Приговор - Ричард Бейкер

— Он создает еще одни врата! — взвизгнула она. — Не дайте ему закончить заклинание!

В нескольких сотнях ярдов от них, невидимый среди тьмы и колеблемых ветром испарений, Фарон сидел на большом камне, скрестив ноги, и спешил окончить заклинание. Он видел, как драка двух богов дошла до мертвой точки и как потом они оба полетели вниз и скрылись из виду, но он наметил себе план действий и не намерен был останавливаться. Заклинание передачи сообщений быстро не сотворишь, и если он будет спешить, то может вообще испортить его. Той частью сознания, которая не участвовала в создании магии, он с изрядной тревогой размышлял о том, является ли всезнание богов настолько всеобъемлющим, чтобы заметить его присутствие здесь, увидеть, что он творит заклинание, и понять, зачем он это делает, — и соизволят ли боги остановить его. Однако насколько он мог судить с этого безопасного расстояния, Вараун и Селветарм были поглощены своей свирепой битвой и едва ли уделяли ему много внимания.

Он закончил заклинание и прошептал послание, которое оно понесет через невообразимые расстояния и пространства: «Джеггред. Мы в смертельной опасности. Немедленно убей физическое тело Тзирика. Мы скоро вернемся, но карауль нас до самого возвращения. Это приказ Бэнр».

Фарон вздохнул и поднялся, лицо его выражало задумчивость. Заклинание было надежным, но он не знал наверняка, какие последствия может иметь попытка послать сообщение с другого Уровня существования. Не знал он и того, сколько времени понадобится его словам, чтобы дойти до Джеггреда в крепость Минауф, или того, пожелает ли дреглот сделать то, что он велел, пусть даже именем Квентл… ни даже того, жив ли еще этот чертов демон и на свободе ли, чтобы иметь возможность убить верховного жреца Джэлр.

Мастер Магика прекрасно представлял, чего ожидать, если все пойдет так, как он надеялся. Это был лишь вопрос времени, не очень долгого к тому же.

— Теперь не время для упрямства, Джеггред, — пробормотал Фарон, хотя послание его уже ушло. — Хоть один-единственный раз сделай то, что я прошу, без пререканий.

Он принялся осторожно красться обратно, к длинной расселине в массивной стене храма.

Тзирик, окруженный стеной вращающихся клинков, стоял в стороне от остальных дроу, поспешно и умело читая свиток вслух. Он не потрудился объяснить им, что повелел ему сделать Вараун или зачем он это делает. Он просто делал свое дело, словно их там вовсе не было, хотя и принял меры предосторожности, возведя барьер из лезвий, чтобы мензоберранзанцы не помешали ему.

Рилд и Вейлас стояли вплотную к смертельным мелькающим клинкам, беспомощно наблюдая за монотонно бубнящим жрецом. Данифай и Квентл топтались чуть поодаль, столь же беспомощные, решимость предпринять что-нибудь боролась в них с невозможностью придумать, что же именно сделать. Халисстра тоже наблюдала за происходящим, но она просто ждала, когда увидит свою смерть.

— Тзирик, остановись! — прокричал Вейлас. — Сегодня ты уже втравил нас в изрядные опасности. Мы не позволим тебе продолжать.

— Убей его, Вейлас, — сказала Данифай. — Он не станет слушать и не остановится.

Проводник, оцепенев, следил за тем, как монотонный напев жреца начинает подниматься к завершающим победным нотам. Он понурил плечи, раздавленный поражением. Потом Вейлас без всякого предупреждения вскинул лук и выстрелил.

Первую стрелу отразил вращающийся клинок магического барьера, но вторая благополучно миновала его и вонзилась в защищенную латной рукавицей руку. Жрец вскрикнул от боли и выронил недочитанный свиток, полетевший на каменные плиты.

Джэлр резко обернулся к Вейласу, сверкая горящими ненавистью глазами из-под маски.

— Ты по-прежнему в мальчиках на побегушках при этих суках, Вейлас? Разве не видишь, что ты для них не более чем сторожевой пес? Почему ты упорствуешь, отдавая свою преданность Паучьей Королеве, когда мог бы назвать своим богом Господина В Маске и изведать истинную свободу?

— Ллос пусть поступает как знает, — ответил Вейлас. — А что до меня, то я предан Бреган Д'эрт и своему городу. Мы не можем позволить ни тебе, ни даже твоему богу помешать нам в поисках, Тзирик.

Лицо Тзирика помрачнело.

— Ты и твои спутники не смеете перечить воле Варауна. Я не позволю вам.

Он пригнулся и поднял щит, рыча слова очередного ужасного заклинания. Вейлас выстрелил снова, но его стрелы просто отскочили от щита жреца. Тзирик окончил заклинание и коснулся земли раненой рукой. Камни содрогнулись, и мензоберранзанцы, словно куклы, повалились с ног. Поверхность каменной равнины пошла огромными трещинами, пропастями, уходящими в абсолютную тьму.

Вейлас шатался, пытаясь удержать равновесие на рушащихся и дыбящихся камнях. Данифай встала поустойчивее и выпустила из арбалета стрелу, которая миновала лезвия и со звоном ударилась о нагрудник Тзирика, разлетевшись при этом на куски.

Квентл споткнулась и сделала отчаянный прыжок, чтобы не рухнуть в зияющую щель, разверзшуюся под ногами. Она неуклюже откатилась в сторону и вскочила, сжимая в руке небольшой стальной жезл. Верховная жрица выкрикнула приказ и послала в жреца белую сферу с каким-то тягучим магическим веществом, но стремительно мелькающие клинки Тзирика раскрошили клейкий шар на миллион липких нитей.

— Вставай, Халисстра, — прошипела Квентл. — Твои сестры-жрицы нуждаются в помощи!

Когда Халисстра попыталась подняться в первый раз, мощный толчок сбил ее с ног. Она встряхнула головой и попробовала снова.

«Мои сестры нуждаются во мне? — подумала она. — Странно, ведь нашей богине, по-видимому, вовсе не нужны никакие жрицы. Если Ллос предпочитает повернуться ко мне спиной, с презрением отвергнуть мои веру и преданность, то я, по крайней мере, могу ответить тем же».

За годы жизни Халисстра охотно объединялась со злейшими своими врагами, с самыми подлыми изменниками, едва лишь возникала какая-нибудь угроза абсолютной власти ее и ее сестер над обществом темных эльфов. Уставившись в бесконечную пустоту Паутины Демонов, она поняла, что пальцем больше не шевельнет ради Ллос.

— Пусть он делает что хочет, — сказала она Квентл. — Ллос научила меня не беспокоиться ни о чем. Если бы сегодня нам удалось даже спасти Ллос жизнь, думаешь, она была бы нам благодарна? Если я вырву собственное сердце и брошу его на алтарь Паучьей Королевы, неужели ты думаешь, что она будет довольна этой жертвой?

Горький смех вскипел в ее горле, и Халисстра дала ему волю, а тем временем подземные толчки, порожденные заклинанием Тзирика, стихли. Сердце Халисстры болело от раны, способной расколоть целый мир надвое, но она не могла найти слов, чтобы высказать эту боль. Квентл с ужасом уставилась на нее.

— Богохульство, — едва выдавила она.

Настоятельница Арак-Тинилита схватилась за плеть и шагнула к Халисстре, но в этот миг Тзирик выкрикнул еще одно заклинание, обрушив на их отряд потоки ослепительного пламени, которые хлынули по каменной равнине, словно вода на пологий берег. Халисстра бросилась наземь и закричала от боли. Остальные выкрикивали проклятия или вопили, пытаясь найти несуществующее убежище.