Трое на пути в Хель-Гейт - Евгений Кривенко

— Так что все-таки может появиться принц? — улыбнулась Кэти. — Не передеретесь из-за власти?

— Всем хватит, — отмахнулся Морион. — Принцу будут только рады.

— Еще бы, — хмыкнула Кэти, — особенно дочери Хозяек. — И вздохнула: — Ну вот, мы пришли.

Даже жаль оставлять сказочный мир и возвращаться к суровой действительности.

Морион крепко и бережно обнял ее на прощание. Качнулся пол, в последний раз мигнул и угас опаловый свет. Сердце сделало перебой, она снова была в своем мире. Скучноватый штрек, клеть на месте. Разблокировала ее и поехала вверх.

Выходила с опаской, и точно — на нее были направлены парализаторы. Но их тотчас опустили, а люди, хотя и порядком помятые, заулыбались.

— Добро пожаловать, госпожа Кэти, — приветствовал начальник охраны. Порванный пиджак и фингал под глазом подпортили прежний холеный вид. — Извините, только недавно пришли в себя. Нас оглушили издалека, а меня пытались допросить.

Уже очнулись?.. Хотя да, время в мире Мориона течет быстрее. Здесь уже мог пройти час или два.

— Вы не звонили ко мне домой? Они угрожали выкрасть моего сына.

— Только что поговорил с постом охраны коттеджного поселка. Никто не появлялся, все спокойно. Предупредил их быть начеку.

Она с облегчением вздохнула: — Благодарю. А где противник?

Начальник помрачнел. — Вы увидите их, как только выйдете. Некоторые в странном состоянии: неподвижны и будто остекленели, но вроде живы. А другие… вам лучше не смотреть.

— Я посмотрю, — выдавила из себя Кэти.

Снаружи задрожала на холодном ветру, робу оставила в подземелье. Один из охранников поспешил накинуть на нее свою куртку.

— Спасибо, — сказала она. А потом увидела, хотя и смутно в предутреннем свете, некую бесформенную массу. Но сначала накатил запах — словно у кого-то подгорело мясо. В следующий миг она поняла, чем это пахнет, и согнулась в приступе рвоты. Когда выпрямилась (ее опять поддерживали), начальник охраны протянул носовой платок — надо же, чистый и выглаженный.

— Спасибо, — сумела сказать она, хотя горло саднило. — Все получите премию. И компенсацию причиненного вреда.

Теперь она лучше разглядела трупы — словно безликие головешки. Ее повели дальше, и начальник указал на другое тело. Этот был в камуфляже без знаков отличия и лежал с вытянутыми руками, словно сначала поднял их, а уже потом рухнул на землю. Рядом валялся парализатор.

— Его самого не из парализатора, — сказал начальник, морщась и потирая подбородок. — Что-то непонятное.

— Всех таких собрать и где-нибудь запереть, — приказала Кэти. — Они… обездвижены, но потом должны очнуться.

Начальник удивленно посмотрел на нее, а Кэти с отвращением глядела на склад концентрата: стальная дверь валяется в стороне, стена разворочена. Видимо, отзвук этого взрыва и почувствовала в подземелье.

— Как они собирались вывезти это? Глайдеры не поднимут.

— Может, у них есть экранопланы. Или позже прилетели бы вертолеты. Вот, посмотрите на это.

Он потянул ее дальше. Возле производственного корпуса валялись обгорелые обломки двух глайдеров.

— Видимо, на них были снайперы, — сказал начальник. — Но что за оружие было применено, пластик просто испарился? И металл оплавлен.

— Наверное, лучевое, — скучно сказала Кэти.

Начальник поглядел с откровенным изумлением, а она спросила:

— Сколько наших пострадало?

— Убитых нет, лишь несколько ранено. Похоже, применения огнестрельного оружия старались избегать.

А ты напустила на них безжалостных п'ургов. Но те выполнили ее приказ, не стреляли по тем, кто бросил оружие. А если бы она поступила иначе, что сделали бы с ее сыном?.. Она гневно сказала:

— Командовал некий полковник Мясоедов. Не попадался такой?

Начальник охраны развел руками: — Документов ни у кого нет. А если он среди сгоревших, тем более ничего не сохранилось.

— Проводите меня в кабинет Толумана. — Сил едва осталось, чтобы говорить. А надо связываться с полицией, или скорее с боевым подразделением Братства. Надо вызывать Матвея и Толумана…

Перед глазами все поплыло и, похоже, до кабинета ее просто несли.

Толуман

Через два дня после происшествия ему позвонила Кэти.

— Срочно прилетай ко мне в Усть-Неру. Скажи Элизе, что нас не будет несколько дней.

Пришлось оставить ремонтные работы на заместителя. А Элиза сказала тоскливо:

— Опять, Толуман? Когда мы наконец заживем спокойно?

Так что с грустью оставил ее и Ассоль. Кэти ждала в их круглом офисе. Выходя из глайдера, Толуман вздохнул: когда-то морозным вечером сюда заявилась Элиза. Неужели больше десяти лет прошло? Так и вся жизнь пролетит в бесконечной суете…

— Верховный координатор хочет нас видеть, — сказала Кэти. — Приглашает в Москву, где у него вторая резиденция.

— Всех троих?

— Мне и тебе надо обязательно. Матвею — на наше усмотрение.

— А что случилось? Хотя наверное, это связано с нападением.

— Не знаю. Сказали, что объяснят на месте.

— А где Матвей?

— Проверил, нет ли прослушки, и ушел.

Кэти слегка откинулась в кресле. Толуман нечасто видел ее в последние два года. Она стала красивее — спокойной зрелой красотой. Похоже, только что от парикмахера и косметолога: изысканная прическа, безупречная косметика оттеняет светло-зеленые, как зимнее небо утром, глаза.

— Выглядишь изумительно, — сказал он.

— Скоро буду. Матвей привез кое-что. Он сам не поедет: говорит, что мы наверное отправимся в Петербург, и останется чтобы меня подстраховать.

— Когда летим?

— Прямо сейчас. До Якутска, а там нас подберет «Гольфстрим». Незачем делать крюк через Магадан.

В «Гольфстриме» поспали, а при подлете к Москве Кэти скрылась за перегородкой и вышла, переодевшись. Строгое черное платье (как знал Толуман, стоившее бешеных денег), сверкающий бриллиант и подвески. Он покачал головой:

— Только короны не хватает.

Кэти невесело улыбнулась.

В Домодедове к самолету подкатила машина, водитель открыл дверцу для Кэти и повез не к вокзалу, а самолету поодаль. На борту крест в красном, разомкнутом в четырех местах круге — эмблема Братства.

— Похоже, Координатор встречает нас прямо здесь, — сказал Толуман.

Кэти вздохнула: — Так и думала, что не будет другого случая переодеться.

Самолет был скромнее, чем летающие дворцы бывших государственных лидеров (их показывали в исторических фильмах), но салон просторный — со столом и большим дисплеем на перегородке. Их приветствовал… генерал Петров. Только вместо формы теперь носил цивильный костюм, правда опять серо-стального цвета. Белобрысый, с живыми серыми глазами, он словно помолодел. С комплиментом склонился к руке Кэти и усадил ее в кресло за столом. Удивленный, Толуман сел рядом. Кэти тихо сказала: