Гуляла смерть в фате венчальной - Алексей Макеев

— В седло успеешь забраться? — спросил Сергей, критически взглянув на Гурова.

— Успею, не бойся, — отвечал тот.

— Значит, берем курс на Нальчик? — уточнил хозяин лагеря.

— Да, выбираем родное направление, — подтвердил Гуров.

— Ну, тогда побежали, — скомандовал Муравьев. — Как я крикну «Прыгай!» — сразу залезай.

Они взялись за дельтаплан и покатили его вниз по склону. Пробежали всего несколько шагов, и Муравьев крикнул: «Прыгай!» Гуров одним прыжком забрался в седло, а пилот сделал еще несколько шагов и сделал то же самое. Дельтаплан оторвался от земли и плавно взмыл в небо.

Гуров думал, что они сразу направятся вдоль долины реки Азау, но несколько минут дельтаплан кружил почти на месте — пилот набирал высоту. И только потом он взял курс на юг.

Гуров понимал, что он потерял очень много времени и преступник значительно его опередил. Так что он никак не может находиться где-то поблизости. Но все равно он упрямо всматривался вперед.

С Сергеем они в полете не разговаривали: это было сделать трудно, пилоту для этого надо было разворачиваться назад, к пассажиру, а аппарат при этом терял равновесие и начинал рыскать. Да и говорить было особенно не о чем: все было решено, цель была известна.

Впрочем, один разговор все же состоялся. Это произошло после того, как Гуров заметил впереди и чуть правее от их курса оранжевое пятно. По форме оно было очень похоже на дельтаплан, и сыщик буквально впился в пятно глазами. А Муравьев его, казалось, не замечал и продолжал все так же держать курс на север. Гуров уже собирался привлечь внимание пилота к оранжевой цели, но тут они немного приблизились, и он понял, что, скорее всего, ошибается, это не дельтаплан. Спустя несколько минут они пролетели мимо цветного пятна, и теперь Гуров мог отчетливо увидеть, что это стоящая среди валунов палатка. Тогда он перегнулся вперед, к самому уху пилота, и спросил:

— Скажи, а тот дельтаплан, за которым мы гонимся, какого цвета?

— Красные крылья с желтой каймой, — отвечал Муравьев.

— Что ж, такую расцветку далеко заметно, — сказал Гуров.

— Да, я думаю, увидим, — согласился пилот.

Внизу виднелась бурная Азау, вдоль нее вилась ниточка дороги. Время от времени появлялись и уплывали назад домики турбаз и гостиниц. Остался позади поселок Верхний Баксан. Того, за кем они гнались, пока нигде не было видно.

Время от времени Муравьев прекращал преследование и начинал кружиться, набирая высоту. Гуров понимал, что это необходимо — без таких маневров они бы, наверно, были бы уже возле самой земли, — но душа протестовала, и он не мог дождаться, когда они продолжат преследование.

Так прошли полчаса, потом час. Вскоре, по расчетам Гурова, должен был показаться Тырныауз. В это время он увидел, что пилот делает ему знак, чтобы он наклонился к нему. Сыщик так и сделал, и тогда Муравьев спросил:

— Ты как считаешь, он возле Тырныауза сядет?

— Нет, не сядет, — твердо отвечал Гуров. — Он наверняка догадался, что его там будут искать и он не останется незамеченным. Он постарается пролететь дальше, туда, где его не ждут.

— В Нальчик?

— А зачем ему Нальчик? Ему в Минводы надо. Он постарается сесть вблизи трассы где-нибудь за Тырныаузом.

— Вряд ли он сможет дотянуть так далеко, — покачал головой Муравьев. — Это все же не вертолет…

— Может, и не дотянет. Тогда наша задача облегчается. Надо смотреть.

— Хорошо, будем смотреть, — согласился пилот.

