Сценарий убийства - Д. У. Баффа

– Это из-за премьеры, – сказала Джули, наклонившись ко мне так, чтобы никто не мог ее услышать. – Теперь все о ней говорят. Никогда не видела, чтобы публика так ждала новый фильм. Можно почти физически это чувствовать. Никто и не думал, что Стэнли сделает очередную картину. Теперь ждут не дождутся…

Официант принял заказ и минуту спустя принес бокал вина для Джули и виски с содовой для меня. Мне страшно хотелось выпить. Едва поднеся к губам стакан, я вспомнил о том, как в прошлый раз сидел за этим столом и смотрел Джули в глаза. Когда же она медленно подняла взгляд, обернулся к человеку, стоящему за моей спиной. Я громко рассмеялся.

– Как думаешь, что сделают все эти люди, если вдруг, откуда ни возьмись появится наш старый приятель Джек Уолш и выплеснет мне в лицо очередной стакан воды? Тебе не кажется, что они сделают то же, что в прошлый раз: начнут аплодировать?

Подумав, Джули неуверенно предположила:

– Нет, они не начнут аплодировать. Так было во время процесса. Но теперь… Не знаю, что они сделают. Полагаю, отвернутся. Сделают вид, что их это не касается. Вероятно, не станут его осуждать… Впрочем, никто не подумает, что Уолш прав.

Мы уже заканчивали свой ужин и перешли к кофе, когда я решил спросить, почему на мою роль назначили именно Уокера Брэдли. Посмотрев по сторонам, Джули заговорщически прошептала:

– Льюис.

– Льюис? – переспросил я.

– Да, Льюис. Он сказал Уокеру, что понимает, в какой степени ему не хочется играть эту роль: тем памятным вечером Уокер признался, что не желает иметь со Стэнли ничего общего. Но Льюис сказал, что Уокер его должник и что он обязан посоветовать Стэнли подходящего актера. Льюис дал ему прочесть сценарий – те сцены в суде, где участвовал «другой» Антонелли. Прочитав, Уокер сообразил, что эта роль станет его лучшей работой. Он сказал Льюису, что согласен. – Джули замолчала, с восхищением качая головой. – А Льюис ответил: «Забудь, нет ни малейшего шанса, что Стэнли согласится. Во всяком случае, не после того, как ты прилюдно отрекся от дружбы и признал, что спал с Мэри Маргарет Флендерс».

– Правда, что ли?

– Думаешь, Стэнли не дал бы ему роль? Конечно, дал бы. Брэдли – единственный, кого Стэнли считал способным сыграть ее. – В глазах Джули появилось задумчивое выражение. – Стэнли мог бы заботиться о Мэри Маргарет, но теперь думает лишь об одном – о своем фильме…

Допив кофе, Джули посмотрела мне в глаза.

– Я больше не люблю его. Когда-то я была влюблена, и это тянулось довольно долго, но теперь – нет. А как насчет вас, Джозеф Антонелли? Вы кого-нибудь любите?

Следующим вечером я сидел в том же самом кинотеатре, где когда-то смотрел последнюю картину с участием Мэри Маргарет Флендерс, с изумлением наблюдая историю, хорошо мне известную и до неузнаваемости измененную Стэнли Ротом.

Фильм начинается с кадра, на котором скользят в стороны половинки ворот особняка «Пальмы» и по извилистой дороге мелькают фары приближающегося к дому темного «мерседеса».

Машина останавливается перед домом. Выйдя в ночную тишину, водитель молча идет в дом. Наверху, в спальне, он встречает удивленный взгляд сидящей у зеркала красивой молодой женщины, одетой в шелковую ночную рубашку и задумчиво приложившей пальчик к углу рта. Увидев его, она начинает смеяться.

– Прости, я опоздал, – с озабоченным видом говорит уставший супруг, наклоняясь и целуя подставленную щеку.

Стэнли Рот проделал грандиозную работу. В каждом кадре и каждой сцене он выставлял камеру под новым углом. Через некоторое время вы неожиданно замечали: даже в обычной обстановке скрыто нечто тайное – такое, что вам еще не показали, предлагая открыть самостоятельно.

Машина едет вниз по извилистой дороге и останавливается, дожидаясь, когда ворота опять откроются. Супруги едут сквозь ночную прохладу Лос-Анджелеса. Обращаясь к жене, Рот говорит, что картина, над которой он сейчас работает, отнимает времени больше, чем он рассчитывал: ему нужно вернуться на съемочную площадку к половине пятого утра. Она отвечает, что не важно, как рано ему вставать, – в эту ночь он останется с ней и не уйдет в другую спальню в конце коридора.

Они попадают на небольшой прием в частном доме, куда приглашены десятка два людей. Отмечается день рождения их старого друга, одного из самых уважаемых деятелей киноиндустрии. Некоторые из гостей восхищаются благотворительным мероприятием, на котором они были в тот день и которое проходило в особняке «Пальмы».

Машина снова подъезжает к воротам. Потом супруги оказываются на ступенях, затем – в спальне, и ее руки обнимают его шею. В момент, когда они падают на постель, камера через дверь спальни отъезжает назад. И внезапно мы замечаем его, спрятавшегося внизу, в темной гостиной, – мы видим пару вглядывающихся в темноту холодных, злых глаз. Он ждет.

Там, наверху, женщина засыпает, и муж нежно целует ее в щеку. Стараясь не разбудить ее, осторожно закрывает за собой дверь спальни. Он уходит по коридору в другую комнату – туда, где проведет остаток ночи. Закрывается вторая дверь, и с этим звуком взгляд пришельца становится более напряженным, в глазах появляется демоническая уверенность. Медленно описывая полукруг, камера превращает обычный подъем по лестнице в бесконечную головокружительную спираль.

Все, что вы видите, – медленное круговое движение какой-то фигуры, это призрак смерти – темный предвестник беды. Выйдя на самый верх, фигура сворачивает за угол, исчезая в темноте коридора. Зритель остается на месте. Камера делает наезд на часть опустевшей лестничной площадки, оставляя воображению публики домыслить страшные детали того, что случится дальше. Сцена была имитацией приема, каким привыкли показывать убийство в кинематографе прошлого, – имитацией чего-то настолько старого, что теперь, по прошествии многих лет, прием выглядел свежим и оригинальным: убийство совершено, но акта насилия никто не видел.

Звенит будильник.

Стэнли Рот – вернее, актер, играющий Стэнли Рота, выключает звонок и наскоро одевается. Пройдя по коридору, он останавливается у закрытой двери спальни, где они с женой занимались любовью, и делает нерешительное движение, собираясь открыть дверь. Потом, улыбнувшись, решает не будить ее в ранний утренний час и уходит. Фары машины режут мутный рассветный полумрак. Открываются ворота, и он уезжает прочь. За домом, в бассейне, плавает лицом вниз обнаженное тело Мэри Маргарет Флендерс.

Прибывает полиция, вызванная прислугой, обнаружившей тело и бьющейся в истерике. Несколько минут спустя, когда люди в форме рыщут по дому в поисках улик, детектив в штатском внимательно осматривает тело, лежащее теперь рядом с бассейном. Он медленно качает головой. Выражение лица детектива предполагает некую только что возникшую мысль – более чем рутинное сожаление профессионала, наблюдающего очередной случай в бесконечном ряду преступлений. Вероятно, как многие, детектив видел фильмы с участием великой актрисы и сейчас думает о ней не как о незнакомой жертве преступления, но как о человеке, которого знал лично. Что бы ни означал его вид, ясно – это дело вряд ли окажется рядовым уголовным преступлением.