Цена ее жизни - Ли Чайлд

— Лежи смирно, козел, — сказал командир. — Я вернусь через минуту.

Макграт не мог пошевелить головой из-за винтовки, прижатой к горлу, но он проследил за ним взглядом. Командир зашел в предпоследнее строение. Не в арсенал, стоявший особняком. На склад. Вышел с киянкой, веревкой и четырьмя предметами. Защитная армейская краска. Когда командир приблизился, Макграт разглядел, что это такое. Это были колышки от палаток. Длиной дюймов восемнадцать, от больших палаток, в которых устраивают столовые.

Командир положил свою ношу на землю. Металлические колышки звякнули о камни. Командир кивнул тому из бойцов, который держал винтовку приставленной к животу Макграта. Тот выпрямился и отошел в сторону. Командир занял его место. Прижал Макграта к земле своей винтовкой.

Боец засуетился. Судя по всему, он знал, что делать. Взяв киянку, боец вогнал в землю первый колышек. Земля была каменистой, так что ему пришлось постараться. Он поднимал киянку высоко и опускал ее со всей силой. Колышек был забит на две трети своей длины. Затем боец отступил футов на восемь и начал вколачивать второй. Макграт следил за ним взглядом. Когда был забит второй колышек, боец отошел на восемь футов под прямым углом от первых двух колышков и забил третий. Четвертый колышек замкнул правильный квадрат со стороной восемь футов. Макграт понял, для чего предназначается этот квадрат.

— Обычно мы делаем это в лесу, — объяснил командир. — Вертикально, используя деревья. — Он указал в небо. — Но сейчас нам надо сделать так, чтобы было видно оттуда. В лесу с самолета ничего не разглядеть. В это время года слишком густая листва, верно?

Боец, вколотивший колышки в землю, учащенно дышал, приходя в себя. Он снова поменялся местами с командиром. Воткнул винтовку Макграту в живот и оперся на нее, переводя дух. Макграт ахнул от боли. Командир, опустившись на корточки, разложил веревки. Распутал один моток и поймал Макграта за щиколотку. Накинул петлю и туго ее затянул. Дернув за веревку, вытащил Макграта в центр квадрата. Затем привязал свободный конец к колышку. Проверил, прочно ли держит узел.

Второй кусок веревки был обмотан вокруг второй щиколотки Макграта. Свободный конец был привязан к следующему колышку. Ноги Макграта оказались растянуты под прямым углом. Его руки, по-прежнему скованные за спиной наручниками, больно вжимались в каменистую землю. Командир носком ботинка перевернул Макграта на бок. Нагнулся и расстегнул наручники. Схватил запястье и обмотал вокруг веревку. Туго натянул ее, привязывая к третьему колышку. Рука Макграта оказалась на одной прямой с разноименной ногой. Привязав веревку к колышку, командир схватил второе запястье. Бойцы сильнее надавили на винтовки. Не отрывая взгляда от инверсионных следов, Макграт ахнул от боли, распятый на земле правильным крестом.

Убрав винтовки, бойцы отошли в сторону. Встали рядом с командиром. Уставившись на Макграта. Тот приподнял голову, лихорадочно озираясь по сторонам. Дернул за веревки, но тотчас же понял, что этим только туже затягивает узлы. Трое мужчин в камуфляже отошли от него еще дальше и посмотрели в небо. Макграт понял, что они не хотят заслонять собой поле зрения видеокамер.

* * *

Видеокамерам, установленным на разведывательных самолетах, ничего не мешало. На высоте семи миль в небе пилоты выписывали круги, один — внутренний, радиусом всего несколько миль, другой — наружный, более широкий. Нацеленные вниз видеокамеры находились под непрестанным вниманием компьютеров. Внутренний самолет показывал крупным планом поляну, на которой был распят Макграт. Внешний показывал более общую картинку, покрывавшую территорию от здания суда на юге до заброшенной шахты на севере. Изображение передавалось в реальном времени на тарелку спутниковой антенны, установленной на платформе грузовика, который стоял рядом с командной машиной. Тарелка принимала сигнал и по толстому экранированному кабелю посылала его в машину связи. Там компьютеры декодировали изображение и отправляли его на большие цветные мониторы. Фосфоресцирующие экраны показывали жуткую правду. Генерал Джонсон, его адъютант и Уэбстер сидели не шелохнувшись. Не произнося ни слова, не отрывая взглядов от экранов. Неподалеку жужжали видеомагнитофоны, бесстрастно записывая секунда за секундой то, что происходило в шести милях к северу. Кабина гудела электронной энергией. Однако в ней было тихо, как в гробнице.

— Вы можете увеличить разрешение? — тихо спросил Уэбстер. — Навести камеру на Макграта?

Адъютант подкрутил черную ручку. Уставившись на экран. Он увеличивал разрешение до тех пор, пока не стали видны отдельные точки изображения, после чего чуть вернулся назад.

— Это максимум.

Увеличение было достаточным. Распятое тело Макграта занимало почти весь экран. Был виден командир, перешагивающий через веревки. У него в руке был нож. Черная рукоятка, сверкающее лезвие длиной дюймов десять. Судя по виду, большой кухонный нож. Такой, каким пользуется хороший повар. Очень подходит для того, чтобы нарезать мясо тонкими ломтями. Именно таким ножом воспользуется повар для того, чтобы приготовить гуляш или бефстроганов.

Затаив дыхание, Джонсон, адъютант и Уэбстер следили за тем, как командир положил нож Макграту на грудь. Расстегнул ему пиджак. Ослабил галстук и сдвинул его в сторону, под ухо. Схватил обеими руками рубашку и разорвал ее. Хлопчатобумажная ткань лопнула под ножом, оставив его на месте, но теперь уже на голом теле. Командир выдернул подол рубашки из-под пояса, открывая всю грудь. Осторожно, не торопясь, словно хирург, которому предстоит срочно оперировать больного.

Командир снова взял нож. Присел на корточки справа от Макграта, наклоняясь к нему. Держа нож острием вниз, у самого живота. Розоватый цвет кожи Макграта отражался на лицах тех, кто сидел в командной машине, прильнув к экранам.

Они увидели, как командир приподнял нож на дюйм. Положил указательный палец на тупую сторону лезвия, чтобы ухватиться удобнее. Лезвие двинулось вниз. Бледное солнце сверкнуло на стали. И тут изображение стало нечетким. Картинку затянуло беззвучное розовое облачко. Когда оно рассеялось, командир по-прежнему сжимал в руке нож. Но у него не было головы. Вместо нее было сплошное кровавое месиво, и командир медленно валился набок.

С левым бойцом Ричер также расправился без труда. Он всадил ему пулю в голову, над самым ухом, и тот тяжело рухнул на землю, прямо на распятого человека из ФБР. Однако тот боец, что стоял справа, успел среагировать. Развернувшись, он перескочил через натянутые веревки и бросился в лес. Выждав мгновение, Ричер уложил его в десяти футах от квадрата из колышков. Боец с разбега повалился на сланец, подняв облако пыли. Дернулся и затих.

Ричер подождал. Последние отголоски трех отрывистых выстрелов отразились от самых дальних гор, и наступила тишина. Ричер следил за деревьями, окружавшими Бастион. Высматривая малейшее движение. Солнце светило ярко. Слишком ярко, чтобы можно было быть абсолютно уверенным. Слишком большая контрастность между яркими красками поляны и тенью леса. Поэтому Ричер ждал.