Книги онлайн и без регистрации » Романы » Завоеватель сердец - Джорджетт Хейер

Завоеватель сердец - Джорджетт Хейер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 97 98 99 100 101 102 103 104 105 ... 120
Перейти на страницу:

– Да, дурак, ничего. Готов, Рауль? В таком случае обвяжи это двустишие вокруг свитка и распорядись отправить его со всей возможной быстротой моему благородному шурину. – Вильгельм передал ярлык в руки Рауля и вернулся к корабельных дел мастеру.

Рауль, прочтя двустишие, рассмеялся. Герцог начертал всего лишь две короткие строчки:

…Мой любезный брат, в Англии вы станете тем,

Что обнаружите внутри этого свитка.

– Прекрасный ответ, монсеньор, – заключил Рауль, повязывая послание вокруг свитка. – Было бы весьма кстати, если бы вы дали его и всем остальным соискателям такого сорта.

Но герцог не ответил, и Рауль с тяжелым сердцем принялся смотреть, как он работает. Немногие властители, решил Хранитель, составили себе славу честным и справедливым отношением к людям. О герцоге всегда говорили, что его нельзя купить и он никого и никогда не возвышал незаслуженно. Любой серв мог рассчитывать на его справедливое правосудие с не меньшим основанием, нежели барон, а его расправа с разбойниками и грабителями неизменно была короткой. Но сейчас, когда навязчивые мысли о короне завладели всем существом Вильгельма, он, казалось, стал беспечным и даже бессердечным. То, что герцог решил вести нормандскую армию в Англию, было плохо уже само по себе, думал Рауль. Но то, что он собирался спустить с цепи на эту страну орду беспринципных наемников, которые присоединились к нему не из преданности, а движимые лишь жаждой наживы, опозорит его имя на многие десятилетия вперед.

Немного погодя Хранитель сказал Жильберу Дюфаи:

– Неуправляемые, прожорливые свиньи, роющие землю в поисках трюфелей. Господи, что за армию мы собрали под свои знамена!

Жильбер миролюбиво заметил:

– Знаю, но славная нормандская кровь усмирит это отребье.

– Еще бы тебе не знать, – отозвался Рауль. – Тебе прекрасно известно и о том, что даже Вильгельму не под силу обуздать этот сброд, как только они почуют запах добычи.

– Что ж, мне это тоже не нравится, – рассудительно заметил Жильбер. – Я везде и всегда предпочитаю Нормандию, но, как мне представляется, связан клятвой верности и обязан сражаться за герцога, будь это здесь или за морем. Что до тебя, – он, подняв голову, печально взглянул на Рауля, – ты связан дружбой, и это, по-моему, не нравится тебе больше всего. – Жильбер наморщил лоб, пытаясь выразить словами и самому ему до конца не ясную мысль. – Ты ведь очень беспокоишься о Вильгельме, не так ли? Да, я тоже предан ему, но никогда не был его другом. Иногда я завидую ему, но при этом уже понял, что ты выбрал для себя нелегкий путь. Лучше не иметь в друзьях такого человека, как Вильгельм, Рауль.

– Это измена, друг мой, – беспечно отозвался Рауль.

– Нет, всего лишь правда. Какой прок от такой дружбы? Или утешение? Никакого. Вильгельм думает о королевствах и завоеваниях, а не о тебе, Рауль, или о ком-либо еще.

– Согласен. – Хранитель мельком взглянул на Жильбера и тут же отвел взгляд. – Я и сам это знаю. Вильгельм всегда один. Но в этой дружбе я не искал выгоды. Много лет тому, когда мы с ним были еще мальчишками, я поступил к нему на службу, веря, что он принесет мир и славу Нормандии. Тогда я верил в него, но еще не был дружен с ним. Дружба пришла позже.

– Но он действительно принес и мир, и славу, и силу.

– Да, ты прав. Больше него для герцогства не сделал никто. Ты можешь смело вверить ему свою душу и тело и не бояться, что тебя предадут.

