Война и честь - Дэвид Марк Вебер

– Учебный бой завершен! – прозвучало по радио, но это объявление утонуло в возбужденных криках людей, работавших в БИЦ «Властелина».

– Это всего лишь симуляция! – напомнил Клапп, старательно перекрикивая поднявшийся шум и радостные вопли Андерса.

– Но самая лучшая симуляция, какую нам удавалось разработать, – ответила Форейкер. – Не говоря уж о том, что при моделировании ситуации мы исходили из самой пессимистической оценки наших сравнительных возможностей. Нет, Митчелл, что ни говори, – она ухмыльнулась почти так же широко, как Андерс, – исход реального боя мы могли только преуменьшить.

– Только первого, – заметил Клапп, махнув в сторону начальника штаба. – Как справедливо указал капитан Андерс, стоит нам применить этот маневр один-два раза, они найдут адекватный ответ. По крайней мере, используют большее рассредоточение и выставят перед собой заслон из нескольких последовательных волн беспилотных платформ, чтобы уничтожить их было труднее.

– До этого они додумаются, – согласилась Шэннон, – да, наверное, не только до этого. Разумеется, при следующих столкновениях наши потери круто пойдут вверх. Но суть оперативной концепции состоит как раз в том, что, не имея возможности сравниться с ними в способности уничтожать с помощью ЛАКов звездные корабли, самое большее, на что мы можем надеяться, – это навязать им борьбу «на измор». Нейтрализовать их способность наносить противокорабельные удары, раз уж наша техническая база не позволяет нам самим обзавестись подобной. Именно это и было сейчас проделано, Митчелл. То, что мы видели, не слишком изысканно и красиво, но обладает куда более важным достоинством: оно работает. – Она покачала головой. – Признаюсь честно, искренне надеюсь, что нам никогда не придется испытать ваше детище в реальных условиях. Но если всё же придется, думаю, результаты будут близки к тому, чего вы добивались.

– Плевать мне на всё, что говорят «эксперты» из разведки! – буркнул Арнольд Джанкола. – Я и без них знаю, что чертовы манти не собираются возвращать нам захваченные звездные системы.

Он откинулся в кресле и обвел сердитым взглядом стол роскошной, обшитой драгоценными панелями частной совещательной комнаты в здании, некогда именовавшемся Залом Народа. Теперь архитектурному комплексу вернули более старое название: Зал Сената. Вообще-то, государственный секретарь находился здесь для того, чтобы обратиться к сенатскому Комитету по иностранным делам. Однако заседание должно было начаться только через полтора часа, и он, прибыв заранее, решил в ожидании потратить несколько минут на неспешную беседу с близкими друзьями.

Один из них, сенатор Самсон МакГвайр (по совместительству председатель сенатского Комитета по иностранным делам и старый приятель Джанколы), с почти видимым усилием подавил вздох, и вместо этого покачал головой.

– Арнольд, ты говорил это и раньше. Не скажу, что ты совсем не прав, но давай взглянем правде в глаза. У манти нет причин для того, чтобы цепляться за большинство из этих систем. Черт, да все они, кроме полудюжины висели дотационной гирей на шее старого режима! Зачем кучке думающих лишь о своей мошне плутократов убыточные владения?

– А почему они их не возвращают? – гневно спросил Джанкола. – Господь свидетель, мы пытаемся договориться с ними невесть сколько времени. Кроме того, по последним отчетам экономика некоторых из этих систем уже начала приходить в порядок. Так разве не лучше, чтобы они участвовали в возрождении нашей общереспубликанской экономики? Не сомневаюсь, живущие там люди предпочли бы работать на наше государство, вместо того, чтобы всего лишь отрабатывать зарплату на принадлежащих манти предприятиях и концессиях. Но их экономики уже начинают приносить доход – по крайней мере, для самих манти, если не для народа, у которого манти их украли. А если манти превратят оккупированные системы в источник прибыли, то что останется от твоего аргумента?

– И не забудьте о соображениях военного характера! – вставил сенатор Джейсон Джанкола. – Они захватили эти системы, прежде всего, чтобы использовать их как трамплин для прыжка во внутреннее пространство Республики. Таким образом, у них имеется минимум одна причина удерживать захваченное, причем причина, не имеющая отношения к экономике.

– Знаю, – неохотно согласился МакГвайр.

В отличие от большинства сенаторов республики Самсон был выходцем из семьи, принадлежавшей к Законодателям. Семья эта занимала не настолько высокое положение, чтобы привлечь внимание Народного трибунала во время чисток, но в войне с Мантикорой сенатор потерял двух кузенов и племянника, так что относился к Звездному Королевству с глубоким недоверием и враждебностью.

– На самом деле, Арнольд, – продолжил Самсон, – поэтому я собираюсь тебя поддержать, пусть и не думаю, что с экономической точки зрения твои идеи имеют хоть какой-то смысл.

– Весьма содержательная дискуссия, – резко и нетерпеливо высказался очень молодой по сравнению с остальными присутствующими депутат Джеральд Юнгер. Как и госсекретарь, он, собственно говоря, был здесь посторонним, но многие депутаты регулярно посещали Зал Конгресса, и Юнгер принадлежал к их числу. – Беда только в том, что президент Причарт придерживается по данному вопросу точки зрения, существенно отличающейся от прозвучавших здесь. И, при всем моем уважении к госсекретарю, политику кабинета определяет она.

– Да, определяет… пока, – признал старший из братьев Джанкола. – Но не всё так просто, как может показаться со стороны. Тейсман, конечно, с ней заодно. Анрио, ЛеПик, Грегори и Сандерсон – в большей или меньшей степени тоже.

Рашель Анрио занимала пост министра финансов, Деннис ЛеПик – генерального прокурора, Стэн Грегори – министра по делам городского развития, а Вальтер Сандерсон – министра внутренних дел.

– … Однако Сандерсон уже склоняется к моему видению проблемы, а Несбит, Стонтон и Барлой в приватных беседах говорили, что они на моей стороне.

Тони Несбит возглавлял министерство торговли, Сандра Стонтон – министерство развития биологических наук, а Генриетта Барлой – министерство технологий.

– … Вот и получается, что, если Сандерсон решится открыто выступить на моей стороне, кабинет расколется на две равные половины.

– В самом деле? – удивился Юнгер. Лицо его сделалось задумчивым.

– Так и есть, черт бы меня побрал, – заверил его госсекретарь.

– А как насчет Траяна и Ушера? – спросил Юнгер.

Федеральная разведывательная служба Вильгельма Траяна и Федеральное следственное агентство Кевина Ушера были подчинены министерству юстиции и отчитывались перед ЛеПиком, к величайшему недовольству Джанколы. По его глубокому убеждению, министерство юстиции по праву контролировало ФСА, но ФРС следовало отдать в ведение министерства иностранных дел. Причарт, однако, смотрела на это иначе и объединила два силовых ведомства под руководством ЛеПика. Как полагал Арнольд, в пику ему.

– Оба смотрят в рот президенту, – язвительно сказал он. – А чего ты хотел? Но они ведь даже не члены правительства, а просто чиновники, хоть и высокопоставленные. В конце концов, на расстановку сил в кабинете их мнение все равно не влияет.