Путь на юг - Александр Майборода

бека принял иудейскую веру. Это вызвало недовольство вождей тюркских и аланских племен. Тогда верховный правитель бек Абадия попытался убить их на пиру, на который он их созвал. Но вождь тюрков Барсбек сумел уйти. По его призыву в хазарских городах стали убивать иудеев, и Барсбек сейчас собирает войско, чтобы напасть на Итиль, — сообщил князь Святозар.

— Это хорошее известие, — радостно проговорил Гостомысл. — Междоусобица среди хазар поможет нам оставить за собой Тмутаракань.

— Сейчас хазарам не до нас, но когда Абадия разобьет Бар-сбека, он придет к нам. Несколько лет назад он жестоко покарал армян за то, что те отравили его дочь. В армянских городах были убиты все, даже дети. Абадия очень жесток. Для него люди другой веры — хуже диких животных, — сказал Святозар.

— Что ты предлагаешь? — спросил Гостомысл.

— Надо идти на Итиль и брать кагана в плен. Пусть он будет у нас в заложниках, — вмешался Медвежья лапа.

— Нельзя, — сказал князь Святозар. — Каган у хазар, как бог. Они не могут оставить кагана в чужих руках. Это их только объединит.

— Брать нельзя, не брать тоже. И что же делать? — повторил вопрос Гостомысл.

— Нужно взять Итиль. Тогда каган вынужден будет заключить мир с нами, на наших условиях, — сказал князь Святозар.

— Но а как же Барсбек? — спросил Медвежья лапа. — Наверно, он уже стоит под стенами Итиля?

— С Барсбеком надо договариваться. Но, думаю, что если Барсбек возьмет Итиль, то нам от этого будет хуже. Барсбек мусульманин и ему будут помогать арабы. Взятие мусульманином Итиля откроет им путь в наши земли, — сказал князь Святозар.

— Понятно, — сказал Гостомысл, — надо идти к Итилю, когда Барсбек увидит нас, то он будет вынужден уйти. Только надо подождать, когда хазары обескровят друг друга во взаимной борьбе.

Гостомысл обратился к князю Святозару:

— Говорят, на пути лежит пустыня? Сколько идти до Итиля?

— Всадник пройдет за три дня. А пустыня нам не страшна. До половины пути будет река, там немного пустыни, но мы знаем все колодцы, — сказал князь Святозар.

— Хорошо. Теперь спросим богов, что они говорят, — сказал Гостомысл и приказал: — Позовите волхвов.

Действительно, по пути оказалось много рек и озер, и они изобиловали рыбой. С мясом тоже проблем не было, степные антилопы-сайгаки, казалось, своими стадами покрывали всю степь от горизонта до горизонта.

Обычно словене ходили в походы на кораблях и сражались на воде, такой долгий переход по земле был им в новинку, но это не создало каких-либо затруднений — тмутараканцы обеспечили войско конями, и теперь, не будучи привязано к рекам, войско двигалось гораздо быстрее.

Преграждающие путь реки и озера также не мешали продвижению, так как они были мелководны. А вода в них была теплая. Люди с удовольствием смывали в них дорожную пыль.

Но в конце концов все хорошее заканчивается, и славянское войско подошло к солончакам. Вид солончаков внушал страх — плоская степь, покрытая ослепительно белыми пятнами соли. Там, где соли не было, росли странные, ощетинившиеся иглами растения.

Гостомысл, князь Святозар и Медвежья лапа ехали впереди войска.

Окинув взглядом солончак, Медвежья лапа мрачно заметил, что в таком месте только злые духи могут жить, и приказал войску остановиться.

Ратиша, не оставлявший Гостомысла ни на минуту, нагнулся с коня, сорвал стебель растения и попробовал его на вкус. Растение так обожгло язык, что он тут же стал плеваться, пытаясь очистить рот от горечи и соли.

Гостомысл рассмеялся.

— Ну, если Ратише не по вкусу эта трава, то кони есть ее не будут и подавно.

Князь Святозар предупредил:

— Надо дать приказ войску, чтобы ни в коем случае не кормили коней этой растительностью. И ни в коем случае не заходят на соляные пятна, многие из них опасны для жизни, — под соляной коркой тут скрываются настоящие болота, стоит вступить человеку на корку, как человек проваливается, и сам он никогда не выберется из этой ловушки.

Медвежья лапа кивнул головой.

— И долго нам придется ехать по этой мертвой земле? — спросил Гостомысл.

— К концу дня мы выйдем в хорошие места, — сказал князь Святозар.

— Интересно, и как же тут ходят хазары? — спросил Гостомысл.

— Хазары обычно ходят севернее. Там места получше, — сказал князь Святозар.

— А почему мы тут пошли?

— Так ближе, к тому же каган не ждет, что мы придем из солончаков, — проговорил князь Святозар, приподнялся на стременах и стал всматриваться в степь.

— Что такое? — спросил Гостомысл.

— К нам едут всадники, — сказал князь Святозар.

Теперь уже всем стало видно, что всадников было не больше трех десятков.

— Это наша разведка возвращается, — сказал князь Святозар и добавил: — Но с ними несколько чужих людей.

Ратиша дал сигнал княжеской охране приготовиться.

Подскакав к князьям, всадники остановились в полусотне шагов, и начальник отряда, ловко спрыгнув с коня, подбежал к князьям и поклонился.

— Князь Гостомысл, мы встретили посланников хазарского правителя, — доложил он. — Он говорит, что бек Аба-дия хочет встретиться с тобой.

— Он с войском? — спросил Гостомысл.

— Нет, с ним только личная охрана, -- сказал начальник отряда.

Князья переглянулись, и князь Святозар вполголоса проговорил:

— Мы были правы, бек не хочет войны с нами.

— Это хорошее известие. Честно говоря, мне не очень хочется вести войско по этим гиблым местам, — также вполголоса ответил Гостомысл и громко проговорил: — Пусть послы подъедут!

Начальник отряда подал знак рукой, хазары слезли с коней и трое из них подошли к Гостомыслу. Они были в дорогих одеждах.

Поклонившись и поприветствовав князей, один из них сообщил, что он посол Великого бека, и что его зовут Моше.

— Что хочет от меня твой господин? — спросил Гостомысл.

— Каган знает, что ты идешь на него войной. Но каган человек смирный, он не хочет воевать со своими соседями, поэтому он поручил беку Абадии выяснить у тебя, чем ты обижен и что ищешь в нашей земле.

Гостомысл хмыкнул.

— Договариваться всегда лучше, чем воевать. Я согласен на переговоры с вашим беком. Пусть приезжает сюда.

Моше поклонился.

— Прости, князь, но бек предпочитает встретиться там, где ничто не будет угрожать ни ему, ни тебе.

— Так в чем же проблемы? Я даю слово, что бека никто не тронет, — сказал Гостомысл.

Моше снова поклонился.