Экономика будущего. Есть ли у России шанс? - Сергей Глазьев

В. Но это же типичное рейдерство?!

О. Это случается сплошь и рядом. Почему все госбанки подняли сейчас процентные ставки и ужесточили условия предоставления кредитов? Сколько их заемщиков обанкротится? А сколько разорится предпринимателей вследствие отзыва лицензий у негосударственных коммерческих банков? Протежируемые денежными властями банкиры наживаются на повышении процентных ставок и сокращении денежного предложения. Это экономика каннибализма в худших традициях.

В. Вам постоянно оппоненты шьют то идеологию, то политику, то просто поливают грязью.

О. За неимением других аргументов. Я просто говорю правду, и они бессильны ее опровергнуть. Поэтому вместо научной дискуссии переходят на брань, а заодно дезориентируют руководство страны…

В. Вы многократно подвергали проводимую макроэкономическую политику справедливой и сокрушительной критике, предлагали научно-обоснованные разумные альтернативы. Доказывали, что наблюдаемый сегодня в экономике кризис вызван некомпетентными действиями денежных властей. Вашу позицию поддерживают не только академические ученые, но и предприниматели, инженеры, директорский корпус. Как Вы считаете, почему ничего не меняется, и в стране продолжается самоубийственная экономическая политика?

О. Понимаете, экономическая политика – это всегда результирующая экономических интересов. Как бы ни изощрялись апологеты, представляя проводимую политику как объективно обусловленную, основанную на знаниях и преследующую общественные цели роста производства и благосостояния, в реальности они защищают интересы той части властвующей элиты, кому проводимая политика выгодна вне зависимости от ее последствий для народа и национальной экономики.

В. И кому она выгодна?

О. Ответ на этот вопрос дает статистика, демонстрирующая колоссальный рост валютных спекуляций, объем которых за 2 года многократно вырос и достиг 100 трлн. руб. в квартал на фоне падения производства и инвестиций, а также доходов населения.

В. Это ведь десятикратно больше всего валового продукта и раз в 15 больше экспорта и импорта! Получается, что Московская биржа всасывает все обращающиеся в экономике деньги! Поэтому их не хватает для реального сектора экономики?

О. Вы совершенно правы. Московская биржа стала главным центром генерирования прибыли в российской экономике. Банки сокращают кредитование производственных предприятий, рентабельность большинства из которых намного ниже процентных ставок. Вслед за сжатием кредита у предприятий сокращается оборотный капитал, и свертываются инвестиции, что мы и наблюдаем по показателям падения ВВП и инвестиций в основной капитал. Те же предприятия, которым рынок позволяет поднять цены, вынуждены это делать, чтобы переложить на потребителей рост издержек на оплату процентов за кредит – так раскручивается инфляция. Вот мы и оказались в стагфляционной ловушке – задрав ключевую ставку вдвое выше рентабельности производственной сферы, ЦБ переключил денежные потоки в экономике на финансовый рынок, в котором стал быстро вздуваться валютный сегмент. А после того как он ушел с валютного рынка, бросив курс рубля на произвол спекулянтов, для них наступил звездный час! В отсутствие ЦБ они стали манипулировать курсом рубля в целях извлечения сверхприбыли на его колебаниях.

В. Но ведь это преступление!

О. Если помните, Маркс как-то сказал, что за 100 % прибыли капитал попирает все человеческие законы, а при 300 % – для него не существует такого преступления, на которое он не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы.

В. Не боится?

О. Нет, так как наш финансовый регулятор, функции которого с недавнего времени передали ЦБ, вместо того, чтобы пресекать манипулирование курсом рубля, фактически этому попустительствует, не применяя общепринятых в мировой практике мер по стабилизации курса национальной валюты.

В. Я помню, как на круглом столе в Торгово-промышленной палате бывший заместитель министра финансов и представитель Японии в МВФ рассказывал, как он стабилизировал курс иены после спекулятивной атаки. Он просто попросил прокурора выписать ордера на арест спекулянтов, которые сговорились валить иену. И тут же спекулятивная атака прекратилась.

О. Есть и более гуманные методы – временное прекращение торгов, снижение кредитного рычага, ограничение валютной позиции – существуют десятки способов, которые обязан применять в ситуации резких колебаний курса национальной валюты регулятор. Банк России не только не делает этого, он в принципе самоустранился от выполнения своей конституционной обязанности обеспечивать устойчивость национальной валюты, попросту уйдя с рынка и сознательно отдав его на откуп спекулянтам. И даже помогает им раскачивать валютный рынок посредством валютного и рублевого рефинансирования коммерческих банков, кредитующих спекулятивные операции. По устойчивому росту объема валютных спекуляций можно судить о манипуляциях рынком – в противном случае на нем давно бы уже установилось равновесие. В условиях добросовестной конкуренции число выигрывающих спекулянтов примерно соответствует числу проигрывающих, и колебания рынка носят незначительный характер вокруг некоторой точки равновесия, задаваемой игроками реального сектора: импортерами, покупающими валюту, и экспортерами, которые ее продают. А у нас рынком целиком завладели спекулянты, на которых приходится до 90 % сделок. При этом число игроков сократилось, а объемы многократно выросли, что является явными признаками манипуляции. Курс рубля искусственно раскачивают, чтобы получать сверхприбыли на дестабилизации рынка – за счет обесценения рублевых доходов и сбережений граждан.

В. Но ведь это убивает развитие экономики! Предприниматели в условиях такой болтанки курса не могут планировать инвестиции, внешнеторговые операции и сворачивают свою деятельность…

О. Естественно. Поэтому во всех странах мира стабильность курса национальной валюты считается главной задачей денежных властей. В этом, собственно, и заключается смысл накопления валютных резервов. Они призваны демпфировать внешние шоки, обеспечивая стабильность курса национальной валюты, несмотря на колебания внешней конъюнктуры…

В. Набиуллина утверждает прямо противоположное: что свободное плавание курса рубля необходимо для демпфирования внешних шоков…