Сто дней во власти безумия. Руандийский геноцид 1994 г. - Иван Кривушин

23 апреля в ежедневном обзоре ЦРУ впервые был использован термин «геноцид» по отношению к событиям в Руанде: в нем сообщалось, что повстанцы, «возможно, хотят встретиться с военными офицерами и лидерами политических партий в попытке остановить геноцид»[1268] (курсив мой. – И. К.). В обзоре 26 апреля были приведены данные МКК о возможном числе погибших («от 100 тыс. до 500 тыс., преимущественно тутси»), о сотнях тысяч беженцев и о том, что «правительство на самом деле не имеет контроля над армией и милицией», что милиция и военные не позволяют благотворительным организациям доставлять в страну воду и продовольствие и что, не имея возможности попасть в лагеря беженцев в соседних странах, «многие тысячи, вероятно, погибнут»[1269]. В тот же день появился доклад разведки под названием «Ответственность за резню в Руанде», где говорилось, что Багосора и его «кризисный комитет» решили уничтожить всех руандийских тутси[1270]. 28 апреля Тоби Гэти, помощник госсекретаря по разведке и исследованиям, представила руководству Госдепа информационный меморандум о «корнях насилия в Руанде», в котором делался вывод об организованном характере резни в первые дни после смерти Хабьяриманы. «Пока конца этому беспрецедентному кровопролитию, – писала Гэти, – не предвидится»[1271].

Таким образом, администрация Клинтона, которая по сути дела молчала в первые две недели геноцида, в последней декаде апреля уже вполне осознала как сам факт геноцида, так и его масштаб и роль в нем военной верхушки и очень близко подошла к публичному осуждению руандийского режима.

Ухудшавшаяся с каждым днем ситуация в Руанде вынуждала покидать страну последних представителей благотворительных организаций. Когда в начале 20-х чисел апреля жертвой геноцида стала префектура Бутаре, его свидетелями оказались еще остававшиеся там немногочисленные европейцы. 20 апреля толпа, вооруженная мачете, помешала Рони Захарии, медицинскому координатору программ бельгийского отделения благотворительной организации «Врачи без границ» (ВБГ), войти на территорию лагерей беженцев Сага-1 и Сага-2 в 30 км от города Бутаре, находившихся под ее патронатом. 21 апреля бельгийцы узнали, что интерахамве и жандармы, разделив медицинский персонал лагерей на группы по этническому признаку, заставили хуту убивать своих коллег тутси; тех, кто отказывался, ждала смерть. Вечером 22 апреля 40 детей тутси были увезены из педиатрического отделения больницы Национального университета Бутаре в здание префектуры; почти все они были убиты[1272]. 23 апреля палачи, явившись туда со списком жертв, отобрали и убили 150 пациентов и медицинских работников тутси, в том числе пятерых сотрудников ВБГ[1273]; когда Захария сообщил им, что одна из арестованных сестер – хуту, те ответили, что она замужем за тутси и беременна ребенком тутси. Один военный заявил: «Больница воняет тутси, и мы должны вычистить ее»[1274].

24 апреля европейский персонал ВБГ эвакуировался из Бутаре в Бурунди; дорога, по которой он ехал, представляла жуткое зрелище: «повсюду валялись тела убитых»; за 5 минут Захария насчитал 30 трупов мужчин, женщин и детей, проплывших по пограничной Аканьяру[1275]. В тот же день представитель ВБГ в Лондоне заявила о прекращении деятельности организации в Южной Руанде[1276]. Отчет о произошедшем в Бутаре бельгийское отделение ВБГ 26 апреля переслало Колину Китингу.

24 апреля МКК отправил 32 своих сотрудника из Бутаре в Найроби по причине «неконтролируемой резни». «Людей убивают на глазах представителей Красного Креста, – заявил в Женеве его пресс-секретарь Рене Люк Тево. – Когда вы сталкиваетесь с таким уровнем насилия, вы мало что можете сделать»[1277]. Гуманитарные организации прекратили деятельность на всей территории страны, за исключением Кигали, где осталось всего пятнадцать работников МКК и двое работников ВБГ[1278]. Представитель МКК сказал в интервью МФР: «Здесь больше не действует абсолютно никакой закон. Лозунг – уничтожать тех, кто считается врагом, и не щадят никого: ни детей, ни женщин, ни младенцев… Дома обыскивают, один за другим. Хватают любого, кто отличается от этнического большинства. Если есть хоть какое-то подозрение, то никто ничего не обсуждает: один убивает, другой забивает. Это невыносимо… и международные организации, т. е. ВБГ и МКК, уже ушли. Создается впечатление, что люди не замечают происходящего. Все оставлено на волю случая, нет никакой реакции просто потому, что это только точка, маленькая точка в Африке. Это не то, что вызывает эффект близости, как, например, Горажде, которое приобрело бо́льшую известность. Здесь [в Боснии] можно бомбить, но трагедия там [в Руанде] гораздо ужаснее, я убежден в этом»[1279].

25 апреля влиятельные американские журналы «Time» и «Newsweek» одновременно опубликовали потрясающие воображение репортажи о событиях в Руанде. Их названия говорили сами за себя: «Улицы резни» («Time») и «Все глубже в бездну» («Newsweek»)[1280]. Авторы статьи в «Newsweek» писали: «Часто они [убийцы] не довольствуются тем, что убивают свои жертвы. Свидетели говорили, что они больше предпочитают иной способ – отрезать части тела по одному или разрезать живот, оставляя жертвы умирать в медленной агонии»[1281]. Авторы цитировали слова врача из ЮНИСЕФ: «Что толку делать прививки детям, если их разрубят на куски?» «Внешний мир, – подчеркивалось в статье, – практически предоставил Руанду своей собственной судьбе»[1282].