Игрок на все времена: Майкл Джордан и мир, который он сотворил - Дэвид Хэлберстам

Краузе ополчился заодно и на Джексона, считая его виновным во всей этой заварухе. По мнению Джерри, старший тренер предал его, поскольку позволял игрокам вслух нелестно о нем высказываться. Джексон не вступал в открытый конфликт с Краузе, но чувствовал, что тот явно перегибает палку, вмешиваясь в дела, никак не входящие в его компетенцию. Краузе же полагал, что в его конфликте с игроками Джексон обязан встать на его сторону. Короче говоря, ситуация в клубе накалялась.

Краузе всегда мечтал о том, чтобы его окружали искренне преданные ему люди. Это был для него больной вопрос. Может, из-за того, что в жизни он пробивался с большим трудом. В молодые годы он приучился терпеливо сносить насмешки в свой адрес – в частности, от своих коллег-селекционеров, старался не обижаться, когда во время бесконечных разъездов по стране никто не приглашал его вместе пообедать в придорожных ресторанах. Конечно, Джерри страдал от душевных ран, и тем сильнее он привязался к тем немногим людям, которые не отвергали его, а были добры к нему и ценили его за преданность баскетболу и трудолюбие. Эти люди – а именно Текс Уинтер, Биг Хаус Гейнс, Джон Маклеод и Джонни Дипон (последнего из них Краузе знал еще с давних времен, когда работал бейсбольным селекционером) – могли всегда на него положиться и знали, что он никогда не откажет им в любой просьбе. И действительно, Уинтера Краузе обеспечил пожизненной работой, а сына Гейнса пристроил в «Буллз» селекционером. Краузе был слепо предан Рейнсдорфу, всем направо и налево рассказывал, что во всем спортивном мире нет владельца клуба лучше него. Далеко не все мнение Краузе разделяли, хотя отдавали Рейнсдорфу должное за его проницательный ум и твердый характер.

Краузе плохо разбирался в сложной психологии людей одаренных, к которым нельзя было приложить его однобокие, прямолинейные суждения о верности и преданности. Если он нанимал человека на работу, тот, само собой разумеется, обязан был честно служить ему. Но вот то, что он внутренне испытывает по отношению к своему боссу, – это уже его личное дело. А наивный Краузе хотел большего. Не понимал он и того, что в дрязгах, охвативших «Чикаго Буллз», человек, открыто вставший на его сторону, непременно поссорит себя с остальными, и главное – с игроками. Никак не мог усвоить Краузе и то, что ему не нужно вмешиваться в дела, его не касающиеся, что его «становится слишком много».

Слава богу, что, когда «Буллз» выходили на баскетбольную площадку, трения внутри клуба оставались за кадром. Тем не менее сезон 1992/93 г. выдался для чикагцев трудным. Тренеры почувствовали, что команда устала – как физически, так и морально. Когда сезон только что начался, Картрайт и Паксон еще не оправились после хирургических операций. Пиппена и Джордана мучили старые травмы, к тому же они еще не успели восстановить силы после барселонской олимпиады. В том сезоне чикагцы одержали 57 побед (для сравнения: в предыдущем 67). Напряженный календарь чемпионата НБА и постоянные мысли о том, как бы не расстаться с чемпионским титулом, казалось, подточили моральные силы игроков. Баскетболисты стали раздражительными, часто ссорились друг с другом по малейшему поводу. Однажды, в конце долгой дороги на выездной матч, услышав, что его товарищи что-то недовольно бурчат себе под нос, Майкл Джордан обернулся к ним и сказал: «Ладно, выходим, миллионеры!» Эта его короткая фраза была многозначительна: Майкл напомнил партнерам, что не все в их жизни так плохо, а свои высокие гонорары нужно отрабатывать.

