Подставная фигура - Данил Корецкий

Когда допрос был закончен и протокол подписан, Фокин обошел стол и сел рядом с опасливо отодвинувшимся свидетелем.

– Молоток, все хорошо запомнил. Подработать хочешь? И защиту у меня получить в случ-чего?

– Ну... Кто ж не хочет?

– Тогда походи по ларькам, покрутись в «Миранде», разузнай, кто он такой, этот Савик: как фамилия, где живет... Спросят: зачем – говори, что хочешь у него ручку выкупить.

На лице Кукуева отразились радость и опасения. Фокин вынул из кармана два червонца.

– Узнаешь, еще тридцатник получишь. Ничего не сделаешь – ноги выдерну!

Это решило дело: кнут и пряник помогали и в куда более сложных ситуациях.

Кукуев позвонил уже через день, они встретились в пельменной с водкой на розлив.

– Я его еле узнал, начальник! – взахлеб говорил Кукуев, глотая пельмени.

– Он раньше серый какой-то был, маленький, как чинарик... А теперь... Пальто классное, тачка импортная, телка красивая жопой туда-сюда... Даже с морды как-то поменялся: важный такой стал, хозяином ходит, смотрит свысока, меня и не узнал! Да! Прыщ на побородке свел!

– Номер машины запомнил? Кукуев довольно усмехнулся.

– Чай не денатурат пьем...

Он достал замызганный спичечный коробок, на котором были нацарапаны цифры и буквы, – а взамен получил обещанные тридцать рублей.

Через час Фокин читал справку на Савицкого Василия Сергеевича, 1976 г. рождения, проживающего в 3-м Дорожном проулке, дом 9, квартира 11. К справке прилагалась копия фотографии с паспортной формы № 1. Какой-то задроченный недоносок с помойки – узкий лоб, нос пуговкой, будто высверленные буравчиком глаза, маленькая скошенная челюсть...

Образование – десять классов, не судим, не женат, по месту прописки живет с матерью, работал шофером в налоговой инспекции, в настоящее время – без определенных занятий, компрометирующими данными районный уголовный розыск не располагает...

Проверка подтвердила эти данные, но и добавила новые: недавно Савицкий переехал в двухкомнатную квартиру на Кировоградской-16, обзавелся подержанной «Вольво-460» и появляется везде в сопровождении ранее судимых Хворостова и Трегубенко.

– Интересно, – процедил Фокин. – Надо присмотреться к этой компании...

Он распорядился о дальнейшей разработке Савицкого, но через три дня от наблюдателей поступило сообщение, что Савик ни к матери, ни в новую квартиру не приходит, в «Миранде» не появляется и установить его местонахождение не представляется возможным.

* * *

На этот раз Поликарпов Макса не принял. Яскевич и Золотарев жали ему руки и хлопали по плечу, поздравляли с блестяще проведенной операцией, но лица у обоих были какие-то кислые. Это могло показаться странным: после получения Россией кредита на Службу просыпался дождь из звезд, орденов и медалей, начальники вертели на кителях новые дырки.

Но вскоре причина такого настроения стала понятной.

– Где майор Савченко? – в упор спросил Яскевич. – Почему Веретнев прилетел из Франции? Где ты пропадал столько дней?

Золотарев после каждого вопроса кивал головой.

– Я же звонил в посольство, просил помощи! – Макс пошел в контратаку. – Нас преследовали неизвестные люди, поддержки мы не получили и бросились врассыпную! Я отсиделся в лесу, потом вернулся. Вот и все!

Легенда как легенда. Не очень хорошая, не самая плохая. Смотря как будут проверять.

– Порядок есть порядок! – хмуро сказал Золотарев. – Внутренняя контрразведка проведет расследование: неясностей тут быть не должно! Пока поживете здесь, на территории...

Карданов пожал плечами.

– Пусть проверяют!

Следующие дни он с утра до вечера давал подробнейшие показания. Расследование вел высокий сухопарый майор по имени Герман Васильевич. Держался он несколько мрачновато, но достаточно доброжелательно – насколько это вообще возможно у людей его специализации, привыкших выявлять предателей в собственных рядах.

– Где вы заметили слежку? В чем она проявлялась? Сколько их было? Приметы...

Макс отвечал, не вдаваясь в подробности и ссылаясь на плохую память.

– Вы, кажется, подвергались блокаде сознания?

– Да.

– Это могло сказаться на вашей памяти? Макс подумал, что здесь может быть расставлена ловушка.

– Не знаю, – сказал он. – Я не психолог.

– Как вы расстались с Савченко и Веретневым? Почему столько дней не выходили на связь? Где именно провели все это время? Приметы преследователей?

– Я же уже описывал приметы!

– Еще раз, пожалуйста...

Макс знал, что все многостраничные протоколы сверят с показаниями Веретнева, потом его испытают на детекторе лжи... Но это ерунда – мелкие и крупные нестыковки, всего только косвенные улики. В худшем случае разорвут контракт. Лишь бы не направили агентов в Ниццу или Антиб...

На третий день ему разрешили идти домой. Он сразу отправился к Веретневу. В квартире обладателя многомиллионного состояния ничего не изменилось, там по-прежнему витал запах табачного дыма, рыбы и выпивки.

– Мне тоже три дня яйца морочили, на полиграф сажали, – сказал Алексей Иванович, разливая «Кремлевскую» по стаканам. – Ну и что? У меня уже памяти нет все по минутам помнить! Мы прикрытие обеспечили? Обеспечили. Какого хрена вам надо? Так и отстали. Он поднял стакан.

– Давай за Володьку!

Пить не хотелось, но Макс выпил до дна.

– Они меня прямо с аэропорта взяли. – продолжил Веретнев и усмехнулся. – Бриллианты в кармане, ну все, думаю, обыщут – и кранты! А они в карманы лезть и не думали, норовят в голову забраться по старой привычке: не предал ли? Не перебежал ли к врагу? А кого я предам? И как перебегу? Хотел бы – так лет двадцать назад и перебежал!

– Хорошо быть богатым? Веретнев с хрустом жевал редиску.

– А черт его знает...

Он выдвинул скрипучий ящик, порылся в ножах, вилках, открывалках, пивных пробках и вытащил угловато раздувшийся, перевязанный узлом презерватив.

– Вот они, эти кирпичи... Но продать даже самый маленький будет проблемой, я узнавал. У нас в ходу совсем другие размеры, раз в десять меньше наших...

– Это не самая трудная из проблем, – сказал Макс.

– Тоже верно... Я уже каталоги кое-какие присмотрел, журналы, даже обзвонил пару ремонтных фирм. Помнишь нашу гостиницу? Стены там такие, рейками крест-накрест выложены...

– Помню.

– Вот я себе такие стены на кухне сделаю, а пол выложу плиткой «под булыжник», и будет, словно мы сидим и выпиваем где-нибудь во французском кафешнике, на свежем воздухе.

– Так чего проще, Алексей Иванович, – сел на самолет, и ты уже там... Или найми толкового архитектора, купи участок на Минском шоссе, построй себе настоящий фахтверковый коттедж, поставь столики на террасе – а потом пригласишь нас с Машей!