Маленькая Леди и принц - Эстер Браун

Мы долго смотрели друг на друга, потом на кольцо, потом опять друг на друга.

– О боже! – наконец воскликнула я. – Знаю он принц и все прочее…

Бабушка наклонила голову набок, подперла щеку кулаком и, глядя на меня, печально скривила губы.

– Детка,– произнесла она,– не знаю, вправе ли я давать тебе советы. Но хотя бы выслушай мою невеселую историю. О нас с Александром…

– Настоящих принцев не бывает, во всяком случае, таких, какими их представляют. В общей сложности за мной ухаживали трое. Поверь моему опыту, это совершенно обычные люди с солидным запасом разного рода отговорок. Истинные же принцы – обыкновенные парни, которые обращаются с тобой как с принцессой.

– А как же Александр? – изумленно воскликнула я. – Он-то настоящий принц, к тому же с изысканными манерами!

Бабушка вздохнула.

– Мы познакомились с Александром, когда мне было девятнадцать лет. В ту пору, сразу после войны, я пела в «Кавальер-клубе» в районе Реджент-стрит. Как я туда попала? Впервые поднялась на сцену просто ради забавы, когда была в этом клубе на свидании. Спела «Жестокосердную Ханну». Управляющий попросил меня прийти еще раз, и я подумала, а почему бы и нет. Тебе бы понравилось в «Кавальер-клубе», детка. Только вообрази: драпировки из бархата, огромные хрустальные люстры и немыслимо разношерстная публика. Там бывали и герцоги, и актрисы, и гангстеры. И те, и другие, и третьи опрокидывали коктейль за коктейлем и засиживались до самого утра. Местечко было весьма скандальное, но ужасно шикарное.

– А твои родители не возражали?

– Совестно признаваться, но в те дни я была очень своевольной. А мама с папой как раз разводились, что я крайне болезненно переживала. Отчасти из-за этого и замуж не выходила еще долго– предолго. Я купила себе квартирку в Кенсингтоне и не мешала родителям выяснять отношения. К тому же за мной увивались толпы поклонников. Они каждый вечер поили меня шампанским, присылали мне из теплиц в загородных имениях свежие пионы и предлагали руку и сердце… – Бабушка улыбнулась. – Мне было всего девятнадцать, но я притворялась, что мне двадцать два.

Я видела фотографии, на которых бабушка была запечатлена поющей, в блестящих парчовых платьях по фигуре, окруженная господами в смокингах и дамами в замысловатых коктейльных шляпках с коротенькими вуалями. Выражение ее лица на этих снимках было как у тридцатидвухлетней, трижды разведенной женщины.

– Как-то раз в клуб пришел Александр с компанией друзей. Они заняли столики в передних рядах, предназначенные для особо важных гостей. Как только наши взгляды встретились, мне почудилось, что мы знакомы много-много лет. Это было удивительное чувство, казалось, меня слегка ударило током. Я не могла отвести от него глаз и так разволновалась, что продолжала петь с большим трудом. Он просидел в клубе до закрытия, а в пять утра повез меня на завтрак в кафе близ «Ковент-Гардена», которое открывалось в такую рань для цветочников, купил мне кофе и все орхидеи, какие в то утро там продавали.

– Очень романтично,– на выдохе произнесла я.

Бабушка кивнула.

– Еще бы. Спустя некоторое время,– продолжала она,– я переехала в его квартиру, в Мейфэр, и стала, что называется, его любовницей. Но,– поспешила добавить она,– это было гораздо больше, чем просто сексуальная связь, Мелисса. Когда он бывал в Лондоне, мы почти не разлучались и ездили непременно вдвоем и в театры, и на вечеринки, и на концерты. Алекс мечтал, что мы поженимся, раздумывал, где нам жить, представлял, как будут выглядеть наши дети. Я полностью разделяла его желания. Мы были по уши влюблены друг в друга. Однако нам помешал семейный бизнес. Алексов отец делал все возможное, чтобы вернуться на родину. У старика на примете были гораздо более подходящие, чем я, кандидатуры на роль законной невестки.

– Но ведь ты тоже прекрасно подходила на эту роль, бабушка! – горячо воскликнула я. – Твой отец был судьей первой инстанции!

Бабушка скривилась.

– Таких, как он, в ту пору было без счета. А о маме ходила дурная слава. К тому же у меня до Александра уже были… скажем так, серьезные отношения кое с кем из поклонников. Но, несмотря на все это, нас с Александром, поверь, связывала пламенная любовь. – Она крепко сжала мою руку, и я поняла, что сейчас начнется самое неприятное.

– Потом он стал все больше и больше времени проводить за границей – решал семейные дела. Его родители жили то тут, то там – в Париже, в Нью-Йорке, на юге Франции. Мало-помалу мне это стало надоедать. Я начала злиться – примерно как ты на Джонатана. Тогда я уже была в таком возрасте, как ты сейчас, детка, а в ту пору даже двадцатидвухлетние незамужние женщины считались старыми девами. Мне хотелось определенности. Я была готова быть его любовницей до гробовой доски и то и дело ждать его из бесконечных поездок. Однако при таком раскладе оставалось незанятым место его официальной жены – вот с этим я смириться не могла. Петь я тогда уже бросила…

– Но сначала записала пластинку,– напомнила я.

– Да-а-а,– протянула бабушка. – Если уж совсем начистоту, мужчин, за которых я спокойно могла выйти замуж, у меня было хоть отбавляй. На мои развеселые вечеринки в Мейфэр кто только не приезжал! Оболтусы из высшего общества один за другим проникали ко мне по пожарной лестнице. Перси, твой дедушка, трижды в неделю присылал мне пионы – новый сорт, который он лично вывел и назвал в мою честь, возил меня на чаепитие в «Риц» и чуть ли не на коленях упрашивал стать его женой. А тот очаровашка актер? Его имени я лучше не буду упоминать. Да-да, и этот. Всегда забываю про него… – пробормотала бабушка, будто обращаясь к самой себе.

Я затаила дыхание.

– В пятьдесят восьмом году на День святого Валентина Алекс повез меня в Париж Он сказал, что хочет серьезно поговорить со мной Я, дурочка, решила, что наконец-то получу кольцо невесты. Не тут-то было! Алекс сообщил мне, что женится на какой-то немке, графине, по имени Селестина, которая приходилась ему, кажется, троюродной сестрой, словом, родственницей. Этот брак мог помочь его семейству вернуть себе замок– Бабушка поджала губы. Было сложно определить, на кого она больше сердилась. По-моему, на саму себя. – Алекс горевал, а я вообще не находила себе места. Алексу казалось, когда я успокоюсь, мы сможем поддерживать отношения и оставаться друзьями. Я, естественно, не разделяла его мнение. Ибо считала, что принцы так не поступают. – Она печально сжала губы. – В любом случае замок они не получили.

– И что же ты делала дальше? – спросила я хоть уже и сама догадывалась.

– Вернулась домой и вышла замуж за дедушку. Он прекрасно знал, что у меня есть Александр, но терпеливо ждал. А когда в очередной раз сделал мне предложение, я ответила согласием.

– А его ты любила? Дедушку? – спросила я.

Мне была ненавистна сама мысль о том, что бабушка могла хладнокровно выйти замуж за нелюбимого, просто чтобы забыться или утешить оскорбленное самолюбие. Это шло вразрез со столь обожаемым мною бабулиным образом.