И все же, несмотря ни на что, «Буллз» оставались твердым орешком для любого соперника. Команда отлично играла в матчах самого высокого уровня, очень хорошо проводила выездные встречи и чувствовала себя готовой к сериям «плей-офф». За всю историю НБА никто лучше Майкла Джордана не проводил концовку матчей. Когда до конца встречи оставались считанные минуты и мяч попадал к Майклу, его не могла остановить никакая сверхплотная оборона. Победные броски всегда оставались за ним.

В финальной серии чемпионата, проходившей в 1993 г., «Буллз» встретились с «Финиксом». Первые два матча чикагцам предстояло провести в гостях. Причем Майкла ожидал там друг и одновременно соперник Чарльз Баркли, объявленный самым ценным игроком уходящего сезона. «Финикс» выиграл 62 календарные встречи, на 5 больше, чем «Буллз». Зная заранее, насколько мощно проводит этот клуб домашние матчи в стенах новой, только что построенной спортивной арены, Джексон поставил перед своими игроками задачу постараться выиграть одну из двух встреч. «Нет, – поправил тренера Майкл, – мы летим в Финикс, чтобы выиграть оба матча».

Так и случилось. По мнению Джексона и партнеров Джордана, у Майкла был дополнительный стимул победить: то, что Баркли стал самым ценным игроком сезона, задело его честолюбие. Во втором матче, выступая в стартовой пятерке, Джордан принес своей команде 55 очков – старался, как видно, вовсю. Однако «Финикс», потерпев дома два поражения, не пал духом и в Чикаго одержал победу в двух матчах из трех. «Буллз» снова пришлось лететь в Аризону.

Когда игроки заняли свои места в самолете, вид у многих был понурый. «Казалось, они пришли в морг, – вспоминал Джонни Керр, телекомментатор, приставленный к «Буллз». – Надо было все сомнения оставить дома и не раскисать. Забыть о двух проигранных домашних матчах, будто их и не было – и все тут». И тут в проходе лайнера появился Майкл, забравшийся в самолет последним. Он был в темных очках, на голове его красовалась яркая шляпа под стать еще более яркой спортивной рубашке. Не вынимая изо рта огромную сигару, Джордан процедил: «Хелло, чемпионы мира! Значит, летим в Финикс, чтобы надрать там кое-кому задницу?» Настроение игроков мгновенно изменилось. А дальше всё пошло как по маслу. В шестой встрече перед самым финальным свистком бросок Джона Паксона принес победу чикагцам. А заодно и третий чемпионский титул подряд.

Джордан получил особое удовольствие от матчей с «Финиксом», поскольку ему выпал шанс вступать в единоборство с Дэном Марли, по прозвищу Дэн Гром. Собственно говоря, тот ему ничего плохого не сделал. Дело, как почти всегда, было в Краузе, который чуть ли не боготворил этого игрока и в свое время хотел взять его в клуб во время очередного драфта. Потом, правда, Джерри раздумал, но постоянно расхваливал Дэна, рассказывая всем, какой он великий и разносторонний игрок, как одинаково силен что в нападении, что в защите. Майкл всегда ревниво относился к чужой славе, а слышать похвалы в чей-то адрес из уст ненавистного Краузе – такое было выше его сил. Товарищи Джордана по команде, конечно, заметили, что в матчах с «Финиксом», стоило только Дэну появиться на площадке, как Майкл всеми силами старался обыграть его. Лайонел Коллинз, помощник старшего тренера «Финикса», не знавший о трениях между Краузе и Джорданом, решил даже, что у Майкла какие-то личные мотивы отомстить Дэну Грому. Когда Джордан получал мяч, он совершал дриблинг, проносясь вплотную к Марли, словно хотел ему сказать: «Вот видишь – тебе меня не удержать».

После финального свистка, ознаменовавшего окончание шестого матча с «Финиксом», Майкл подхватил победный мяч, заброшенный в кольцо Паксоном, и высоко поднял его над головой. Товарищи решили, что сейчас Джордан скажет что-нибудь о предстоящей поездке в Диснейленд. Но вместо этого Майкл радостно завопил: «Ну что, Дэн Гром? Мы все-таки надрали тебе задницу?»