Колдовство - Джо Беверли

Вот он ведет ее вниз по лестнице, чтобы открыть бал первым танцем. Вдруг, несмотря на то что все глаза устремлены на них, он останавливается и склоняет голову к ее голове.

— Сегодня ночью, — тихо произносит он, — в твоей спальне. Не раздевайся, потому что я намерен сам раздеть тебя при свете свечей, снимая одну вещицу за другой и раскрывая шаг за шагом твои волшебные секреты.

Мэг почувствовала, что краснеет, но тут раздались первые такты музыки, и, присев в глубоком реверансе, она посмотрела ему прямо в глаза:

— Вы доставите мне огромное удовольствие, милорд! Действительно огромное.

Писательство — волшебное удовольствие! Сначала моему воображению явился Сакс — безумный граф, крушащий все и вся в собственной спальне из-за письма, полученного от бабушки. Потом Мэг явила мне свое вызывающее белье. К тому времени, когда возникли Шила, попугай и скалящийся трусливый пес, я знала, что забот у меня будет невпроворот. Но забот восхитительных.

Шила — плод моих долгих раздумий. Мне был нужен какой-нибудь магический предмет, но я не хотела, чтобы это было нечто банальное вроде медальона. Кроме того, мне было нужно, чтобы это был предмет, который не так просто переносить с места на место и прятать. Я уже была близка к отчаянию и подумывала даже о крупных предметах мебели, когда вспомнила дискуссию о статуэтках Шилы-ма-гиг, которая была тогда у всех на слуху. Суть дискуссии заключалась в том, являются ли они свидетельствами поклонения языческой богине или были сделаны христианами как предупреждение о зле, которое таит в себе женщина. (По моему непросвещенному мнению, существует два сорта таких фигурок: те, что дают жизнь листьям и цветам, являются языческими идолами поклонения богине; те, что бесстыдно обнажают себя, сделаны для предупреждения. Не впервые христианство заимствует элементы язычества и вводит их в свой обиход.)

Шила идеально отвечала моей задаче, потому что давала Мэг еще один повод прятать ее. Любая благовоспитанная дама эпохи Регентства сто раз подумала бы, прежде чем признаться, что владеет столь скандальной вещью и дорожит ею!

Однако мне казалось, что моя находка все же нечто очень неопределенное. Представьте же себе мое изумление, когда, открыв воскресную газету, я нашла там большую — на целую полосу — статью с фотографией, поскольку в то самое время в Дублине проходила выставка этих самых статуэток. Писательство, как я уже сказала, дело странное и порой не чуждое волшебства.

Домашние любимцы появились, когда я поняла, что такой человек, как Сакс, не может обойтись без животных. Какими они должны быть? Безобразный пес, с моей точки зрения, вполне подходил. Как и птица. Но что могло сделать непривлекательным попугая? Ругающиеся попугаи уже навязли в зубах, поэтому мне пришла в голову мысль о попугае, возненавидевшем женщин, потому что его прежний хозяин, женившись, от него отказался. Это, несомненно, сулило немало забавных ситуаций.

Поначалу я собиралась использовать Нокса в качестве орудия построения сюжета лишь в нескольких кратких эпизодах. Однако не удержалась, чтобы не произвести некоторые исследования, и поэтому отправилась в Интернет поискать, что там есть о попугаях. Какой же это оказался увлекательный предмет и сколько восхитительных историй рассказывают люди, которые держат их дома! Вскоре я уже понимала, что Нокс заслуживает большего внимания, и он стал одним из полноправных персонажей второго плана.

Удивительно то, что в конце концов он поселился в доме столь основательно. В самом начале героиня замечает, что герой велит всегда хорошо топить в комнатах. Любой, кто жил в доме без центрального отопления, знает, как трудно содержать его в тепле. А любой, кто хоть раз провел декабрь и январь в Англии, знает, что, хотя температура редко бывает там очень уж низкой, влажный климат делает существование в это время года труднопереносимым — влажный холод проникает во все поры.

Сакс, безусловно, не неженка, так зачем же так топить в доме? Ну разумеется, для Нокса!

Как я уже говорила, сочинять беллетристическое произведение — волшебное занятие.

Возможен ли такой Нокс в жизни? Сегодня можно сказать, что да, даже с точки зрения проявленных им в книге психических возможностей. Многие животные их недвусмысленно демонстрируют. К сожалению, во времена Регентства таких птиц было не много, потому что люди не обладали необходимыми знаниями, чтобы понять потребности этого тропического создания, и попугаи погибали от холода, недостатка воды, от того, что их не правильно кормили и содержали в недостаточно освещенных помещениях. Но я создавала художественный вымысел, героем которого был Сакс, поэтому Нокс у меня благоденствует.

Я приношу огромную благодарность множеству людей, поделившихся со мной своими знаниями о птицах, особенно Уитни Уолтере.

«Колдовство» — моя первая книга из времен Регентства. Этот период истории, продолжавшийся с 1811 по 1820 год, был веком расцвета аристократического изящества, галантности и праздности, он изобиловал эксцентричными персонажами. Это, конечно же, время последних романов Джейн Остен, и хотя она писала в основном о собственном круге мелкопоместного дворянства, атмосфера в ее произведениях та же.

И помните: поклонники любовных романов умеют ценить любовь, радость, мужество и победу. Да придадут они нам сил!