрел зал и решительно пошёл к ней, специальные мальчики его не остановили, хотя Вера надеялась.

Он остановился перед её столом, сжал кулаки до белого, закрывая глаза и медленно глубоко вдыхая, выдохнул, посмотрел на неё с желанием убивать, собрался с силами и ровно, вежливо сказал:

— Ты купила участок на рынке.

— Для начала, здравствуйте.

— Привет, — нервно кивнул он, — ты купила грёбаный сгоревший участок.

— Да, купила, — прохладно кивнула Вера.

— И этим занимается Ху сраный Анди.

— Именно.

— Почему не я? Я лучше.

Вера поставила чашку, переплела пальцы и ровно сообщила:

— Вы, дорогой мой господин Ричард, глубоко пристрастны в оценке собственной бесценности. А я — нет.

— Оскорбить хочешь? — дрожащим голосом прошипел Ричард, умудряясь отыгрывать обиженного ребёнка и кинутого бандита одновременно.

— Ни в коем случае, господин Ричард, я вообще не любитель давать оценки, если они не поднебесно-высокие. Это вы почему-то решили себя оценить, имеете право. Как и я имею право с вашей оценкой не согласиться.

— Вера, дорогая… — он схватился за голову и замолчал, быстро глубоко дыша, сел на лавку и положил руки на стол, точно как она, сказал ровным, немного дрожащим голосом: — Давай на "ты", а? Я не привык.