Детективное агентство Дирка Джентли - Дуглас Адамс

Несколько минут Дирк сосредоточенно изучал бумаги, сравнивая одну с другой, исследуя страницу за страницей, абзац за абзацем, строчку за строчкой, однако не мог разобрать ни слова.

Тут до него дошло, что у косматого зеленоглазого монстра с косой и у него различались не только внешний вид и привычки, но и алфавиты, которыми они предпочитали пользоваться.

В расстройстве Дирк откинулся на спинку стула и потянулся за сигаретой. Пачка оказалась пустой. Он достал карандаш и постучал им о стол, но желаемого эффекта не добился.

Через пару минут у него вдруг мелькнула мысль, что орел, наверное, до сих пор смотрит в замочную скважину. Сосредоточиться на стоящей перед ним проблеме стало еще труднее, тем более без сигарет. Он разозлился на себя. Наверху в спальне у кровати лежала пачка, но его познаний в орнитологии было явно недостаточно, чтобы ее добыть.

Он опять уставился на бумаги. Мелкие, корявые и неразборчивые знаки рунического письма прижались к левому полю листа, словно их нанесло туда приливом. С правой стороны – практически ничего, лишь одна неизвестно откуда взявшаяся группка символов, расположенных друг под другом. Все эти знаки, кроме их расположения, которое что-то слегка напоминало Дирку, были полностью лишены для него всякого смысла.

Он вновь переключил внимание на конверт и попытался разобрать перечеркнутые фамилии.

Говард Белл, невообразимо богатый писатель, автор романов-бестселлеров, продаваемых вопреки – а возможно, и благодаря – тому факту, что их никто не читает.

Деннис Хатч, магнат, глава звукозаписывающей фирмы. Теперь, когда ему сообщили, с чем связано это имя, Дирк понял, что прекрасно его знает. Компания «Ариез райзинг рекорд груп» основывалась на идеалах шестидесятых – или на том, что сходило за идеалы в шестидесятые, – развивалась в семидесятых, затем вобрала в себя полностью весь материализм восьмидесятых и теперь представляла собой огромный конгломерат индустрии развлечений по обе стороны Атлантики. Деннис Хатч возглавил компанию, когда ее основатель отошел в мир иной, приняв на себя смертельную дозу кирпичной стены под воздействием «феррари» и бутылки текилы. Значок «АГГРХ» также стоял на этикетке пластинки с записью песни «Горячая картошка».

Стэн Дубчек, глава рекламной конторы с идиотским названием, владеющей большинством рекламных фирм в Англии и Америке с куда более приличными названиями. По этой причине их поглотили целиком, не разжевывая.

На конверте стояла еще одна фамилия, которая теперь, когда Дирк примерно понял, в какой области вести поиски, оказалась вполне узнаваемой. Родерик Мерсер, величайший в мире издатель самых низкопробных газетенок. Просто сперва Дирк не опознал имя, оканчивающееся на незнакомое «…ерик» после «Род». Так, так, так…

А ведь все это люди, думал Дирк, которым действительно удалось кое-что урвать. И уж побольше, чем прелестный домик на Лаптон-роуд с расставленными тут и там засушенными цветами. Притом у них было еще одно неоспоримое преимущество – их головы остались на плечах, если только Дирк не пропустил ничего важного и сенсационного в сводках криминальных новостей. Что все это значит? Что же это за контракт такой? Как получилось, что каждому, через чьи руки он прошел, так сказочно везло – всем, за исключением Джеффри Энсти? Каждый, державший контракт в руках, извлек из него для себя пользу, за исключением последнего. У кого он так и остался.

Это и была горячая картошка…

Лучше сбагрить поскорей, поскорей, поскорей…

Неожиданно Дирка посетила мысль, что разговор о горячей картошке – о том, что нужно ее быстро кому-нибудь передать, избавиться от нее, – подслушал Джеффри Энсти. Вроде бы Пейн в своем интервью не упоминал, что разговор слышал сам лично.

Лучше сбагрить поскорей, поскорей, поскорей…

Ужас открывшейся Дирку истины состоял в том, что Джеффри Энсти – наивный простофиля. Подслушал чей-то разговор. Но чей?… (Дирк взял в руки конверт и просмотрел список фамилий.) Решил, что он не лишен хорошего танцевального ритма. Энсти ни на минуту не пришло в голову, что этот разговор приведет его к страшной гибели. Он сделал из него хит, а когда ему действительно кинули «горячую картошку», подобрал ее не моргнув глазом.

Ты ее не подбирай, не подбирай, не подбирай…

Нет чтобы последовать этому совету, так он взял и вставил его в текст песни…

Быстро дальше передай, передай, передай…

…и заткнул конверт за золотой диск на стене в ванной.

Чтоб никто с ней не застал, не застал, не застал…

Дирк нахмурился, сунул в рот карандаш и задумчиво затянулся.

Что за нелепость!

Если он собирается серьезно и тщательно обдумать положение вещей, нужно срочно достать сигареты. Он надел пальто, нахлобучил шляпу и подошел к окну.

Окно не открывали уже… ну, по крайней мере с того момента, как Дирк вступил во владение домом, – точно. Оно не поддавалось, скрипело, протестуя против внезапного попрания независимости. С трудом раскрыв его, Дирк взобрался на подоконник, волоча за собой полы кожаного пальто. Отсюда до тротуара надо было еще постараться допрыгнуть, потому что прямо под окном располагалась ведущая в подвал узкая лестница, огороженная стальными поручнями.

Не колеблясь ни секунды, Дирк прыгнул и лишь на середине пути вниз вспомнил, что ключи от машины остались на кухонном столе.

Совершая свой неуклюжий полет, он размышлял, не предпринять ли отчаянный кувырок в воздухе – а вдруг удастся ухватиться за карниз? Однако, тщательно все обдумав, решил, что не стоит – ошибка в расчетах вполне может его убить, в то время как прогулка по улице скорее всего принесет пользу.

Он тяжело рухнул неподалеку от лестницы, но зацепился за перила полами пальто и рванул их, разодрав подкладку. Когда звенящая боль в коленях утихла, Дирк собрал в кулак остатки спокойствия и понял, что время близится к полуночи, бары закрыты, а значит, ему предстоит куда более долгая прогулка за сигаретами, чем планировалось.

Как же быть?

Прежде всего необходимо учесть поведение и психическое состояние орла. Единственный доступный способ взять ключи от машины – это пройти через осажденную птицей прихожую.

Дирк на цыпочках подобрался к входной двери, присел на корточки и в надежде, что проклятая тварь не загорланит, осторожно приподнял откидную крышку почтового ящика.

Длинный коготь тотчас вонзился в тыльную сторону ладони, огромный клюв прицелился прямо в глаз, но слегка промахнулся и долбанул в многострадальный нос.

Дирк взвыл от боли и отпрянул назад, впрочем, не очень далеко, потому что руку все еще удерживал коготь. Отчаянно дергаясь и стуча по когтистой лапе, он лишь глубже вогнал коготь и вызвал шквал разъяренных криков и толчков с другой стороны двери.

Он схватил гигантский коготь свободной рукой и попробовал его выдернуть. Чрезвычайно крепкий коготь мотался во все стороны: орел, оказавшийся в ловушке, как и Дирк, пребывал в бешенстве. Наконец, содрогнувшись от боли, Дирк высвободил и прижал к себе руку.