Я - обычный - Владислав Жеребьев

– Уходите, – шепнул я ученому, лавируя между снующими пешеходами. – Уходите, главное направление задайте, а дальше мы сами.

– Два марша вперед, – затараторил Константин Петрович, – потом по центральной лестнице и налево, там грузовой гейт. Удачи.

– Я вернусь, – пообещал я. – Выведу людей, а потом вытащу вас.

– Я знаю, – сухо кивнул старик. – Андрей не мог воспитать тебя иначе.

Сигнальные лампы, вспыхнувшие по всему коридору, придавали действию мистический и, пожалуй, потусторонний оттенок. Темп вокруг несколько замедлился, и, выстроившись в колонну, мы без потерь преодолели первый коридор, но и страху я натерпелся немало.

Подскочивший к нашему отряду высокий сухопарый мужик в черной форме придирчиво осмотрел нас с головы до ног.

– Куда прете, тревога же?

– Сам знаю что тревога, – огрызнулся я. – Мы на усиление, на погрузочный гейт.

– Начбез постарался? – хохотнул мужик. – Как печется о своих шмотках! Действительно, дуйте туда, там личного состава с гулькин хвост. Панцирники не в счет.

Со следующей группой разошлись молча. Те, явно следуя по реальному указанию, направлялись на перехват беглецов. Дружно протопав мимо, черноформенные удалились в сторону грузового лифта, переругиваясь и бряцая амуницией. Снаряжены они были существенно тяжелее нас. Бронники под горло, каски, разгрузки, под завязку набитые боеприпасами. Видать, всерьез решили повоевать, раз нацепили на себя столько железа зараз.

Второй коридор, который предстояло преодолеть, был перекрыт. Выставленный блокпост останавливал всех без исключения, проверяя магнитные карты.

«Дерьмо, – пронеслось у меня в голове. – Вот как теперь быть? Не поворачивать же на полпути».

– Документы, – бодро поинтересовался боец на стихийном КПП.

– Сейчас, – я зашарил по карманам, пытаясь найти заветный пропуск, но тот, будь он неладен, находиться не желал, чем вызвал нездоровый интерес остальных участников заслона. – Вот он, – я облегченно вздохнул, вытягивая на шнурок с пластиковым прямоугольником из зад-него кармана брюк.

Сканер в руке бойца пискнул, выдав зеленый сигнал.

– А эти?

– Со мной, усиление на грузовой гейт. Распоряжение начбеза.

– Что-то не слышал я о таком распоряжении? – прищурился проверяющий.

– А ты проверь? – кивнул я. – Позвони ему, поинтересуйся.

Расчет мой был прост. Первый этап запудривания мозгов прошел на ура. Если бы у них была техника посерьезнее, способная считывать не только доступ, но и личные данные предъявителя, то нас бы сразу раскрыли, да и о распоряжении начальства, судя по реакции остальных, весьма сурового, он мог и не знать. Услышав название высокой должности, люди в черной форме будто съежились, поблекли, стали меньше ростом. Вот как, спрашивается, при таком раскладе, столько времени не замечали пропажу пленных? Подальше от начальства, поближе к кухне?

– Проходите, – отмахнулся проверяющий. – Забот мне больше нет, как самому звонить.

– Ладно, – кивнул я. – Дело хозяйское.

Маленький отряд потопал дальше, и даже не знаю, у кого в тот момент было большее облегчение. У меня, мирно прошедшего первое препятствие, или у человека на посту, которого миновала перспектива неурочного звонка наверх.

– Вроде прошли, – выдохнула Женя. – Я думала все, сейчас начнется.

– Не бузи, – улыбнулся я. – Чем больше народу, тем больше неразберихи. – Если уж не быть совсем кретином, то и пострелять, как вариант, не получится. Поднимемся наверх, хапнем колеса и вон отсюда по старой схеме. Панцирники вряд ли откроют огонь по своим.

