Освободительный поход Сталина - Михаил Мельтюхов

3) Занятие мостов через р. Прут частями Красной армии также вызвано указанными выше обстоятельствами. Однако нигде ни на одном мосту части Красной армии не задерживали, не задерживают и не будут задерживать отход румынских войск, за исключением случаев, когда потребуется изъять от отходящих румынских войск имущество, не подлежащее эвакуации.

4) Занятие мостов через р. Прут и выброска парашютистов санкционирована Народным Комиссаром Обороны. Парашютно-десантные части Красной армии получили указания не препятствовать отходу румынских войск, а лишь следить за точным выполнением соглашения в отношении эвакуации имущества румынскими войсками.

5) Дано строжайшее указание все вопросы разрешать только мирным путем.

6) Что касается возвращения румынским войскам брошенного ими вооружения и материальной части, то докладываю — ни одного случая захвата этого вооружения частями Красной армии не было, и тем более не было случаев разоружения румынских войск. Боеспособность отходящих румынских войск сильно падает, части разлагаются и в массовом масштабе солдаты сами бросают оружие вплоть до орудий и расходятся по домам. Были случаи, когда это оружие разбиралось уголовным элементом. Во избежание этого принимаются меры к сбору брошенного румынскими войсками оружия, его учету и хранению».

В тот же день в 18 часов Шапошников сообщил Жукову об утверждении проекта об условиях порядка эвакуации Бессарабии румынскими войсками с добавлением о том, что советские части, уже вышедшие на линию государственной границы, должны пропускать румынские войска и совместно с представителями румынского командования контролировать и не допускать насильственного увода населения, не принадлежащего румынской армии имущества и скота. Тем самым Москва фактически одобрила действия командования Южного фронта.

В 11.15 2 июля Козлов по телефону ВЧ доложил Шапошникову о том, что румынская делегация хочет добиться разрешения на эвакуацию складов, госучреждений, чиновников и других лиц, желающих уехать в Румынию, и утверждает, что эвакуация румынской армии была затруднена быстрым продвижением советских войск. Поэтому румынская делегация настаивает на включении в текст соглашения всех этих пунктов, в противном случае она не будет подписывать соглашение и все эти вопросы будут решаться по дипломатическим каналам. Шапошников ответил, что, видимо, стоит договориться об обмене беженцев в Бессарабию на беженцев в Румынию. Относительно сложностей с эвакуацией начальник Генштаба заметил, что никто не мешал румынской армии, это результат ее собственной неорганизованности. По его мнению, отказ румынской делегации от подписания соглашения вообще-то никого не волнует, поскольку румынских войск в Бессарабии практически нет. Вопрос о складах будет решаться в Москве, поэтому никаких самовольных заявлений советской делегации делать не следовало.

На очередном заседании советско-румынской комиссии в Одессе 3 июля была достигнута договоренность о встрече в 11 часов 5 июля в Сирете, Унгенах, Рени и Измаиле представителей сторон для передачи планов и схем минирования, связи и инженерных сооружений переданных Советскому Союзу территорий. Однако передача этих материалов румынской стороной затянулась. Так, во время встречи советских и румынских офицеров 5 июля в Рени подполковник Круческу заявил, что карту он покажет, но не отдаст, хотя ее можно скопировать. Что именно минировано, он не знает. Советские представители составили акт, в котором изложили ситуацию, но румынский представитель его не подписал, требуя освободить задержанных румынских офицеров, которые проводили работы по минированию. Новая встреча была назначена на 15 часов 6 июля. На встречах в Сирете и Унгенах румынская сторона передала только схемы минирования, а схемы заграждения, оборонительных сооружений и связи передать отказалась. Новая встреча представителей сторон была назначена на 12.30 6 июля.

Получив указание из Москвы, Козлов 6 июля на очередном заседании Смешанной комиссии вновь потребовал, чтобы румынская сторона передала схемы связи, минирования и топографические карты. Румынские представители ссылались на то, что поскольку связь в Бессарабии принадлежала американской фирме, то в Генштабе нет соответствующих схем. Передача остальных материалов уже согласована, и ее задержка не имеет отношения к работе комиссии. Румынская сторона поинтересовалась позицией советской стороны по вопросу об эвакуации чиновников, семей офицеров и других лиц, желающих вернуться в Румынию, и о складах. В конце концов документы по минированию территории Северной Буковины и Бессарабии были получены советской стороной в 12 часов 10 июля.

Узнав о разрешении бессарабского вопроса, уроженцы края из других районов Румынии устремились домой, но румынские власти постарались затруднить их возвращение. 30 июня в Галаце румынские полицейские устроили расправу с желающими вернуться в Бессарабию, затем в городе, а также в Дорохое, Сирете и Яссах произошли еврейские погромы. В ходе этих эксцессов погибло до 600 человек.[398] В конце концов, желая добиться возвращения офицеров и чиновников, оставшихся на отошедших к СССР территориях, румынская сторона 3 июля согласилась на возвращение всех желающих в Бессарабию. Со своей стороны, Политбюро ЦК ВКП(б) в тот же день приняло решение: «Для приема населения, эвакуированного Румынским правительством из Бессарабии и Северной Буковины, изъявившего желание вернуться на родину, — провести следующие мероприятия:

1. Организовать следующие контрольно-пропускные пункты:

а) на станции Василелупу (против гор. Яссы), в составе 15-ти оперативных работников во главе с капитаном Лебедевым В. П.;

б) на станции Рени (против Галацы), в составе 15-ти оперативных работников во главе с майором Решетовым Н. А.;

в) в гор. Измаиле, в составе 15-ти оперативных работников во главе с капитаном Некрасовым Ф. П.;

г) на станции Вахойнештие (в районе Черновицы) в составе 15-ти оперативных работников во главе с капитаном Тарасенко В. А.

2. Пропуск в Бессарабию и Северную Буковину производить на основании документов правительственных органов Румынии, удостоверяющих личность их предъявителей, с указанием места постоянного жительства до эвакуации.

3. Всех возвращающихся из Румынии в Бессарабию и Северную Буковину граждан брать на учет НКВД, сомнительных обязать еженедельной явкой в органы НКВД — по территориальности, а подозрительных и антисоветских элементов арестовывать.