Проклятие дома Ланарков - Антон Кротков

— По легенде если удастся обратить на себя внимание крылатого бога любви и похоти, он возьмёт парочку под своё покровительство — с иронией объяснял «экскурсовод».

— Давай попробуем, а? — почти взмолилась Скарлетт.

— Ты что?! С ума сошла! — округлил глаза муж и испуганно покосился по сторонам на многочисленных прохожих. — Ты, что поверила? Это же обычная приманка для туристов.

Но через миг Скарлетт обняла оробевшего супруга за шею и страстно взасос впилась губами. Вокруг перемещались во всех направлениях сотни ног и колёс, а она не обращала никакого внимания на этот топающий, шаркающий, гудяще-сигналящий, суетливо слоняющийся и спешащий фон. Арчи же округлил глаза и попробовал вырваться, но не отталкивать же от себя жену! Пришлось ему тогда сдаться… Скарлетт улыбнулась приятному воспоминанию и провела язычком по губам, снова почувствовав сладость того поцелуя.

Загремевший ключ в замке вернул её к серой реальности. В камеру вошёл ненавистный тюремщик, он принёс постельный комплект из прачечной. Скарлетт сухо поблагодарила и стала менять постель. Надзиратель отчего-то не уходил. На его лисьем лице читалось злорадное ожидание. Неожиданно Вэй наткнулась под свёрнутым одеялом на серый листок, удивлённо пробежала его глазами и подняла растерянный взгляд на тюремщика:

— Но почему мне?

Тюремщик неопределённо пожал плечами, довольно хмыкнул и вышел.

Нахлынувшая ярость сменилась отчаянием. Скарлетт присела на кровать и попыталась успокоиться, ведь в сущности ничего нового не произошло. Всего лишь очередная попытка вывести её из себя, припугнуть. То, что принес надзиратель, на тюремном жаргоне называется «вкусом жизни». Это было меню последней трапезы, которая обычно полагается приговорённым к смерти накануне казни. Завтра утром во дворе тюрьмы повесят двоих заключённых, одна из которых женщина. Вот несговорчивой американке недвусмысленно и намекали, что и её не за горами ожидает такая же участь.

«Не запугают! — разозлись Скарлетт. — Господа надеются, что я раскисну и вместо того, чтобы готовиться к процессу буду сутками лежать «трупом» на нарах. Только просчитались! Я сумею постоять за себя на суде!». Вэй с утроенной энергий взялась за подготовку к предстоящему процессу, вырезая металлическим резцом на стене главные постулаты защиты…

* * *

В конце недели следователь сообщил Вэй, что почти закончил свою работу, и через пять-шесть дней передаст дело в суд. Скарлетт отреагировала на известие спокойно, ведь она тоже почти готова. Нехорошего предчувствия не было, а между тем противник замыслил подлейший удар, решив обезоружить её накануне решающей битвы.

На следующий день, вернувшись с прогулки, Скарлетт обмерла от ужаса. В её отсутствие кто-то побывал в камере и разорвал в мелкие клочья все её книги и конспекты. Но не это была самое страшное. Подлая рука с помощью металлического долота и молотка «стёрла» со стены все её тайные записи. Боже! Вот уж действительно в пору было отчаяться. Конечно, ещё было время, попытаться всё восстановить по памяти, но та лёгкость, с которой ей каждый раз ставили подножку, вызывала тоскливое ощущение безнадёги.

Так бывает в страшном сне, когда долго плывёшь и плывёшь, кончаются силы, а берег отчего-то не приближаются, а наоборот — тает в тумане, превращаясь в зыбкую полоску на горизонте; одновременно немеют ноги, и сводит мышцы рук. Ты начинаешь звать на помощь, в отчаянии барахтаться, и захлёбываешься…

Роллс-ройс остановился на пустынной дороге. По кожаной крыше стучали капли дождя: погода снаружи оставалась сумрачной; в салоне автомобиля было ещё темней.