В этот момент в меня на полном ходу влетел невысокий плечистый крепыш в костюме-тройке, несущий в обеих руках кипу каких-то документов. От удара мы оба уселись на пол, а в коридоре вдруг настала осень. Сотни исписанных листков бумаги порхали, выпущенные из рук, и стелились на пол. В падении мужчина умудрился так распорядиться пачкой документов, что они взлетели вверх, ударившись о низкий потолок и чуть было не проломив навесную панель.

– Что ты делаешь, идиот? – взвизгнул костюм. – Как я теперь это все соберу.

– Руками, – огрызнулся я, решив до конца играть роль отпетого солдафона. Не знаю, получалось у меня или нет, но данную схему поведения я представлял себе примерно так. Уверенный в себе, не заискивает, на всех смотрит слегка свысока, ввиду высокого мнения о себе и низкого об окружающих, к тому же неглуп и, естественно, упрям. – Сейчас встанешь на четвереньки и примешься собирать свою дрянную писанину, а я вернусь после смены и посмотрю, что у тебя из этого вышло.

Тут, не буду скрывать, тоже сработала определенная схема. В момент столкновения и последующего падения на пятую точку я здраво рассудил, большое начальство по коридорам не бегает и передо мной мелкий прилипала, клерк или секретарь. Мне же нужно было сыграть минимум командира подразделения, что я тут же начал воплощать в жизнь.

– Или ты, может, диверсию задумал? – рычал я, вращая глазами. – Решил задержать наше подразделение, в то время как враги атакуют? Не видишь, тревога? Да я тебя… – Рука моя потянулась к пистолету, костюм, в свою очередь пискнул и посерел, полностью слившись цветом лица со своим галстуком.

Сирену уже отключили, вероятно, обнаружив перебитую охрану аж на двух постах и исчезновение ценных пленников. Может быть, уже распеленали Синицына, и он, заливаясь соловьем, вещает, как с ним несправедливо поступили, а заодно дает массу другой, не нужной информации, предназначенной только для того, чтобы осложнить нам жизнь. Куда они ринутся теперь? К выходу? Начнут искать людей, наряженных в синие комбезы? Примутся поголовно шерстить каждого встречного-поперечного? Может, примутся отсматривать записи с камер видеонаблюдения, но их чертова уйма, так просто все не отфильтровать. Одно можно было спрогнозировать точно, охрана, если ее ранее там не было, в архиве точно появится, и вооружены они будут отнюдь не автоматами.

– Извините, – залебезил клерк, наблюдая, как моя рука ложится на кобуру пистолета. – Не разглядел в суматохе. – Лоб его покрылся испариной, глаза бегали, а заискивающий тон не давал усомниться в том, что он напуган, и напуган не на шутку.

– Пошел вон, – процедил я сквозь зубы, и мы вновь, преодолев очередное препятствие, двинулись к центральной лестнице.

Именно на подходе к ней меня и накрыло чувство опасности. Мерзкое, гнетущее, оно заставило вжать голову в плечи и, двигаясь вперед, я попытался определить источник своих болезненных ощущений. Суматоха на лестнице была чуть ли не большей, чем в коридоре. Люди в костюмах, люди в белых халатах, люди в форме черного цвета с нашивками на груди, все они спускались и поднимались, создавая живую бурлящую реку. Место было идеальным для заражения вирусом четверки. Достаточно одно баллончика со спреем и к надземному апокалипсису присо-единился бы подземный ад.

На верхнем лестничном пролете стояло трое крепких подтянутых мужчин. Все с короткими стрижками, загорелые. На поясе у каждого, кроме пистолета, имелись ножны с торчащими оттуда рукоятками длинных десантных ножей. Обувь их тоже отличалась от остальной и в гораздо более выгодную сторону. Ботиночки были удобные, цвета хаки с высоким берцем и на толстой прорезиненной подошве, дающей своим хозяевам бесшумную поступь. Отличные ботиночки, надо было отметить, американские.