Мастер ужасок - Вальтер Моэрс

– Это довольно жесткие условия! – сказала она. – Я так изголодалась за это долгое время. Но я готова! Я возьму себя в руки и потерплю, пока не окажусь по ту сторону Синих гор.

Айспин посмотрел в окно на молочно-белую луну.

– Я не знаю, известно ли тебе нечто, что называется честью, – сказал он серьезно. – Но я просто исхожу из того, что в каждом живом существе горит искра этой самой чести. Даже в Белоснежной вдове.

Айспин порвал договор на мелкие клочки и бросил их в огонь под жировым котлом. Зашипев, они мгновенно сгорели, и вверх поднялись голубые искры.

– А теперь заклинание! – потребовала Белоснежная вдова.

Айспин трижды хлопнул в ладоши.

– И это все?

– Это все, – ответил Айспин. Его голос дрожал, а на лбу выступил пот.

Белоснежная вдова замерла.

– Теперь твоя очередь выполнять свои обязательства, – крикнул Айспин нетерпеливо. – Просто исчезни!

Белоснежная вдова стояла, не шелохнувшись.

– Обязательства? – переспросила она после мучительно долгой паузы. – Какие обязательства ты имеешь в виду? У меня больше нет обязательств. Только обещания.

Это опять напоминало магический трюк. В первый момент Белоснежная вдова еще парила возле алхимической печи, а в следующее мгновенье она уже сидела на шее Айспина. Она обвила его горло своей густой прядью и туго затянула ее. Затем она стала медленно подниматься вверх, унося с собой хрипящего и дергающегося мастера ужасок.

– Ничто, абсолютно ничто не мешает мне сейчас убить тебя, – сказала она. – Тебя и твоего маленького друга. А потом каждого проклятого жителя твоего проклятого больного города, так как, поверь мне, то, что ты называешь честью, мне не знакомо. Что это такое? Сознаться в страхе перед тем, что солгали? Почтение перед самим собой? Эти чувства присущи детям и умалишенным.

Лицо Айспина посинело. Он бессмысленно перебирал ногами в пустоте.

– И ты должен помнить о том, что я могу потерять репутацию. Как ты меня назвал? Королева страха – положение обязывает, мой дорогой! Беспощадными считаются только те, кто действительно беспощаден.

У Айспина выкатились глазные яблоки, и из носа потекла кровь. Он почти перестал дергать ногами, похоже, силы покидали его. Белоснежная вдова подняла его тело еще выше.

– Я могла бы тебя сейчас повесить. Я могла бы отравить тебя своим ядом, как и всех остальных. Я могла бы тебя просто выбросить из окна, как ненужные отходы. Шмякнуть тебя о стену лаборатории, как мокрую тряпку. Разорвать на тонкие полоски. Или сварить в этом жироваом котле. У тебя есть выбор! Что тебе больше по душе?

Тело Айспина обмякло. Он больше не сопротивлялся. Лишь слегка еще вздрагивали его худые руки.

– Да, я могла бы тебя уничтожить самыми разными способами. Пытать и мучить тебя до тех пор, пока мне не надоест. Но вместо этого я ссажу тебя здесь.

Белоснежная вдова сбросила Айспина на пол, как ребенок отбрасывает надоевшую ему куклу. Ноги его подогнулись, и он приземлился на все четыре конечности. Потом, хрипя, он ползал по полу. Никогда еще Эхо не видел его таким униженным.

– Я сохраню тебе жизнь, – сказала Белоснежная вдова. – Что ты скажешь на это?

Айспин ничего не сказал. Он жадно глотал воздух.

– Тебе нечего меня благодарить. Я делаю это не из милости. Я делаю это из любви.

– Что? – прохрипел мастер ужасок. Он поднялся, ухватившись за край стола, взял тряпку и вытер кровь под носом. Он старался сохранять самообладание.

– Потому что я немного в тебя влюблена. Ты все-таки спас мне жизнь. И ты бессовестно использовал мое безвыходное положение в своих целях. Ты – первый, кто может сравниться со мной по коварству. Прошу заметить: ты можешь со мной сравниться, но ты не равносилен мне. И тем более не превосходишь меня. Я – королева страха! А ты – ты можешь быть его князем. Для этого у тебя отсутствует еще пара перьев. Но, может быть, ты еще обретешь их сегодня ночью.

Белоснежная вдова пролетела над Айспином к одному из окон и опустилась на подоконник. Она едва заметно дрожала, как будто замерзла теплой летней ночью.

– К сожалению, мы очень разные, и наши пути пролегают в совершенно противоположных направлениях. У тебя две ноги, а у меня тысяча. Ты хочешь создать новую жизнь, а я хочу уничтожить все жизни. Это может привести только к конфликту. Так что нам нужно расстаться.

Мастер ужасок все это время стоял молча, а Эхо оставался в своем укрытии. Оба думали об одном и том же: не была ли это всего лишь ее новая игра? Не вцепится ли она в ближайший момент опять кому-нибудь из них в горло? И что ей может помешать?

– Это была любовь, – выдохнула Белоснежная вдова, – а не милость. И ей ты обязан своей жизнью. Никогда этого не забывай! И никогда не надейся вновь на порядочность других. Пока!

Она грациозно прыгнула в окно и полетела, уносимая волной мягкого вечернего бриза, легко и бесцельно, как невинное семя одуванчика.

– В этой кастрюле я сварил констрикторов длиной с дерево, – сказал Айспин, опять разжигая жировой котел. – Я покончил с Красной гориллой, которая очнулась от наркоза. С осьминогом, который хотел затащить меня в варево. Но ни одно животное не причинило мне столько зла, как ты сегодня. Маленький безобидный царапка.

– Спасибо большое, – сказал Эхо. Он опять сидел на полу рядом с алхимической печкой, после того как мастер ужасок вынул его оттуда, разумеется, оставив на цепочке.

– Это не комплимент, – сказал Айспин, метнув злобный взгляд на своего пленника. – Я хотел только сказать этим, что развлечение для тебя закончилось. Я еще никогда не был так близок к смерти, как только что.

Он взял воздуходувку и стал качать свежий кислород в пламя. И оно тут же ярко вспыхнуло.

– Что это был за договор, который ты заключил с Белоснежной вдовой? – спросил Эхо. – Как тебе удалось покорить это могущественное существо?

– Я нашел ее в самом низу замка, – сказал Айспин и подложил полено в печку. – В катакомбах под подвалом. Она была очень больна, смертельно больна, а я знал средство от ее болезни. За это ей пришлось заключить со мной договор, согласно которому она на десять лет становилась моей пленницей. Сначала она была еще слаба, но когда стала медленно набирать силы, я для надежности, когда она спала, произнес над ней заклинание. И я соорудил ей тюрьму, искючающую возможность побега.

– Ты любишь заключать сделки с животными, – заметил Эхо, – даже с самыми ужасными.

– Никогда не знаешь, когда понадобится Белоснежная вдова, – засмеялся Айспин. – И это оправдало себя. Ты сам выиграл от этой сделки. Можешь меня за это поблагодарить. То, что я хотел сделать с тобой, ничто по сравнению с тем, во что тебя превратили бы демоны.