Лёд и пламень - Катерина Свободная

Тай поднял голову и замер. Гнев в его глазах моментально угас, сменившись изумлением. Улыбаясь, Ева попыталась изобразить танец так, как она себе его представляла. Получилось довольно неуверенно, неуклюже и...соблазнительно. Тай громко рассмеялся, и она вместе с ним залилась звонким смехом.

Ева опустилась на колени перед ним так, чтобы их глаза встретились.

— Послушай, Тай, я не знаю, что случилось между тобой и отцом. Но он вождь своего племени, а ты — своего. Ваши личные распри не имеют никакого значения в этот праздничный день. И поэтому ты сейчас встанешь, быстро наденешь костюм и как ни в чём не бывало, выйдешь к людям.

Тай смотрел на неё очень внимательно, но Еве казалось, что он не слышит её слов. Как зачарованный, он следил за движением её губ, за выражением её глаз. Во всех словарях мира не нашлось бы слова, чтобы описать её красоту. Она — ожившая фантазия, мечта... Не то...

Тай судорожно глотнул воздух. Она не его. Понимание этого ранило его, пронзало ему сердце, причиняло все муки ада.

— Мне всегда казалось, что моя мама была самой красивой женщиной в мире. Но, да простит она мне мои слова, такой совершенной красоты, как ты, я ещё не встречал. Ты будто из другого мира и ни на кого не похожая, — глаза Тая потемнели. Он опустил голову. — Надеюсь, Марк ценит сокровище, которое ему досталось...

Ева спрятала глаза. Она вновь причиняла ему боль. Пройдёт ли это когда-нибудь?

— Ладно, давай поторопимся, — вздохнул Тай и сдавленно улыбнулся.

Ева бросилась к шкафу и, достав брюки из замши такого же цвета, как её платье, и расшитую цветными нитями рубаху, протянула их Таю. Он быстро стал переодеваться, не стесняясь её присутствия. Но как только его руки коснулись брюк, Ева подскочила, как ужаленная.

— Лучше я подожду в гостиной, — она быстро вышла за дверь.

— Я готов, — спустя пару минут Тай появился на пороге.

Невозможно было не залюбоваться стоящим перед ней молодым мужчиной. Светлый цвет рубахи подчёркивал красоту его ровной смуглой кожи. Янтарный огонёк в глазах и смущённая улыбка придавали ему особой притягательности. Высокий, мощный и, несомненно, красивый, он не мог не вызывать восторг.

— Что? Глупо выгляжу?

— Прекрасно выглядишь! — улыбнулась Ева. — Где твой головной убор?

— У выхода. Кстати об этом, — он разжал кулак. На его большой ладони поблескивала серебряная ниточка с редко нанизанными на неё перламутровыми жемчужинами. — Это принадлежало моей маме, и я бы хотел, чтобы ты сегодня надела его.

— Ойве это не понравится. И он будет прав, — тихо сказала Ева, но Тай уже осторожно водрузил украшение ей на голову.

— Оно принадлежит мне. И я решаю, что с ним делать.

Пестрящая праздничными нарядами толпа стояла чуть в стороне от деревни, на открытом месте, устремив взгляды на восток. Ойву было видно издали. Подобно мощному утёсу, он возвышался над толпой. Его ярко-красная праздничная рубаха сразу привлекала внимание. Рядом с ним стояла Тахти. Внимательный взгляд тёмных глаз был сосредоточен на горизонте.

Ева старалась ступать как можно тише, чтобы не привлечь внимания, но когда они были уже шагах в десяти от цели, Ойва всё же повернул голову в их сторону. Его взгляд обжёг Еву. Ох, не нужно было ей надевать украшение его супруги. Внутри у Евы всё сжалось, но она прямо и открыто посмотрела ему в глаза. Вслед за Ойвой обернулись все присутствующие. Надежда Евы остаться незамеченной рухнула. По толпе пронёсся едва слышимый ропот. Тахти подошла к Ойве ближе и что-то шепнула ему на ухо. За несколько секунд на его лице отразилась неприкрытая борьба эмоций, что было совершенно не типично для обычно хладнокровного вождя, после чего он вновь обернулся к Еве и Таю и жестом указал встать им по правую руку от него. Последние шаги Еве дались нелегко.

