Таинственная история заводного человека - Марк Ходдер

— Простите! — выдохнул командир Летного взвода. — Я… я не… я не могу… — Он пошел к своему начальнику, подняв дубинку повыше: — Тичборн… невиновен!

— Кришнамурти! — заорал Траунс. — Приди в себя, парень!

— Угнетатели… должны… умереть!

Он замахнулся дубинкой, готовясь размозжить ею голову Траунса.

Вдруг раздался гром: ба-да-да-дум! ба-да-да-дум! ба-да-да-дум! Земля затряслась. Раздались полицейские свистки. Сильный порыв ветра подхватил призраков, оторвал их от Траунса и унес прочь. Призрак с цилиндром на голове, стоявший за Кришнамурти, растаял в воздухе. Командор заглянул Траунсу за плечо. Его глаза расширились от изумления, рот открылся. Детектив обернулся:

— Чтоб я сдох, — выдохнул он, — у меня видения!

Колоссальных размеров конь, мегаломовик, с грохотом промчался по мосту Ватерлоо и ворвался на Стрэнд; булыжники трескались и рассыпа́лись под ударами его огромных копыт. Ба-да-да-дум! Ба-да-да-дум! Ба-да-да-дум! У коня на спине сидел коротышка Алджернон Суинберн — рыцарь прерафаэлитов, похожий на детскую куклу; его огненно-рыжие волосы развевались по ветру, в руке он держал длинное тонкое копье. Поэт с энтузиазмом свистел в полицейский свисток, и маленькая болтунья с сине-желтым опереньем, сидевшая у него на плече, во весь голос чирикала грязные ругательства.

Огромный жеребец вынырнул из тумана, таща за собой основание мебельного фургона. На нем находился кузов, поставленный на огромное колесо, по конструкции напоминающее водяное, но сделанное из легких материалов. Колесо крутилось с огромной скоростью благодаря двадцати борзым, бежавшим по его внутренней поверхности. Рядом с хитроумным изобретением стояла Изабелла Мэйсон, подбадривая бегунков шлепками, криками и кусочками еды. Всё вместе представляло собой совершенно фантастическое зрелище. При помощи простых, но хорошо спроектированных цепей и коленчатых валов колесо заставляло работать ручные меха. Из них змеился шланг, шедший к верху кузова, а оттуда — в заднюю часть дула, похожего на пушечное. Констебль Бхатти поворачивал дуло на шарнире и направлял его на цель.

Мегаломовик тащил фургон по широкому Стрэнду, Бхатти направлял дуло во все стороны, и сильная струя воздуха разрывала в клочья всех призраков, находившихся поблизости. Изобретение было шедевром инженерной мысли и не зависело ни от пружин, ни от каких-нибудь более сложных устройств. Идея этой пневматической пушки была настолько проста, что Изамбард Кингдом Брюнель сумел построить ее всего за несколько часов. С громкими криками «Ура!» констебли отпрыгивали от коня. Траунс и Кришнамурти с изумлением увидели, как Суинберн опустил свое копье и направил его в затылок «развратнику».

Чарльз Альтамон Дойл сжимал мертвыми пальцами шею детектива-инспектора Честена.

— Выдавите! — сказал он. — Выдавите вашу жизнь из себя и отдайте ее мне!

На периферии его сознания затанцевали феи.

«Началось восстановление!» — запели они.

— Нет! Выходит жизнь! — прошептал Дойл. — Начните сначала. Спойте правильно. Исправьте вашу ошибку.

Он почувствовал, как что-то коснулось его затылка. Астральное тело Дойла дрейфовало неподалеку: его глазами он увидел длинное копье, которое держал коротышка, сидя на огромной лошади. Его голова вспыхнула ярким пламенем.

«Сейчас!» — сказали феи. Огонь пожрал лицо и волосы, потом с жадностью накинулся на кости и остальное тело. Дойл откатился от полицейского офицера и упал на землю, яростно размахивая руками, а пламя всё глубже и глубже зарывалось в его мертвую плоть. Копье коснулось его груди, и всё его тело вспыхнуло. Он почувствовал, что исчезает, обнаружил себя не в силах сопротивляться, а затем успокоился и позволил пламени пожрать себя. Кружась в тумане неподалеку, он смотрел на себя и чувствовал, что горит.

— Нет! — подумал он. — Ведь я что-то должен был сделать!

Могучая струя воздуха подхватила его и разорвала в клочья. Чарльз Альтамон Дойл исчез в атмосфере и перестал существовать.

Траунс и Кришнамурти увидели, как «развратник», вспыхнув, скатился с Честена. Их друг медленно пополз подальше от горящего трупа. Они бросились вперед и оттащили его в безопасное место. Траунс взглянул вверх и обратил внимание на четыре цилиндра, подвешенные к ягодицам мегаломовика; от них к рукоятке копья тянулись гибкие шланги.

— Легковоспламеняющийся газ? — предположил он.

— Пожалуй, — ответил Кришнамурти, — какой-то тип огнемета. Детектив-инспектор, я даже не знаю, извините ли вы меня: они буквально влезли мне в голову — я просто ничего не мог с собой поделать!

— Брось, парень! Забудь! Детектив-инспектор Честен ранен, давай поднимем его в кузов.

— Ландыши, — прохрипел Честен, — цветы поэтов.

К ним, размахивая рапирой, приблизился «развратник». Его глаза спрятались на самом дне глазниц, а кожа свисала так, словно плоть под ней сползла с костей. Он попытался обратиться к ним, но язык и губы слишком ослабли, поэтому раздался лишь ужасный стон.

— Я займусь им, — сказал Траунс.

— Разрешите мне, — сказал голос Суинберна сверху. Он ткнул копьем в разлагающийся труп — тот вспыхнул, упал на колени, а потом на землю, продолжая гореть.

— Привет, парни! — радостно воскликнул помощник Бёртона.

— Привет, Суинберн! — ответил Траунс. — Честен ранен!

— Глупый костолом! — пискнула Покс.

— Поднимайте парня в кузов! Мисс Мэйсон позаботится о нем, а потом мы доставим его в больницу.

Траунс и Кришнамурти подняли своего товарища и перенесли в фургон.

— Горло, — сказал Траунс Изабелле, когда они осторожно положили Честена на пол.

— Пальцы сломаны, — заметил Кришнамурти.

— Не волнуйтесь, я помогу ему, — кивнула мисс Мэйсон. Тем временем Суинберн что-то прошептал Покс — пестро раскрашенная птица взлетела с его плеча и исчезла в тумане. Поэт посмотрел на своих друзей и сказал:

— Ребята, мусорных крабов нет. Что скажете, если мы почистим улицу сами?

Оба полицейских взмахнули дубинками.

— Мы готовы, — проворчал Траунс.

«Если, как говорится, грядущие события заранее бросают свою тень, то прошлые события не могут не оставить своих запечатлений позади себя».