Первый маг России - Влад Холод

Я молчал. Подготавливал заклинания. Чуял, будет бой.

— Отпускай свою охрану и пойдем со мной! Ты нужен мне. — Он улыбнулся. — Я не причиню тебе вреда и позволю твоим людям уйти.

— Вот только давай не будем говорить, что ты меня возьмешь в ученики и станешь обучать магии… — пробурчал я, накачиваясь энергией. — Смахивает на фэнтезийный сериал…

— Хм… — Маг снова улыбнулся. — Почему бы и нет? Сила у тебя есть, а опыта — скрам наплакал. Я научу тебя держать больше тридцати заклинаний одновременно. Ты вряд ли держишь сейчас больше пяти, да?

Тридцать? Я был шокирован. Считалось, что максимальное количество активированных заклинаний — не больше девяти.

— Мне такое не нужно. — Я покачал головой. — Я живу в этом мире. И никуда не собираюсь. Сейчас закрою твой портал, и домой…

— А ты самонадеян, молодой архимаг. — Он с усмешкой положил руку на мою «стену», и та моментально лопнула…

Я растерялся. Этот маг на порядок сильнее меня или намного искуснее — с такой легкостью снять чужую стену… Но делать нечего, будем воевать. Идти в услужение к другому магу мне совсем не хотелось. А именно это и подразумевало ученичество.

— Огонь! — крикнул я и ударил Паруна тремя подготовленными заклинаниями, вкачав в них все, что у меня было. Огонь. Молния. Тьма… И пули товарищей.

Маг с легкостью отбил «огневихрь» и «темное проклятие», но пропустил «удар молнии» — видимо, не был готов к нему, а точнее, к его мощности. Я и сам удивился — на Мисте оно срабатывало в десять раз слабее. А тут с архимага клочья полетели! Правая сторона лица просто обуглилась!

— Удивил… — Он покачнулся, отбивая щитом тяжелые пули, и залечил ожог, но остался одноглазым. Орган зрения — инструмент сложный, его пару часов восстанавливать придется. — Но…

Откуда взялся за его спиной Стас — я не понял. Вовремя! Подскочил сзади, махнул клинками… И они сломались, едва соприкоснувшись с кожей. Вампир отбросил их и впился зубами в шею мага, попутно всадив иглы в тело. Не знаю, сумел ли он хлебнуть крови, но отлетел практически моментально — архимаг применил что-то из телекинеза. Тело моего друга ударилось о стену и расплылось туманом…

А вот теперь Паруну явно поплохело! Он окутал себя щитами, о которые разбились мои заклинания и которые тем более не брали пули.

— Отходим… — Архимаг, жестами помогающий себе творить заклинания, явно готовил что-то страшное!

Я поставил «стену» и бегом кинулся на выход, пропустил группу и запечатал проем еще одной стеной.

— А Рудин? — Окунев требовательно уставился мне в лицо.

— А что Рудин? Стас половозрелый вампир, выберется. — Я был уверен, что друг уцелел. — Он дал нам время уйти и подготовиться посерьезнее. Бегом! — почувствовал, как лопнула первая стена.

Мы проскочили прожженный мною туннель, и я вновь поставил «стену». Мне нужно время! Расчистил ногой уже основательно подтаявший лед, «огненным когтем» нарисовал на гладком мокром полу руну и стал наполнять ее энергией. Закончив, отошел на несколько шагов и снова поставил «стену».

— Теперь ждем и молимся, чтобы он не заметил ловушку, — прошептал я, почувствовав, как падает предыдущая «стена». — Как только он ступит туда, дружно стреляем в голову.

Из коридора, рыча от злости, вывалился архимаг — он был в бешенстве! Какая-то ядовитая тварь укусила его! И теперь он прилагал все усилия, чтобы вывести яд из крови, но у него не получалось. Как будто и не яд это был! Но почему у него начали отказывать внутренние органы? Почему в голове путались мысли?

Он замер перед руной — уцелевший глаз покраснел, кожа тоже приобрела красноватый цвет.

— Ты думаешь, я не заметил бы эту руну? — Парун ухмыльнулся. — Архимаг-недоучка… Если выживешь после «вуали тьмы», умирать будешь медленно!

Я заметил мерцающее облако формирующегося темного заклинания и приготовился к смерти, впрочем продолжая плести «защиту от тьмы» над группой. Не успевал… Господи, помоги…

Стас возник прямо за архимагом, с мерзкой усмешкой пнул его пониже спины, заставив сделать шаг вперед, прямо в ждущую руну негатора, и тут же развоплотился. Защитные заклинания мага смело, словно пыль порывом ветра!

Я тут же саданул молнией — самое быстрое заклинание. Заметил, как у Паруна снесло верхушку черепа; тут же ударили пулеметы и произошел одновременный подрыв «монок»… Я «сдул» пыль и дым в сторону…

— Не понял… Где, блин, этот мерзкий кусок мяса? — Я подскочил к руне. Присутствовали оторванная взрывом нога и разряженный артефакт. — Нет, уррод, нет. Сука…

— Куда он делся? — Окунев снял шлем, вытер лоб.

— Куда — не знаю. — Я сел прямо на пол, — а вот как — знаю… — указал на круглый темный медальон из полированного дерева. — «Последний шанс». Артефакт возврата. Одна надежда, что сдохнет там.

— Плохо… — Окунев подошел к стене и оперся спиной.

— И не говори. — Я прислушался. Где-то в глубине, прямо подо мной, трещало заклинание стихии Земли. В воду рушились огромные куски скалы. Спустя десять секунд осознал. — Походу, надо сваливать! И в темпе!

— Что случилось? — напрягся Окунь.

— Сейчас здесь будет очень сыро. Заклинание разрушает скалу под нами, прямо над подземной рекой. Магическая система уничтожения объекта. — Я вскочил, массово бафнул всех на скорость. — Бегом, я замыкающий!

И мы побежали! Прыжками. Организованно. В каждом проходе я ставил «стену», но под таким давлением заклинание долго не протянет…

— Ты зачем это сделал? — Муромцев подозрительно посмотрел на меня, перевел взгляд на лифтовую шахту, в которой по края плескалась черная вода.

— Это не я. Последний раз говорю. — Мне уже надоело.

— А кто? — не сдавался генерал. — Ты понимаешь, что мы практически ничего не успели вынести? У нас нет ни одного живого «языка»!

Я молчал. И думал: на хрена мне все это нужно? Хочу домой. Вспомнил, что дом сейчас пустой — и медленно налился раздражением…

— Поедешь со мной в Москву, там объяснишь руководству, что и как…

— Генерал, а не пошли бы вы в задницу?

Я подтянул к себе брезентовую сумку с двенадцатью плоскими пятиугольными портальными камнями. Стас молодец, успел вытащить, пока мы с Окунем лясы точили. Сосредоточился на них и представил дом…

— Вов, проснись… — слышу сквозь сон Катин голос.

Неужели девчонки вернулись?

Резко сажусь на кровати, и меня слегка ведет — два дня пьянки дают о себе знать.

— Катюшка! — Я смотрю в любимые глаза и тяну руку, чтобы ощутить под пальцами бархатистую кожу, осознать, что она здесь, рядом! Что это не сон! Но в ее глазах мелькает испуг, она отдергивает руку и прижимает к груди…