– Тем не менее, Рауль?

– Всегда, – безмятежно отозвался тот.

Жильбер покачал головой.

– И все-таки я думаю, амбиции меняют человека.

– Ты ошибаешься. Я знаю его настолько хорошо, насколько это вообще возможно, Жильбер. Он, конечно, может стремиться заполучить корону, но, помимо этого, есть и кое-что еще. Теперь ты видишь, какой я глупец – зная и понимая все это, я тем не менее сожалею о том, что он взял в руки оружие, недостойное его рыцарской чести.

Жильбер с любопытством уставился на Хранителя.

– Вот скажи мне, Рауль, что заставило тебя отдать ему свое сердце? Я часто задаюсь этим вопросом.

В серых глазах Хранителя засветилась улыбка.

– Одну маленькую его частичку? Вот, значит, какими ты видишь наши отношения? Нет, Жильбер, Вильгельму нет дела до подобных нежностей. В юности я обожал его. С мальчишками такое частенько случается. Но обожание не могло длиться вечно. Оно сменилось уважением, глубоким и неизменным. А потом появилась и дружба: странная, быть может, но тем не менее дружба. – Он поднялся на ноги и шагнул к двери. – Сердца вверяются только в обмен – одно на другое. Во всяком случае, мое покинет грудь лишь тогда.

– Но… Рауль, мне странно слышать от тебя такие речи. Я и не подозревал… Если он и любит кого-нибудь, так только тебя. Я уверен в этом.

– Увы! – Хранитель задумчиво уставился на дверной замок. – Я бы выразил это иначе: Вильгельм любит меня так, насколько вообще способен любить других. – Рауль, подняв голову, оглянулся. – Вот почему, Жильбер… – Он оборвал себя на полуслове, и улыбка его стала шире. – Вот так, – сказал и вышел.

Все лето в Нормандии кипела деловая активность, и все разговоры велись только о предстоящей экспедиции. Строительство флота, насчитывающего почти семьсот кораблей, было закончено, и он стоял на якоре в устье Дива. Армия разрослась до поистине гигантских размеров; несмотря на то что к ней присоединились тысячи чужеземцев, она, по крайней мере, на две трети состояла из нормандцев, и, как бы ни собирались вести себя наемники в Англии, в Нормандии они свято блюли дисциплину, не допускавшую ни бунтов, ни грабежей окрестных сел и деревень.

В начале августа герцог получил из Норвегии вести, которых так долго ждал. Тостиг и Харальд Гардрада намеревались отплыть на север Англии в середине сентября. Они планировали отобрать Нортумбрию у Моркара, после чего двинуться на юг, рассчитывая, что к ним по пути присоединятся другие английские подкрепления.

– Ты оказываешь мне услугу, о значении которой даже не догадываешься, дружище Тостиг, – сказал герцог. – Гарольд будет совсем не тем, кем я его склонен считать, если не двинется на север, чтобы разгромить твою армию.

Четыре дня спустя, двенадцатого августа, герцог выехал из Руана и направился к Диву. Там собралось двенадцать тысяч конников и двадцать тысяч пехотинцев, а в устье реки на приливной волне мягко покачивались несколько сотен кораблей. Среди них выделялось флагманское судно «Мора», подаренное Матильдой супругу. На мачтах вздувались малиновые паруса, а на носу красовалась фигурка мальчика, вот-вот готового выстрелить из лука. Щели в судне были законопачены волосом, борта покрыты позолотой, а на корме возвышалась каюта, окна и дверной проем которой были завешаны ткаными гобеленами, освещенная серебряными лампами.

Рядом с «Морой» стояли на якоре корабли Мортена, общим числом сто двадцать штук, чтобы было на двадцать больше снаряженных Одо. Граф Эвре выставил восемьдесят судов, все – с полной оснасткой, а граф д’Э – шестьдесят.

1 ... 97 98 99 100 101 102 103 104 105 ... 120
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?