Уэллс. Горький ветер - Дмитрий Даль

Я старался не думать о том, что я только что совершил. На меня напало какое-то странное чувство отчужденности. Я стоял на крыльце напротив изумленного от неожиданной встречи с собственной смертью Уэллса. И в то же время меня здесь не было. Я находился где-то за тысячи миль отсюда и сторонним наблюдателем смотрел за происходящим из чужих глаз. Я не знаю, кем была эта кукла, застывшая на пороге дома Гэрберта. Я видел, как пуля ударила Уэллса в грудь. Он попытался вздохнуть, но не смог. На белой рубашке расползалось багровое дурно пахнущее пятно. Он устоял на ногах, но всего лишь на какие-то несколько секунд. Затем Гэрберт потерял контроль над телом, ставшим для него чужой разрушенной оболочкой, и упал на пороге своего дома. Я видел, как жизнь покидала его тело, как стекленели глаза, а изо рта потекла тоненькая струйка крови на безвольно повисший подбородок.

Я убил своего друга. Я убил самого близкого человека на Земле. Я не знаю, как я смогу жить дальше с этим. И то, что где-то в Межвременье живет Гэрберт Уэллс, продолжая заниматься своим излюбленным делом – постижением мироздания, являлось для меня слабым утешением.

Где-то вдалеке послышались крики и свист констеблей. Это отрезвило меня, вырвало из тупого оцепенения, я сбежал по ступенькам с крыльца и бросился вправо по улице. Мне требовалось убраться подальше от места преступления и с центральных улиц, где я был словно театральный актер на подмостках. Я чувствовал на себе сотни тяжелых осуждающих взглядов, которыми меня провожали зрители из окрестных домов. Я бежал, потому что мне ни в коем случае нельзя попасться в руки закона. Я должен был залечь на дно, но у меня оставалось еще одно дело, перед тем как я разберу машину времени и спрячу ее в саркофаге Гомера.

Я должен вернуться в тот день, когда я в первый раз сел за игровой стол и подцепил эту жуткую болезнь, которая сгубила мою карьеру ученого и исследователя, и заставить себя не играть. Я должен всеми доступными мне способами предотвратить грядущую катастрофу. Я не знал, как смогу сделать это, у меня не было готового рецепта излечения, но я знал, что никто не сможет меня остановить. Я помогу сам себе. Я найду весомые слова, которые заставят Николаса Тэслу из прошлого изменить будущее самого себя. Возможно, если я смогу вернуть молодого себя к исследованиям, то я приближу мир Космополиса и освобождение Уэллса из плена Межвременья.

Отбежав от дома, я запустил Ускоритель темпа жизни, подаренный мне Уэллсом, перед тем как я покинул Межвременье. Только он мог спасти меня от ареста. Горожане уже выбегали из соседних домов. Они были добропорядочными соседями и хотели задержать преступника, чтобы потом передать его в руки полиции. Ускоритель заработал, и мир вокруг меня замедлился.

Я плохо помнил, как добрался до комнаты, которую снимал на Бейкер-стрит. Только за несколько кварталов от дома я отключил Ускоритель и вернулся к прежней скорости жизни. Я постарался это сделать в безлюдном месте, чтобы не оставить свидетелей. Остаток пути я прошел пешком. Я поднялся к себе, вытащил Ускоритель, бросил его на пол и разнес в крошево каблуком ботинка. Тем самым я исполнил просьбу Гэрберта.

Я взял в руки бутылку виски, которую приготовил с вечера, зная, что сегодня мне отчаянно захочется напиться. Откупорил ее и прямо из горлышка сделал первый глоток.

Мой взгляд упал на письменный стол, где стояла черно-белая фотография, подаренная мне Уэллсом. Еще один артефакт из уничтоженной параллельной реальности. На этой фотографии были запечатлены первые члены клуба «Ленивцев»: Томас Эдисон, профессор Моро, Гэрберт Уэллс и Константин Циолковский. Еще молодые, наполненные счастьем и кипучей энергией исследователей, готовые перевернуть весь мир. Они еще ничего не знали о том будущем, которое уготовила им судьба.

Я взял фотографию в руки, поднес к глазам и всмотрелся в радостное, улыбающееся лицо Уэллса. Я сделал добрый глоток виски и поставил фотографию обратно на стол. А вслед за ней и бутылку. Мне нужно было собраться с мыслями и решить, что теперь делать дальше, помимо короткого визита в прошлое ради спасения самого себя.

Теперь, когда Гэрберта Уэллса больше нет, равно как и его чудесных открытий, а память о нем жива только во мне, я приступаю к своим исследованиям. Я ставлю себе цель своим познанием мира приблизить то время, когда Земля будет готова к чудесным изобретениям Гэрберта Уэллса.

Но сначала я напишу книгу. Книгу о том, что пережил, живя и работая рядом с таким замечательным человеком и ученым, как Гэрберт Уэллс. И начну я книгу словами:

«Есть люди, которые умеют смотреть в будущее.

Есть люди, которые умеют смотреть в прошлое.

Есть люди, которые умеют смотреть в настоящее.

Но мало кто умеет смотреть и в будущее, и в прошлое, и в настоящее одновременно.

Таким человеком был Гэрберт Уэллс, опередивший свое время и пространство. Человек, которого при жизни признавали то гением, то безумцем, то виртуозным мошенником.

Я убил этого человека.

Я – Николас Тэсла – начинаю свою исповедь…»