Внимательные, пытливые взгляды сверлили её со всех сторон. В некоторых взглядах она читала нескрываемый восторг. Они были, несомненно, красивой парой. Хрупкая, нежная, лёгкая, как облако, Ева рядом с могучим сильным исполином. При всей их разности невозможно было не заметить гармоничность этих различий. И всё же Ева предпочла остаться чуть позади. Тай поравнялся с вождём и шаманом. Стая тут же выстроилась за ними. Узнать сейчас их было трудно. Все одеты в национальные наряды, которые были сделаны очень оригинально и обильно украшены вышивкой, а лица и руки расписаны непонятными Еве символами.

От волнения Ева почувствовала, как холодеют пальцы. Но Тай обернулся, и она ощутила в его взгляде мощную поддержку, а едва заметная улыбка, украдкой подаренная ей, стёрла последние переживания.

Острые пики гор уже приобрели розовый оттенок, а поляна и лес ещё терялись в холодной мгле. На светлом небе ни облачка. И такая пронзительная тишина вокруг! Мир замер в ожидании. Никто не шевельнётся, не нарушит покой. Еве даже казалось, что она слышит гул бьющихся сердец окружающих людей.

И вдруг с востока словно пахнуло жизнью. Из-за горных вершин заскользили первые лучики солнца. Они ласково коснулись верхушек деревьев, вспыхнули золотом в утренней росе и побежали дальше вестниками нового дня. Показался краешек огненного круга жизни, и весь мир начал просыпаться. Лес преобразился, встрепенулся ото сна, потянулся навстречу жизни. Зазвенели праздничные трели птиц, зашелестела листва в кронах. Казалось, даже река ускорила ход, радуясь новому дню. У Евы возникло ощущение, что она в первый раз видит рассвет. Отчего раньше подобное не вызывало в ней столько восторга?

Все громко закричали, приветствуя солнце, приветствуя жизнь. Ева лучезарно улыбалась. Стало так приятно на душе. Она ощущала, как всю её наполняет новыми жизненными силами. Счастье внутри росло, захлёстывая эмоциями. И с полным появлением светила на небосводе, оно захватило её окончательно. Повинуясь внутреннему желанию, она закричала вместе со всеми. Это был крик души, порыв сердца. Её звонкий голос потонул в хоре других, более мощных.

Тахти, облачённая в яркие одежды, говорящие о её положении в племени, и накидку из шкуры медведя, пристегнутую под подбородком и свисающую по спине, выступила вперёд. Её не соответствующий возрасту громкий властный голос эхом разнёсся далеко вокруг. Едва заметно склонив голову, Тай показал Еве, чтобы она приблизилась, и стал переводить слова шамана.

— O Великий Дух наших предков, мы, смиренные дети твои, возносим благодарственные молитвы за дары твои. За хлеб на наших столах и воду в наших реках. За детей наших, рождённых и будущих. За дар твой великий, хранящий наше племя. За чистое небо над головами. За свет луны и свет солнца. Великою мудростью своей научи нас быть добрыми. Дай нам мудрость любить друг друга и посели мир в наших умах. Пусть научимся мы делиться всеми прекрасными вещами, данными нам на Земле. О Великий Дух наших предков, научи нас любви, состраданию, почтению, чтобы мы могли исцелить Землю и исцелить друг друга. Помоги нам достойно выносить все беды и лишения и принимать их как мудрый урок. С благодарностью мы обращаемся к твоим посланцам в четырёх ветрах и к Матери Земле, заботящейся о твоих детях. Пусть взор их простирается над миром до скончания веков. Мы будем служить вам, как вы служите нам. Благодарствуем! Благодарствуем! Благодарствуем!