Похищенное дело. Распутин - Эдвард Радзинский

Но тогда они радостно решили, что купили мужика.

Между тем мужик продолжил дрессировать бюрократов. Он знал, что Хвостов и Белецкий таили знакомство с ним не только от Думы и от друзей, но даже от своих жен. И уже вскоре на квартиры министров обрушился град его звонков. Распутин читал им прошения людей, которым покровительствовал, и требовал помощи. А когда они перестали подходить к телефону, мужик, к их ужасу, начал говорить о прошениях с их женами. И не только говорить… Белецкий вспоминал, как Распутин прислал к его жене сначала «какую-то даму с просьбой устроить на работу, а через два дня еще четырех сестер милосердия из провинции с прошениями»… И жена Белецкого «потребовала избавить ее от просительниц с письмами от Распутина и телефонных его разговоров». И Хвостов, и Белецкий униженно молили Андроникова взять на себя ежедневные сношения с хлопотливым мужиком, «охраняя наше положение и семейную жизнь».

Князь согласился. Теперь он должен был «передавать… ходатайства, которые будут исходить от Распутина, и принимать от него просителей». Кроме того, «было предложено на квартиру к Распутину приставить своего человека, чтобы знать в подробностях внутреннюю жизнь его и понемногу оттуда отдалять нежелательный элемент». Благородная задача – «отдалять нежелательный элемент» прикрывала куда менее благородную – «приставить к Распутину своего человека» (осведомителя).

Сначала «своим человеком» стала Червинская. «Посвятив госпожу Червинскую в наш план и получив от нее согласие, мы с Хвостовым убедились… в том, что Распутин действительно близок к ней… он ценит ее советы и прислушивается к ее мнению… за что Вырубова к ней благоволит».

Они не оценили Распутина – не оценили и Вырубову. Эта умнейшая женщина (которую они считали недалекой) тотчас все поняла.

Из показаний Вырубовой: «Только один раз у меня была Червинская… Она произвела на меня странное и неприятное впечатление, точно она приехала для того, чтобы от меня что-то выведать». Больше Аня ее не принимала.

Хвостов и Белецкий объяснили Распутину, что «наши жены больны, потому принимать у себя ни его самого, ни его просительниц не можем… но чтобы он всех направлял в дом князя Андроникова и смотрел на него… как на наш дом». Теперь они приглашали мужика на обеды к князю, «чтобы, не стесняясь, иметь возможность влиять на Распутина…»

Руководитель главного министерства страны и начальник тайной полиции, по должности обязанные знать все, не знали главного – человек, которого они так жалко старались подкупить, был членом тайного кабинета, в то время фактически управлявшего страной… и ими самими!

Из показаний Моллова: «Дня через два после удаления Щербатова и назначения Хвостова в Петроград прибыл Распутин и, как докладывал мне полковник Глобачев, стал ежедневно ездить на автомобиле в Царское Село». «Наш Друг» регулярно навещает царицу и Вырубову…

В Царском Распутин как будто вернулся к прежним занятиям – он по-прежнему «главный врач» Семьи. 1 ноября Аликс писала мужу: «Наш Друг сейчас при ней (Вырубовой. – Э. Р.), и мы, вероятно, поедем туда вечером… Он ее приводит в отчаяние, говоря, что она, вероятно, никогда не будет больше хорошо ходить». И на следующий день: «Я беспокоюсь о Бэбиной руке, так что просила Нашего Друга подумать о ней».

Но не «врачевание» является теперь основной заботой Распутина, не за этим он «ежедневно ездит на автомобиле в Царское Село». После падения прежних министров там активно действует новый «кабинет троих», состоящий из мужика, Ани и премьера-царицы.

Накануне революции, уничтожившей французский трон, королева Мария Антуанетта превратилась в сгусток энергии и рьяно взялась за управление государством. Тогда шла война с Австрией, и ее, дочь австрийской императрицы, называли в народе «австриячкой» и шпионкой…

В последний год перед русской революцией Аликс сжигает такая же невероятная энергия, она так же управляет министрами. Идет война с Германией, и Аликс, дочь немецкого принца, называют «немкой» и шпионкой…

Но теперь рядом с нею неутомимый борец с немецкими шпионами – Хвостов. Теперь она мечтает отправиться с дочерьми в Ставку к мужу и сыну – она хочет показаться войскам и развеять эти гнусные слухи. И «Наш Друг» снова приступает к главной своей обязанности – требует от нее то, о чем она сама мечтает.

Из письма Аликс: «9 октября… Наш Друг с прошлого года все говорит, что я должна видеть войска, так как это принесет им радость… Мы приезжаем 15-го утром… Какое счастье вас увидать, я так тоскую по вам обоим!»

Она показалась войскам и, полная воспоминаний о народной любви, вернулась в Царское – управлять.

Она внимательно следит, чтобы в обновленном ею правительстве появлялись только «наши» министры. И когда Ники назначил министром путей сообщения Александра Федоровича Трепова, которого она не хотела, «Наш Друг», который даже не знал Трепова, немедленно сделался «опечален»… «Он не знаком с Треповым, – пишет Аликс мужу 1 ноября, – но многие (читай – она сама и Вырубова. – Э. Р.) против него, потому что он человек слабый и не энергичный… Наш Друг очень огорчен его назначением… Он опечален, что ты не спросил у Него совета. Я тоже жалею о назначении… он человек несимпатичный, я его знаю довольно хорошо».

Даже после удаления «Грозного дяди» она продолжает бояться долгого отсутствия Ники, его жизни в Ставке – вдали от нее. С тех пор как царь стал брать наследника в Ставку, одиночество и тоска по дому уже не мучают его так остро. Но Аликс вдруг стала тревожиться, что Алексей забросил учение из-за этих поездок – и тотчас выяснилось, что и «Наш Друг» перестал их одобрять. Так что она была права, когда писала Ники: «Надо всегда исполнять Его приказания – они имеют глубокий смысл»…

Но «Наш Друг» не только лечил наследника и «предсказывал» нужных министров. Он еще должен был все время предупреждать нервные срывы Аликс и охранять союз – ее и Подруги.

Когда царица с дочерьми отправляются в Ставку, Аня, естественно, хочет ехать с ними – она не любит расставаться с Аликс. Но нервы у царицы на пределе. Война измотала ее, и прежние игры молодости ей уже не под силу… 6 октября Аликс с прежним раздражением пишет мужу: «Посылаю тебе очень толстое письмо от „коровы“… это влюбленное существо должно было вылить всю свою любовь… она не могла больше ждать – иначе лопнула бы!» И «отец Григорий», безошибочно понимающий царицу, не хочет осложнений внутри «кабинета» и тотчас предписывает Ане остаться. «10 ноября… А‹ня› очень расстроена, что Он никуда не хочет ее пускать… Он находит, что необходимо остаться здесь, чтобы следить за ходом дел…»

Но «расстройство» Ани – все та же игра. Подруга добилась главного, мечта сбылась: она полноправный член теневого кабинета, правящего Россией. Вырубова настолько вошла в роль, что властолюбивой Аликс приходится порой ставить ее на место. «3 ноября… Хвостов и Белецкий обедают у А‹ни›. Это, по-моему, напрасно… похоже, что она хочет играть роль в политике. Она так горда и самоуверенна… и недостаточно осторожна… а Наш Друг желает, чтобы она жила исключительно для нас».