Книги онлайн и без регистрации » Разная литература » Капица. Воспоминания и письма - Анна Алексеевна Капица

Капица. Воспоминания и письма - Анна Алексеевна Капица

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 98 99 100 101 102 103 104 105 106 ... 113
Перейти на страницу:
предлагают свои услуги. Что вы умеете делать? Говорить. Что говорить? Рассказы? Стихи? Скетчи? Нет, просто говорить. Директор вешает трубку, в сердцах отвечает, что этого мало, и то уже множество артистов этого жанра у него есть. Через минуту опять звонок, и тот же голос говорит: „Простите, я забыла сказать, что я лошадь!“ К тому же директору нанимается гражданин, говорит, что подражает птицам. Директор ворчит, что у него в программе есть художественный свист, подражание соловью и пр. Больше не надо. Ах, простите, говорит гражданин, вылетая в окошко! Третью, такую же историю, я забыла. Это все серия абстрактных анекдотов. <…> Следили за кинофестивалем, одним словом, вели исключительно культурную жизнь! Просветились до основания, больше нельзя.

У Ивановых все очень грустно. Всеволод в том же виде. Иногда выпадают дни, когда он говорит, оживляется, но больше спит. <…> Очень жалею Асеева, мы с ним были друзьями по телефону, иногда он звонил, и мы долго разговаривали. У меня есть очень хорошая его книжка о поэзии: „Зачем нужна поэзия“.

Вот так мы и живем. Все шлют приветы. П. Л. отдельно и очень горячий.

Целую…»

«6 августа 1963 г., Николина Гора

Дорогая Валентина Михайловна!

Давно нет ни звонков, ни писем, очень скучно. Я собираюсь в Ленинград 14 августа, беру с собой Анюту, Федя раньше едет с Татьяной Дмитриевной [Дамир]. Нога уже ходит в „лонгетке“ и старается расхаживаться, что постепенно удается делать. Вообще я довольно счастливо из этого дела выхожу. Нога имеет вид вполне нормальный, но пока еще не так подвижна, как другая. <…>

Нат. Конст. [Капица] тоже поехала в Жаворонки опекать Алену и пожить с Леней. Она тоже поедет в Ленинград, ей хочется туда поехать с Аленой. Так что нас там будет целая толпа. <…>

Мажисьен раза два в неделю носится в город, но больше сидит на своем гамаке и трудится над своими вещами. Ему хочется куда-нибудь поехать. Может быть, мы поедем недели на две просто так, куда глаза (или фары) глядят. <…>

Я сейчас уже переехала наверх и хожу по лестнице, а это очень хорошая гимнастика.

П. Л. шлет привет, он скучает без Вас, и я тоже. Подумайте об этом, и, может быть, можно будет как-нибудь увидаться? Мы можем приехать и увезти Вас к нам? А потом, через некоторое время, отвезти обратно…»

Валентина Михайловна – Анне Алексеевне

«8 августа 1963 г., санаторий „Поречье“

…Для меня грустно, что Вас долго не видела, а выехать отсюда не так просто. Автобус до жел[езной] дор[оги] из санатория то ходит, то нет, да и не всегда берет посторонних пассажиров. Вот я и сидела.

Что-то написала, но, по-моему, плохо. Вот почитаю Вам, и Вы покритикуете. Надеюсь, что Вы будете „критиком и крытиком“, но не „крутиком“. Жажду Ваших советов.

Как радует меня Ваша душка-ножка, как она себя хорошо ведет! Hoch! Hoch! Hoch![167] <…>

Я написала письмо Тамаре, пока писала, поливалась слезами.

Очень радует, что Вы поедете в Ленинград, и какая Вы умница, что берете с собой внуков.

Как бы Вас увидать до отъезда. Может, все же Вы заедете? Я забыла бы сразу все горести. Обрадуйте!

Угощу чешским шоколадом – ей-Богу!..»

Анна Алексеевна – Валентине Михайловне

«24 сентября 1964 г., Москва

Дорогой, очень благожелательный друг. Спасибо за письмо, Вы меня избаловали, и я всегда жду писем, как только Вы уезжаете. Как Ленинград? Светит ли Вам солнце так, как оно делает у нас. Тепло днем, красиво неописуемо. Деревья в саду ярко-красные, оранжевые, золотые, лиловые и вообще всех цветов. Вчера вечер был удивительный, можно только пожалеть, что нет Моне. Все было в дымке лиловой, голубоватой, все шевелилось и менялось, казалось, что только можно быть или Моне, или пуантилистом. Наша ТЭЦ была великолепна, не оторвать глаз. Трубы парили в воздухе совсем невесомые. Бывает же такое! <…>

Мы, вероятно, поедем с П. Л. в середине октября в Крым, в Ореанду, чтобы П. Л. немного отвлекся от лаборатории и отдохнул. Он совершенно погружен в опыты, мало что замечает, но все же мы были на „Севильском цирюльнике“ в Большом. Женщины намного лучше поют мужчин, постановка обыкновенная, но приятно, что артисты когда поют арию, то прямо становятся лицом в зал – никакой „системы Станиславского**. Это очень хорошо действует. Выставка громадная. Есть костюмы и эскизы Гуттузо – очень живописные, еще некоторые интересные. Из старинных – во всех видах Бибиэно, который оставил неизгладимый след в итальянском театре, до сих пор многие декорации в его духе. Все-таки интересно и поучительно – наши девушки не так уж плохи! Встретили Вишневскую с Ростроповичем, я никак не ожидала, что она такого небольшого роста и такая рыжая! А он важно круглый.

Приложение

Коктебель, 1917 год

Постоянно у Волошиных в доме Анна Дмитриевна Байкова и ее сестра, молоденькая фельдшерица, приехавшая с фронта и застрявшая на юге. Из Петрограда приехал муж

А. Д. – профессор Байков. Он обладал феноменальной памятью и очень любил литературу. У Волошиных была привычка проверять знакомых – достаточно ли понимают шутки, стоит ли с ними иметь дело.

На стене висела картина, как говорит А. Дм., почти абстрактная. Квадраты, углы, не поймешь что. К ней подводили тех, которых хотели проверить. Стоит Байков и спрашивает у Волошина: „Это что?“ – „Мой портрет, – отвечает Волошин. – Похоже?“ – „Нет, что-то я ничего не пойму“. Но на этом разговор не кончился, говорили и спорили еще долго.

Через несколько дней все опять у Волошиных. Входит его мать, говорит, что приехала дама, у нее неполадки с насморком. Она просит, нельзя ли ей остановиться. Как думает Макс? Все принимают участие. Конечно, пригласить. Входит дама в большой шляпе, вуали, оригинальное платье, все необычно и странно. Все знакомятся. Она начинает осматриваться, подходит к картине, той, у которой был разговор с Байковым. Дама садится напротив А. Дм., и та вдруг замечает у дамы мужские ноги. Ан. Дм. была страшная хохотушка, она падает на диван, хохочет до слез.

Выясняется, что это Ходасевич!

Вы знали такой эпизод из жизни Вашего дяди?

Байковы очень сдружились с Волошиным, у нее до сих пор есть его стихи и этюды.

Это правда был Ходасевич? Или Ан. Дм. что-нибудь перепутала?

Вот Вам „история“ из „истории“ Вашей семьи…»

Валентина Михайловна – Анне Алексеевне

«8 ноября 1964 г., Москва

Дорогие Южане!

Вы не представляете себе, до чего мне

1 ... 98 99 100 101 102 103 104 105 106 ... 113
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?