За рулём сидел господин в шофёрской кепке. Вместо приветствия он по-свойски пожурил молодого человека:

— Не следовало так рисковать. В этих местах у людей столетиями вырабатывался стойкий страх перед особами с вашей внешностью.

Мало того, что господин сидел к нему спиной, так ещё водительское зеркальце было умышленно свёрнуто им на сторону, чтобы со своего места Ричард не мог увидеть его лица. Однако голос показался Волку знакомым.

— В отличие от изнеженных цивилизацией горожан, — продолжал водитель, — здесь люди долго не думают, прежде чем пустить в ход оружие. Вам захотелось получить тридцать граммов серебра между глаз? — Выдержав многозначительную паузу, шофёр небрежно перешёл на «ты»: — Тебе следует быть очень осторожным, мальчик.

— Господин Доу! — Ричард, наконец, узнал искалечившего его хирурга. — Зачем вы тут?

— Когда я открывал тебе тайну твоего происхождения, то взял на себя определённую ответственность. Мне следовало сразу подготовить тебя к тому, что не стоит ожидать тёплого приёма на родине. Вероятно, следовало сразу отправиться вместе с тобой, но меня задержали дела. И вот застаю тебя над чьим-то трупом… А кстати, кто был тот человек, которому ты так трогательно пожертвовал своё пальто?

— Моим отцом.

— Разве граф Уильям Ланарк уже мёртв?

— Причём здесь граф! Моего отца знавали Чанделл Бхатт.

— Кто-кто? Бхатт?!

— Да, бывший водитель графа — мой настоящий отец. Он погиб из-за меня!

— Этот мошенник?! — изумлённо рассмеялся Сэмюель Доу, и философски заметил: — Граф всегда был не слишком разборчив в выборе слуг. Я знал этого ловкого метиса ещё юным, он уже тогда подавал большие криминальные надежды.

— Не смейте так говорить!

— Не торопись показывать зубы, мальчик. Поверь, покойник того не стоил. Пройдоха Чанделл обманул тебя. Я оперировал тебя двухмесячным и видел рыженький пушок на твоей головке и тельце. Ты родился светлокожим и рыжеволосым с голубыми глазами. В тебе ничего не было от этого смуглого туземца! Только такой наивный и доверчивый человек, как ты, мог поверить в эти россказни.

— Почему я должен верить вам, а не ему?

Доу пожал плечами:

— Пандора может подтвердить мои слова.

Сидящая на диване рядом с Ричардом нарядно одетая девочка подала тоненький голосок:

— Это правда, вы были розовеньким голубоглазым ангелочком с золотистыми волосиками. Просто чудо какой милашка!

— Кстати, познакомься, Ричард, эта Пандора. Ей пятьдесят… Но разве ей дашь столько?! Она выглядит как девочка, хотя в её возрасте женщины утрачивают остатки былой привлекательности.

Попривыкшими к полутьме глазами Ричард с удивлением разглядывал странную соседку — с лицом одновременно взрослой женщины и ребёнка. Карлица улыбнулась, и кокетливо поинтересовалась писклявым голоском:

— Я вам нравлюсь? — видно было, что впавшая в детство особа старается походить на фарфоровую статуэтку. Странная живая кукла была причёсана как маленькая девочка, беззаботно двигала ручками и болтала ножками в розовеньких башмачках. Наверное, издали она вообще была неотличима от юного создания.

— Ну-ну не кокетничай, Пандора — чуть строго велел ей Доу, и пояснил: — Я как Мефистофель, подарил ей вечную молодость. В благодарность за драгоценный дар Пандора демонстрирует себя моим потенциальным клиентам. Она живое доказательство моего искусства. Я создал её в те времена, когда был беден и хватался за любую работу лишь бы не умереть с голоду. Мой талант долго никому не был нужен. Зато теперь среди моих клиентов только «звёзды»; гонорары, которые мне платят, исчисляются сотнями тысяч. Искусственная красота и молодость нынче в большом ходу. Так что мне нет нужды гоняться за чужим наследством. В отличие от твоего фальшивого папаши…