Голоса прошлого - Ната Чернышева

   – Энн, в самом деле, – поддержал Девлятова Итан. – Что на тебя нашло?

   Пустота отошла, и меня затрясло. Я не знала, чем им возразить, потому что они были правы. И в смерти Эльвиры виновата, конечно же, я. Она верила меня, доверяла, она была ведомой, и – погибла; я должна была предвидеть!

   – Оставьте ребёнка в покое, – резко сказала Сихранав, и, видно, добавила что– то телепатически, потому что они больше ничего не сказали вслух, но мне довольно было их лиц и взглядов.

   Сихранав же присела рядом, обняла меня за плечи. Истекающий от неё упругий ток целебной силы принёс облегчение телу, но не душе. Я ткнулась ей в плечо и разрыдалась. Она гладила меня по голове, как маленькую, и говорила мне:

   – Бросайте их, перебирайтесь к нам в Тойвальшен– Центр. У нас не кидают в пекло детей. Вам ведь двадцати ещё нет… у нас активная практика разрешена только с двадцати трёх… А фобию вашу мы вылечим. Забудете о ней насовсем, вот увидите…

   Я не могла ей ответить, да она и не ждала ответа.

   – Пойдёмте, вам надо прилечь…

   Дальше было никак. Похороны. Расследование. Оправдали, кстати, и зря. Я не утаивала свою роль в случившемся. На телепатическом допросе утаишь! Но меня оправдали. Взыскание получили Девлятов и Итан с формулировкой «преступная халатность». Не уследили. Что– то им ещё было. Но учитывая паранорму, полностью от работы в госпитале не отстранили, заморозили только наш проект. Целителей мало. Чтобы лишить целителя лицензии и провести над ним коррекцию на подавление паранормы, этому целителю, прямо скажем, надо очень и очень постараться…

***

Через несколько дней я пришла в кабинет к доктору Девлятову. Мне было страшновато от того, что я собиралась сказать. Но отступать уже было нельзя.

   – Сергей Семёнович, – сказала я. – Надо поговорить.

   – Хорошо, – он отложил книгу, сложил руки домиком. – Я тебя слушаю.

   Признаться ему оказалось невероятно трудно. Вообще– то, уходить я собралась решительно, только думала, что отправлюсь всё– таки в Тойвальшен– Центр, по рекомендации Сихранав. И собиралась в самое ближайшее время поговорить с ней об этом. Но вмешалось непредвиденное.

   Случай. Судьба. Подарок от фатума. Не знаю, как ещё обозначить случившееся.

   Пока я была отстранена от работы, я ходила в тир, на психодинамические стрельбище и на прочие такие же побегайки и стрелялки, чтобы хоть как– то выплеснуть накопившуюся усталую злость. Я часто поступала так и раньше, но сейчас меня скрутило особенно крепко. Там– то ко мне и подошёл один человек…

   Он назвался эмиссаром от Альфа–Геспина. Сказал, что наблюдает за мной несколько дней, и то, что видит, ему нравится. Предложил попробовать себя на совершенно ином уровне.

   – Вы ничего не теряете, Энн, – убеждал он меня. – Вас никто не убьёт, если не справитесь.

   – А если справлюсь?– спросила я у него.

   – А если справитесь, тогда поговорим предметно…

   Я справилась. И было ещё несколько подобных тестов, тоже справилась. И… о Тойвальшен– Центре я забыла напрочь. Да, я поступила импульсивно, плюнув на всё и решившись на отборочные испытания. Не надеялась, что пройду, если честно. Но – прошла... К собственному изумлению прошла.

   Я свела кончики пальцев, выдохнула. И только потом решилась:

   – Сергей Семёнович, я… ухожу.

   – Так, – сказал он недовольно. – Всё– таки сманили тебя в Тойвальшен– Центр?

   – Нет, – твёрдо сказала я. – Я вообще ухожу. Из профессии.

   – Как из профессии? – не поверил он, теряя всё своё самообладание. – Совсем? Ты что? Энн, ты в своём уме? Ты с ума сошла?

   – Нет, – ответила я на предпоследний вопрос, а на последний ответила:– Да.

   И расшифровала:

   – Я сошла с ума.

   – Энн, – он вскочил и принялся мерить шагами кабинет, – не глупи! Чёрт, неужели ты из– за моих слов…

   – Вы правильно сказали, – ровно выговорила я, – Мне не место в госпитале.

   – Глупая девчонка, – рассердился он. – Ты понимаешь хоть что– нибудь? Ты – прекрасный целитель, у тебя блестящее будущее, ты можешь стать великолепным учёным! И ты вот так всё это херишь просто потому, что тебя из зависти обругал старый дурак?!

   – Вы не дурак, – устало сказала я, – и не старый. Но я ухожу.

   – Куда, позволь спросить?

   – В космодесант.

   Он в изумлении сел обратно, едва мимо кресла не промахнулся:

   – КУДА?!!

   – Я подала заявление и прошла отборочные испытания, – пояснила я. – Меня приняли на первый круг. Завтра я улетаю на Альфа– Геспин.

   – Ты сошла с ума!– поражённо выдохнул он. – Целитель в космодесанте… Немыслимо! Кому сказать…

   –Сергей Семёнович, моя паранорма не является генетически заданной. Мне её не родители выбрали, мне её навязали через серию чудовищных экспериментов, вы же знаете. Я – натуральнорождённая. Я справлюсь.

   – Я тебя не отпущу!

   – Вы не сможете. Простите.

   – Ты погибнешь там! В первом же бою погибнешь, если не в процессе учёбы. Я слышал, как там учат… сами же десантники зовут испытания на полигоне альфа девятью кругами ада!

   – И пусть, – равнодушно ответила я, сама удивляясь себе, насколько это сейчас неважно. – Я не могу иначе. И… я не погибну.

   Паранормальным чувстувом я видела, что не погибну. Что это единственный путь, который мне оставался.

   – Я не дам пока ход твоему заявлению, – сказал он. – Уверен, ты одумаешься и через пару дней вернёшься.

   – Вы верите, что я вернусь? – спросила я.

   Он молча смотрел на меня. Не верил, конечно же. Он же тоже был целителем и умел предвидеть ситуации не хуже меня.

   – Может быть, ты всё– таки вернёшься, Энн. Возвращайся. Пожалуйста.

   Чего ему стоило это «пожалуйста»… Мне вдруг стало очень жаль доктора Девлятова. Но я не вернусь. Напрасно он будет ждать, я не вернусь.

   Я ушла из госпиталя, больше ни с кем не прощаясь. Мне было страшно. Страшно, что Сихранав и Итан уговорят меня остаться. Разговор с доктором Девлятовым вымотал сильно, и поколебал уверенность, поколебал. Какая– то часть меня ужаснулась сделанному выбору и настойчиво стучалась в черепок: опомнись, одумайся, вернись, пока не поздно! Но решение принято, путь пройден, мосты – сожжены. Я не хочу возвращаться. Я не вернусь.

***

Ане и Игорь пришли проводить меня. Ане держала на руках Нохораи, взять опеку над девочкой предложила она сама. Я не смогла отказаться. В доме Жаровых её не назовут мартышкой, тем более, чернопопой…

   – Почему я не удивлена, – сказала она, узнав, куда я улетаю. – Ты долго шла именно к такому решению, удивительно, что столько– то ещё медлила. Я же помню, какой ты была на станции Кларенс.