Дракон, который боялся летать - Мария Сакрытина

— Вы распорядились отправить их на побережье в Летний дворец.

Король снова застыл.

— Я лишь хотел сказать, — осторожно продолжил Томас, — что доктор Олон осмотрела господина Вертека. Прогноз положительный. Госпожа Вертек прислала сообщение с благодарностью. Если желаете прочесть…

Король заметно расслабился.

— Желаю. Но после. Идите, Томас, вам и самому не помешает отдохнуть.

— Благодарю, ваше величество. — Секретарь снова поклонился. И неожиданно даже для себя сказал: — Потом будет легче.

— Потом?

— Когда родится ваш сын… принц-наследник, ваше величество.

Король помрачнел.

— Сомневаюсь.

Секретарь снова поклонился, на этот раз молча, и поспешил уйти — мало ли, на отца Роберта «накатывало» внезапно, и всегда, когда он был не в духе. А не в духе король Родрик последние годы жизни был постоянно. Пусть чистым будет его небо, но как же хорошо, что его сын умеет держать себя в руках! Большую часть времени. Пока.

Тяжело служить короне… Впрочем, Томас знал на что шёл.

Оставшись один, Роберт посмотрел на браслет планшета, вздохнул и побрёл к ближайшей скамейке — как раз напротив камеры слежения. Опустился на заросшее плющом сидение, поморщился, согнал с брюк жука, потом откинулся на жёсткую спинку и закрыл глаза руками.

Наступила тишина — сад медленно окутывали лиловые сумерки. Небо зажглось пурпуром, тени сгустились, в воздухе разлился аромат приближающейся грозы. Если прислушаться, можно было услышать жужжание электронного поливальщика — далеко, где-то за яблоневой аллеей, но в неподвижном воздухе звуки разносятся хорошо.

Роберт сидел так долго, не двигаясь. А когда наконец опустил руку и поднял голову, в его лоб упёрлось дуло пистолета. Индикатор у курка горел зелёным, показывая полный заряд.

Роберт посмотрел выше, на огненного дракона. И спокойно попросил:

— Минутку подожди.

Алые глаза дракона расширились. Он сжал пистолет обеими руками и с издёвкой спросил:

— Чтобы вы охрану позвали, ваше величество?

Голос его, однако, дрожал, и король, услышав это, усмехнулся.

— Нет, чтобы я камеры поблизости взломал, дурень. Ещё секундочку… Три… два… Всё, стреляй.

Дракон даже отступил на шаг, не опуская, впрочем, пистолет.

— Да стреляй же, — с досадой выдохнул король.

Дракон моргнул. Вдохнул глубже. Выдохнул уже дым, едкий, густой, но король даже бровью не повёл.

— А вы завещание написали, ваше величество? — с издёвкой поинтересовался после паузы дракон.

— Ты там точно не значишься, — в тон ему ответил король. Покачал головой, закатил глаза и, морщась, продолжил: — Хорошо. Ну убьёшь ты меня. Лиана ведь может и не родить. Как только она потеряет сына, Каэлия начнёт разваливаться. Где тогда будут жить драконы? Ты лично где тогда будешь жить?

Дракон зарычал:

— Меня тогда уже не будет!

— То есть, тебе плевать, что твои сородичи попадут в зоопарки Слэдена? Или на стол богатых аристократов Карверста? Публичные дома Карнивала?.. Понятно, — король снова вздохнул. — Тогда стреляй.

— Ты ничего не понимаешь! — воскликнул дракон.

Роберт нахмурился.

— Потише кричи, ладно? А то сюда сейчас вся охрана сбежится. И я как раз пытаюсь понять: тебя заколдовали, или в твоих действиях всё же есть извращённая логика, и я действительно её не понимаю?

Скалясь, дракон нажал на курок. Король так и не отвёл взгляд, и в последний момент дракон опустил прицел — заряд пришёлся в землю.

— Ну хоть с глушителем, — зачем-то сказал король, глядя на обожжённую ямку в клумбе. — Ладно. Хорошо… Что тебе не так-то, а? Решил убить — так убивай. Я же у тебя не первый. Или в человеческом обличье у тебя есть совесть?

Дракон снова прицелился.

— Замолчи!

— Вот ещё. Как хочу, так и умру. Повторяю: убьёшь меня — убьёшь надежду драконов на хорошую жизнь.

Повисла тишина. Где-то за аллеей по-прежнему жужжал поливальщик, да тихонько осыпалась земля на клумбе — жирная, чёрная, — заполняя рыжую ямку.

По лицу дракона струился пот, а от дыма давно должна была сработать сигнализация. Но что-то не торопилась.

— Ты прав, — сказал наконец дракон, опуская пистолет. — Я убью тебя позже. Когда у тебя родится сын.

— И кто-то другой будет его контролировать, — подхватил король.

Дракон снова прицелился.

— Что ты сказал?

— Я просто озвучил очередную брешь в твоей логике. Допустим, всё сложится хорошо, и у меня действительно родится сын. В принципе, чтобы предотвратить здесь локальный апокалипсис, нужно, чтобы жил только этот мальчик. Желательно ещё, его мать, потому что — кто его знает — без неё принц может и загнуться. Она станет регентом, но править будет вряд ли одна. У неё появятся советники, они станут влиять на принца… И тебя среди них не будет. Согласись, чтобы контролировать наследника, размахивать у его носа пистолетом мало. А ты больше ничего не умеешь. Не так ли?

Дракон ошарашенно молчал.

Роберт с видом «вокруг одни идиоты!» вздохнул.

— Ну как? Дошло?

Съёжились и пеплом осыпались цветы на клумбе. Почернели листья плюща на скамье…

Дракон оскалился.

— Ты всё равно не дашь мне уйти! Покушение на короля…

— …карается смертной казнью. И-и-и мы вернулись к прежней дилемме. Ты убьёшь меня и позволишь будущему драконов пойти прахом?

От дракона разило отчаянием — кисло, даже запах дыма перебивало. У Роберта свербело в носу, но с дулом пистолета у лба чесаться было как-то… неприлично.

— Послушай, мне, конечно, неловко тебя торопить, но ты решился? Выстрелишь наконец?

У дракона дёрнулся глаз, левый.

— П-почему ты так торопишься умереть?!

— Не кричи. Мне просто любопытно, вдруг у тебя действительно есть мозги? И они даже умеют думать? «Ты не понимаешь!» — передразнил Роберт. — Поистине драконье самомнение: считать себя самым умным. Ну вот ты пробрался во дворец, нашёл короля — и уже пятнадцать минут никак его не убьёшь! Поздравляю: ты самый тупой из моих убийц… А, нет, был ещё этот, с ядом… который сам же им отравился.

Дракон снова выстрелил. На этот раз расплавилось чугунное украшение скамьи. Роберт покосился на него и отсел подальше.

— Мазила. С такого расстояния промахнуться… Ты вот-вот затмишь того, с ядом. А это, поверь мне, не каждому дано.

— Замолчи!

— Ладно-ладно. Тебе надо расслабиться, сосредоточиться, я понимаю. — Король уже откровенно смеялся.