Принц из серебра и золота - Вивиана Ипарагирре Де лас Кассас

– Сюда! – прогремел я. Мои люди взволнованно побежали за мной.

– Черт возьми, – раздался голос одного из них. Таранс хорошо выполнил работу. Кровь образовала длинную линию по тайному проходу. Я содрогнулся. Если бы кто-то действительно потерял столько крови, он бы не выжил. Я знал это.

– За ними! – услышал я свой же голос и почувствовал нерешительность своих людей. Они озадаченно смотрели на пол. Словно оплакивали девушку, которую, очевидно, здесь похитили.

– Она бы не выжила, – сказал один из мужчин, стоявших рядом со мной. Откуда-то я услышал приглушенный шум.

– Черт возьми! – закричал я. Я испугался ожесточенности в моем голосе. Горло сжал спазм. Мое сердце заболело, словно кто-то проткнул его ножом. Она была далеко. Я никогда ее больше не увижу.

Так было лучше. Я должен придерживаться своих мыслей.

Люциус больше ей не навредит. Она была свободна. Я смогу позаботиться обо всем, что здесь происходило.

– Мы пришли слишком поздно.

– Что здесь происходит? – по голосу Люциуса я понял, что он был поражен. Я повернулся к нему и увидел страх в его серебряных глазах. Замешательство. Ужас. В этот момент я стал свидетелем того, как разбивалось сердце моего брата. Он открыл рот и снова его закрыл. Он был в огне. Только его никто не видел. Слезы выступили на его глазах, и он замотал головой туда-сюда.

– София! – закричал он. Затем посмотрел на меня и протянул ко мне пальцы. Я взял его за руку. – Ты пришел слишком поздно, – задрожал он. – Проклятье, брат. Ты пришел слишком поздно!

И тут глаза министра встретились с моими. Он смотрел на меня так, словно точно знал, во что я играю.

– Ты у меня на крючке, – сказали мне его змееподобные глаза. Он скривил рот в хитрой усмешке. Я тяжело сглотнул и смял красный платок в своей руке. – Ты проиграл, Эрик.

– Должно быть, ее похитил кто-то, кто знал об этих потайных проходах, – услышал я голос министра. – Кто-то, кто знает их так же хорошо, как наш дорогой принц и капитан.

Внезапно на меня устремились сотни глаз.

И среди них было прохладное серебро моего брата, его черты лица окаменели, а сам он стал выглядеть таким нечеловеческим, что у меня кровь застыла в жилах.

София

Мы ехали до раннего утра и остановились, только когда Медный город размером с песчинку не исчез на горизонте. Перебирая сумки, мы обнаружили, что Эрик все продумал. Я нашла даже свой любимый бубен между бутылками с водой, вяленым мясом и теплыми одеялами, которые должны были помочь нам в ночное время.

– Вытри, – сказала Яна, указывая на мои щеки и подав мне один из своих платков. Другим она собрала свои жирные волосы, пока каждая светло-каштановая прядь не исчезла под ними. Я кивнула ей и дала лошади немного воды.

– Они должны быть в двух днях езды от нас, – сказал Элиа, позволяя песку просочиться между пальцами.

– Куда они направляются?

– В Леало, – ответил Элиа и посмотрел на меня. Леало был хорошим выбором. Путь туда менее напряженный, чем путешествие из Фриоле в Купфоа. В Леало было достаточно мест для охоты. Достаточно природы, чтобы накормить нас и наших животных.

– А почему вы не пошли с ними? – Как и должно было случиться.

– Потому что мы хотели спасти тебя.

Мне следовало догадаться, и я, измученная этой длинной ночью, уселась в пыли. Яна сделала то же самое и устало подтянула ноги к подбородку.

– Вы должны поспать, – произнесла я, посмотрев на них по очереди. Под их глазами залегли темные тени, что указывали на бессонные ночи. – Я буду следить. – Элиа сначала запротестовал, но после долгого зрительного контакта наконец уступил. Зеленые глаза по-прежнему были такими же дикими, как и в начале нашей дружбы.

Чуть позже они уснули в пыли пустоши, – вечной пустыни, которая осела на наших платках, как и всегда.

Спящие оболочки, которые рисковали жизнью, чтобы спасти меня. Я знала, что Яна сделала это из-за Элиа. А Элиа намеренно подвергнул их обоих опасности, за что он услышит кое-что еще.

Но не сейчас. И не здесь.

Я смотрела, как на горизонте сиял Медный город. Мельчайшая точка вдалеке, разбуженная красными объятиями утреннего солнца. Она была похожа на золотые часы, которые я надела на запястье.

Тик-так.

Секундная стрелка, которая всегда будет напоминать мне о нашем танце. Я провела пальцем по восхитительно сверкающему металлу и подумала о фестивале танцев, когда пыталась украсть их у Эрика, как коварная маленькая сорока. Они ощущались так приятно под моими подушечками пальцев. И еще прекраснее они чувствовались на моем запястье, когда я поворачивала их вперед и назад в утренних лучах. Наконец я обнаружила колесико на стекле часов, защищавшее секундную и часовую стрелки.

«Они копия часов на рыночной площади», – взволнованно подумала я. Шестеренки, которые вращались вокруг друг друга, словно кринолины танцовщиц, мелькали за стрелками.

Кончиками пальцев я покрутила колесико, пугаясь щекочущего пламени, которое легло в мою ладонь.

Сначала я дернулась, ожидая жгучей боли. Но ее не было.

Боль пришла только тогда, когда пламя приняло форму лица Эрика. Его золотых глаз, в которых я тонула, пока не могла думать больше ни о чем другом.

«Но это пройдет», – услышала я голос Зан Захрай.

Любая боль в какой-то момент проходит. Я снова покрутила колесико, и огонь беззвучно потух. И тут я увидела гравировку под механизмом зажима, которую однажды уже нащупала у него на руке. Вновь обнаружила буквы. Несвязанные сочетания, которые было трудно читать.

Я узнала буквы К, Р, О и еще П. Судорожно провела пальцем по буквам, как будто они могли проявить себя. И тут я узнала почерк: изогнутые строки и завитки, как у Эрика. Король Платос. Эти часы принадлежали королю Платосу, отцу Эрика. Реликвия его семьи, которую он подарил мне, маленькой воровке-стэндлерке. Слеза стекла по моей щеке, когда я прижала часы к груди, как самое большое сокровище, которым я когда-либо владела.

Символ, что я для него что-то значила.

После того, как Элиа и Яна выспались, мы поехали дальше. Пыль закружилась, а мы так далеко продвинулись вперед, что Элиа подсчитал, что мы догоним наш народ уже на следующий день. Тем не менее мы экономно расходовали нашу провизию. Мы, стэндлеры, всегда брали столько, сколько нам было нужно.

На следующем привале развели костер из платков, без которых мы могли обойтись, и сожгли бумагу и ткани, которыми Эрик упаковывал нашу провизию. Огненные часы оказались настоящим спасителем жизни, потому что ночь стала ледяной, а мои зубы стучали друг о друга. В какой-то момент Яна ушла по делам. В маленькую ямку, которую мы выкопали и потом закопаем, чтобы уничтожить следы на случай, если кто-то последовал за нами.