Пангея приветствует тебя - Оливия Штерн

— К чему мне, госпожа?

— Подойди, — приказала Тана.

Она протянула руки, пальцы уперлись в грубую холстину. Тана пошарила руками, осознала, что щупает гостью за бока, и потянулась вверх. Назвавшаяся Деей чуть присела, давая исследовать лицо.

Кожа была гладкой, чистой, только сбоку через скулу тянулся шершавый рубец. Носик — небольшой, правильной формы. Глаза — в пушистых ресницах. И волосы — густые, пушистые, мягкие. Маленькая ямка на подбородке, мягкие губы.

— Рион просил передать, что прогулки ускорят выздоровление, — сказала Дея, — вы позволите?..

— Да, пожалуй, — согласилась Тана. Девочка не была похожа на подосланного убийцу.

Она поднялась с кровати, провела руками по подолу длинной рубахи.

— Вот, накиньте это, — на плечи легла мягкая ткань.

— Спасибо. — путешествуя в кромешной темноте, Тана постепенно привыкала ощущать мир на кончиках пальцев. Провела рукой по наброшенной ткани, определила, что это шерстяной плед.

— Я прилично выгляжу? В рубахе? — на всякий случай спросила она.

Дея вздохнула.

— Вы прекрасно выглядите, госпожа. Я бы многое отдала, чтобы быть похожей на вас…

— Подожди, — Тана взяла девушку за руку, — ты сказала, тебя прислал Рион. А теперь скажи, кто он тебе?

Ответ последовал незамедлительно.

— Мой брат подарил меня Риону.

— Прекрасный мир, — проворчала Тана. Нечто подобное она и ожидала услышать. Здесь женщин дарят мужчинам, в Пангее нейров дарят кому попало.

И они пошли на прогулку. Тану все еще пошатывало от слабости, но Дея бережно поддерживала ее под локоть.

Легкий прохладный ветер касался лица призрачными поцелуями. Тана закрыла незрячие глаза, глубоко вдыхала напоенный ароматами хвойного леса воздух.

— Хотите присесть? — тихонько спросила Дея, — здесь скамья. Со спинкой.

— Давай, — согласилась Тана, все еще позволяя ветру целовать себя.

Она откинулась на деревянную спинку, еще теплую, нащупала пальцы Деи. Постепенно вызревало некоторое промежуточное решение, но чтобы его принять, ей стоило послушать девочку, родившуюся в Забвении.

— Тебе нравится жить у Риона? — спросила Тана.

— Да, очень, — но в голосе скользнуло непонятное сожаление.

— Расскажи мне о нем, — попросила Тана.

— Он добрый, — Дея помолчала, а затем добавила, — и очень смелый. С тех пор, как брат подарил меня ему, Рион только и делает, что меня спасает. Сначала был норник, я должна была умереть, но Рион меня вылечил. Потом, вот… У Риона было чудовище, которое умело летать, и я знаю, что Рион дорожил этим чудовищем, потому что мы так и не смогли приручить еще одного дракона… Но чудовище напало на меня, и Рион его убил. Из-за меня.

— Добрый, значит…

Тана сцепила руки замком. Добрый и смелый, кто бы мог подумать.

— Отчего же ты печалишься? — спросила она Дею, — тебя подарили доброму и смелому господину, а ты грустна? Многие женщины этих земель мечтают о чем-то подобном.

— Он не хочет меня, — просто ответила дочь Забвения, — я не такая красивая, как вы.

— Я не думаю, что дело здесь в красоте… Если уж на то пошло, мне кажется, что ты красавица.

«И точно так же я не думаю, что он тебя совсем уж не хочет, девочка. Все блоки у него сняты. Он совершенно свободен в этом смысле… Видимо, тут дело в другом».

Тана невольно улыбнулась. И поняла внезапно, что жить ей все-таки хочется, даже незрячей, хотя бы потому, чтобы уберечь своего сорвавшегося с привязи нейра от всех неприятностей, которые будут подстерегать его на пути к трону. Это, конечно, было чересчур великодушно для прежней Таны Альен — но стало совершенно правильным для Таны нынешней и… по-прежнему безнадежно любящей человека, которого больше не было в живых.

«Ты хочешь трон Пангеи, Рион? Что ж, будем считать, что ты его заслужил. Пусть это будет воздаянием. И, раз уж есть в происшедшем и моя толика вины, я сделаю так, чтобы ты не наворотил дров… В конце концов, я хочу снова видеть, и мечтаю вновь обнять Мер-даланна, хотя он может оказаться совсем, совсем другим. А эта девочка только что подтвердила мои догадки о том, кем ты стал за это время. Мне плевать на нейра, но человека надо спасать, даже ценой жизни Императора».

* * *

Шагая в сумерках к дому Хранителя Памяти, Дея не сразу заметила Риона. Он сидел на крыльце, облокотившись спиной о деревянный сруб. Неподвижно сидел — так, что у Деи на миг все замерло внутри — а ну плохо ему опять стало? Как после того прозрачного шлема на голове, будь он неладен вместе со всей треклятой магией этого леса…Она так перепугалась, что не сразу осознала — Рион махнул ей рукой, подзывая ближе, а затем и вовсе похлопал по деревянному настилу, приглашая сесть рядом.

Сглотнув, она выдавила улыбку и подчинилась. На плечи опустилась тяжелая рука мужчины, которому она была отдана, но который относился к ней как к сестре.

— Как прогулка? — негромко поинтересовался Рион.

Его пальцы как бы невзначай запутались в волосах, медленно перебирая пряди, поглаживая ямку под затылком. От этой незамысловатой — и первой — ласки сердце зашлось в сумасшедшем беге, а все мысли испарились напрочь из головы. Рион терпеливо повторил вопрос.

— Х-хорошо, — выдохнула Дея, — госпожа долгое время пробыла на воздухе. Она расспрашивала меня о моей жизни в шелте… еще — о тебе…

— И?

— Она попросила кое-что передать.

Чтобы ничего не забыть, Дея прикрыла глаза, хотя более всего ей хотелось уронить голову на плечо Риону и хотя бы вообразить, что в данный миг он думает только о ней, замарашке из шелта.

— Госпожа сказала, что сделает все, что ты пожелаешь. А еще добавила, что все будет реа…

— Реализовано, — подсказал он.

— Реализовано… оптимально… прости, я не понимаю, что это значит.

— Когда ты начнешь учиться, то поймешь, — Рион внезапно убрал руку, и стало как-то холодно и на сердце грустно.

Он взял ее лицо в ладони, развернул к себе, долго смотрел в глаза, будто силясь увидеть в них что-то одному ему понятное.

— Слушай меня, Дея. Скоро… Я скажу когда, вы с Нимом отправляетесь в шелт. На драконах, и отпускать их в горы уже не надо. А еще ты кое-что передашь Ирме. Очень скоро… все решится. Помню, ты хотела отправиться вместе со мной в Пангею?..

Наконец… Наконец-то!.. Все начинало складываться так, как ему бы этого хотелось. До этого тщательно выстраиваимые планы буквально рассыпались в черепки. Теперь же, мысленно потирая руки, Рион старался вести себя сдержанно, осторожно — дабы одним невзначай оброненным словом не испортить столь кропотливо возводимый карточный домик.