Вот впереди показались дома — вначале маленькие, одноэтажные, а затем и пятиэтажки. Это был Тырныауз. Муравьев полетел восточнее, он старался обойти город по дуге. И это было совершенно правильно: ведь преступник, если он действительно избрал это направление, не стал бы лететь прямо над центром города, привлекая всеобщее внимание.

Гуров весь обратился в зрение. Тот, за кем он гнался, должен был сесть где-то здесь! Он присматривался к группам кустов, отдельным деревьям, лугам, на которых паслись стада овец. Пока что нигде не было видно красных крыльев с желтой каймой.

Дома стали редеть, город остался позади. Дельтаплан теперь шел значительно ниже, он на глазах терял высоту. Еще километр, может, два, и им придется садиться. А значит, вся эта затея с погоней окажется напрасной…

Внезапно справа среди скал как будто мелькнуло красное пятно. Мелькнуло — и тут же пропало. Гуров старательно вглядывался в том направлении, но больше ничего не видел. Однако он был уверен, что ему не почудилось, что красное пятно было.

Он наклонился вперед, к пилоту.

— Надо вернуться! — заявил он Муравьеву.

— Куда? Зачем? — не понял тот.

— Вон к тем скалам, — показал ему Гуров. — Кажется, я увидел там дельтаплан.

— У нас почти не осталось резерва высоты, — озабоченно произнес Сергей. — Но я попробую.

Он положил дельтаплан на правый бок и плавно вошел в поворот. Они шли примерно в пятидесяти метрах над землей, не выше, и продолжали снижаться. Группа скал, где Гуров заметил красное пятно, приближалась. Ближе, ближе… Они проносились уже над скалами — и никакого красного пятна! Гуров уже готов был поверить, что стал жертвой миража, когда вдруг среди скал открылась расщелина. Там, скомканный, сложенный втрое, лежал дельтаплан.

— Вот он! — одновременно воскликнули оба, и пилот, и пассажир.

— Ну что, будем садиться? — спросил Гуров. — Или попробуем пролететь чуть ближе к трассе?

— Я попробую, — с сомнением в голосе произнес Сергей. — Но не уверен, что у меня получится.

Он выполнил разворот и направил дельтаплан в сторону трассы. Гуров вновь вглядывался в проносившиеся внизу снежные поля. Теперь он высматривал гораздо более мелкий объект — фигурку человека. Пока его нигде не было видно.

Внезапно дельтаплан нырнул вниз. Пилот постарался выровнять аппарат, но он уже плохо слушался своего хозяина. В последнюю минуту Муравьеву все же удалось поднять нос дельтаплана. Посадку нельзя было назвать мягкой, но это не было и падением: пилот смог спружинить ногами, оттолкнуться, потом пробежать немного — и они встали.

— Километр где-то отлетели от его места посадки, — сообщил Муравьев. — Немного, конечно, но все лучше, чем пешком…

— Все, огромное тебе спасибо, — сказал Гуров, вылезая из аппарата и разминая затекшие в полете ноги. — Дальше я один.

— Ты уверен, Лев Иваныч, что я тебе не смогу помочь? — спросил Муравьев.

— Уверен, не уверен, дело не в этом, — отрезал Гуров. — Не будем начинать этот разговор заново. Ты остаешься с аппаратом. Сможешь взлететь — лети назад, к себе в горы. Не сможешь — я потом тебе сюда людей пришлю, чтобы помогли. Все, прощай.

С этими словами он повернулся и двинулся на юго-восток, в сторону трассы. Он даже ни разу не обернулся. Теперь все его внимание было обращено на открывавшуюся впереди местность. Начав движение, Гуров глянул на часы. Было уже четыре часа, солнце повисло над горами на западе. Пройдет еще полчаса, и оно сядет, начнет быстро темнеть. В этих условиях у беглеца появятся дополнительные шансы для того, чтобы остаться незамеченным. А может, он уже добрался до трассы, проголосовал и теперь спокойно катит по направлению к аэропорту?