На службе у войны: негласный союз астрофизики и армии - Эвис Лэнг

Суть документа постоянно соскальзывает к экономическим вопросам. «Космическая стратегия для Европы» фиксирует расходы ЕС в космическом секторе, включая производство и вспомогательные работы, на уровне более 20 % от общемировых. В то время как ЕС сейчас занимает третье место в мире по военным расходам, по уровню гражданских космических расходов он на втором месте в мире, с проектным семилетним бюджетом в 12 миллиардов евро.

Но нельзя при этом сказать, что военная сторона дела в документе не затронута.

«Космическая стратегия» описывает европейские спутниковые программы наблюдения Земли из космоса и глобальной навигации как «чисто гражданские программы, целиком находящиеся под гражданским контролем». Но это не полная картина. Сервисы и данные, генерируемые в рамках этих программ, по запросу отдельной страны – члена ЕС могут быть предоставлены аварийно-спасательным службам, силам, действующим в чрезвычайных ситуациях, антикризисным силам, органам пограничного контроля, миротворческим силам и полиции. И другие космические средства ЕС также

могут обеспечить дополнительные операционные возможности в рамках общей политики безопасности и обороны, в особенности в области самолетовождения по приборам («Галилей»), патрулирования («Коперник»), связи

(Govsatcom), автономного выхода в космос (запускиракет-носителей) и ситуационной осведомленности (SST), внося таким образом вклад в европейскую стратегическую автономию и независимость. Космические и оборонные технологии также тесно взаимосвязаны.

Это не слишком отличается по тону от декларируемой ВВС США власти мобилизовать при необходимости спутниковые средства и данные, принадлежащие NASA, Google или даже иностранной компании. Единственное различие разве что в том, что после конкистадоров и Холокоста слово «оборона» в Западной Европе звучит более мирно, чем то же самое слово (с заменой «с» на «s») звучит в Америке.

По сравнению с «Галилеем» и «Коперником» Европейское космическое агентство может показаться менее пригодным для улаживания кризисов или миротворческих операций. Приоритетные сферы деятельности ESA – технические инновации, исследования, производство, а не миграция населения или терроризм. В основе всех предприятий ESA лежат научные интересы. Вопросы безопасности и обороны являются вспомогательными и упоминаются только в связи с необходимостью обеспечить европейским ученым – исследователям космоса возможность работать в обстановке, свободной от угроз, откуда бы они ни исходили – от космического мусора или киберсаботажа. Взгляните на пресс-релизы и веб-страницы, связанные с состоявшейся в декабре 2016 года встречей европейских правительственных чиновников в области космоса – такие встречи ESA проводит раз в три года, – и вы не найдете там слова «военный». Зато вы увидите постоянно повторяющиеся с разнообразными вариациями призывы к улучшению экономического климата и всеобщему научному просвещению.

Итак, прямое сравнение официальных подходов Европы и Америки к проблеме космической власти в XXI веке демонстрирует их кардинальное расхождение. Но спросите о подходе к космическим исследованиям европейского и американского астрофизика – и вы убедитесь, что их позиции в огромной степени совпадают.

___________________

В начале 1991 года космические силы – или, как некоторые военнополитические комментаторы предпочитают теперь писать, «космосилы» – оказались на линии фронта. За сорок три дня между 17 января и 28 февраля более 8000 тонн бомб было сброшено на прежде цветущую страну, четвертую по военной мощи державу в мире – богатый нефтью, но погрязший в долгах Ирак. За полгода до этого Ирак вторгся на небольшую территорию своего соседа и несговорчивого кредитора, в такой же цветущий и такой же нефтеносный Кувейт, и, несмотря на поток грозных резолюций ООН, наотрез отказался оттуда уйти. Для Америки это была первая большая воздушная война после Вьетнама и первый крупный конфликт с момента, который тогда всем казался концом холодной войны. Это была «первая в мире спутниковая война» (Артур Кларк), «первое тестирование поддержки боевых действий из космоса» (Эверетт Долмен). Американские военные, которым и принадлежала большая часть сброшенных на Ирак бомб, неоднократно называли эту кампанию «первой в мире космической войной». Никогда прежде вооруженные силы не зависели столь сильно от находящихся на околоземной орбите спутников, которые оказывали им самую разнообразную боевую поддержку: в стратегии и тактике, в планировании и связи, в отождествлении целей, наведении оружия, перемещениях войск, навигации и долгосрочных прогнозах погоды. Спутники преобразили все эти виды операций, к тому же помогали заранее узнавать о пусках иракских ракет. И, конечно же, обеспечили живую телевизионную трансляцию боевых действий.

Появившись в конце 1980-х, компоненты принадлежащих только вооруженным силам технически совершенных космических систем уже применялись в планировании боевых действий в Ливии, разминировании Персидского залива, установлении связи и уточнении метеоданных в Панаме. Но только в первой Войне в заливе стал очевиден гигантский военный потенциал таких систем. По оценке Командования космических вооруженных сил США, относящейся к началу 1992 года, «космические системы поддерживали все аспекты планирования, управления и реализации военных действий в Ираке». Говоря словами контр-адмирала Королевского флота и капитана Королевских ВВС в отставке, «это были первые настоящие полевые испытания 200-миллиарднодолларовой космической машины США».

Война в заливе и ее последствия были обусловлены сложной паутиной разнообразных факторов. Национальные границы Ирака были в целом определены Лигой Наций в начале XX века, когда Оттоманская империя развалилась и Ирак, раздосадованный тем, что его почти отрезали от Персидского залива, трижды пытался объявить Кувейт своей законной территорией и провести его аннексию. С конца 1970-х Соединенные Штаты рассматривали Ирак Саддама Хуссейна как удобного союзника в противостоянии Ирану, закрывая глаза на использование режимом Саддама химического оружия и предоставляя Ираку в кредит оружие на десятки миллиардов долларов. Теперь нефтяные доходы Ирака стремительно падали, в то время как Кувейт помогал удерживать низкие мировые цены на нефть, занимаясь перепроизводством. Потребность Америки в непрекращающихся поставках дешевой нефти как раз и была неназываемой, но ключевой причиной ее нападения на Ирак. Коалиционные силы, возглавляемые США, в 1991 году подвергли интенсивным бомбардировкам инфраструктуру иракских телекоммуникаций, электростанции, водоочистные сооружения, здания министерств, мосты, дороги, аэродромы, склады боеприпасов, нефтеперерабатывающие заводы, предприятия пищевой промышленности, отступающие войска и просто людей, пришедших на рынок за покупками. Эти бомбардировки оказались прологом к последовавшему более полному разрушению Ирака как современного государства.

Однако сейчас нас интересует другое: возросшая роль спутников позволила им стать одним из главных факторов ведения войны – всех видов войны, от наступательных действий армий, флотов, эскадрилий и кибернетических войск отдельных государств до спонтанных террористических актов отдельных людей, зомбированных пропагандой, распространяющейся через интернет и их собственные мобильные телефоны.