Этюд на холме - Сьюзен Хилл

– Это неважно.

– До меня дошло. Видимо, только сейчас.

– Должно было.

– Я не знала, что делать. Мне никогда не было так страшно. Я никогда не смотрела смерти в лицо так прямо до этого дня. Я не думала о его выражении.

– Не считая страха, как ты себя чувствовала?

– Нормально, пока не начались боли в спине. Они изматывают. Как ты думаешь, что это?

– Я могу осмотреть тебя хоть сейчас, если хочешь. Я не знаю. Ты сказала, что это не была обычная боль после сада, но ты работала там сегодня? Ты знаешь, как это бывает – первые теплые весенние дни, все выходят порыться в земле, и потом у нас наплыв.

– Я не работала в саду.

Она поставила две полные кружки перед ними. Кэт обратила внимание, что на этот раз у Карин тоже был обычный индийский чай, не травяной.

– Что-нибудь еще?

– Ну… нет.

– Что?

Карин пожала плечами.

– Усталость. Ничего такого. – Ее кожа, всегда такая красивая, белесо отсвечивала.

– Ты будешь делать снимок?

– Ой, Кэт, какой в этом смысл? Мы обе знаем, что это, что со мной происходит. Зачем выносить это на свет? Я лучше не буду знать.

– Это на тебя не похоже.

– Теперь похоже.

Она подняла свою кружку, отпила из нее, снова поставила на стол и посмотрела на Кэт глазами, блестящими от слез.

– Что со мной будет? – спросила она.

– Я буду абсолютно честна с тобой, если скажу, что не знаю. Мне нужно на что-то опираться, Карин.

– Мнение специалиста?

– Нет.

– Ну ладно, я сделаю это для тебя. Значит, метастазы. Наверное, в позвоночнике. Я еще кашляла. Так что, наверное, в легких тоже. Но я не лягу в больницу, и я не пойду к онкологу. Если мне понадобится доктор, то я обращусь к тебе, если ты не против. Я буду продолжать ходить к своему духовному целителю. У меня встреча завтра. Это действительно помогает.

– Я знаю.

– Еще я перешла на более строгую диету.

– Что ты ешь?

– Сырое, натуральное.

– Что?

– Овощи, немного фруктов. Вода. Еще рекомендуют кофейные клизмы.

– Абсолютно, категорически нет, Карин. Ты так можешь очень сильно себе навредить. Слушай, меня не столько волнует то, что ты ешь, сколько то, что ты не ешь, – тебе нужно хорошее питание. Разумеется, тебе нужны свежие фрукты и овощи, но тебе еще нужно молоко, яйца, немного сыра, очень много рыбы, немного дрожжей, чтобы ты получала витамин B, злаки – овсянка лучше всего. Пара бокалов хорошего красного вина каждый вечер.

– Ты только что впихнула десяток токсичных субстанций в одно предложение.

Кэт фыркнула и налила себе еще кружку чая.

– Что ты можешь сделать с моей спиной? И с моим общим состоянием? Неужели мне придется жить с этим, когда мне станет лучше? – Карин смотрела на Кэт огромными испуганными глазами.

– Это от многого зависит. Если ты сделаешь снимок, чтобы я смогла узнать, что не так с твоей спиной, я буду рада лечить тебя. Я к тому, что парацетамол – это, конечно, очень хорошо, но… Я подумываю прописать тебе щадящие антидепрессанты… Самые новейшие, из группы СИОЗС[18]. Но, я предполагаю, там полно токсинов. Говорят, ароматерапия имеет свойство поднимать настроение, хотя я не эксперт. Но это приятно и успокаивает.

– Я знаю, хожу каждую неделю. Это приятно… не думаю, что прока от этого много.

– Если мы выясним, что не так с твоей спиной, я, вероятно, пошлю тебя к Эйдану Шарпу. Он очень осторожен, я ему полностью доверяю… Он не будет браться за твое лечение, если решит, что это неправильно. Но это действительно может помочь от болей в спине.

– Хорошо.

– Но он тоже захочет, чтобы ты сделала снимок.

– Хорошо, – голос Карин внезапно зазвучал устало и обреченно. Она сидела, уставившись в свою пустую кружку.

– Я думаю, тебе надо начать курс антидепрессантов. Они подействуют быстро… Неделя – и ты уже начнешь чувствовать себя лучше. Если ты все еще серьезно настроена справляться с этим по-своему – или даже по-моему, если на то пошло, – ты должна быть на коне, а это не так. Давай поднимем тебе настроение, и твой боевой дух вернется. Договорились?

Карин немного помолчала.

– Расскажи мне все еще раз.

– Так. Приходи ко мне завтра утром. Я попрошу поставить тебя на полвосьмого, пока не открылся стационар. Я посмотрю на тебя и выпишу таблетки, чтобы ты сразу смогла начать. И запишу тебя на МРТ в Бевхэмской центральной. На то время, когда смогу прийти вместе с тобой. Это немножко страшно. Тем временем ты сходишь получить двойную дозу благовоний и придешь ко мне на обед, чтобы я поместила в тебя какую-нибудь приличную еду. Не смотри на меня так, это наши собственные яйца, и они натуральные. Давай начнем с этого. И больше не доводи все до такого. Говори со мной, говори с Крисом, звони нам когда угодно. Не сиди тут и не занимайся самокопанием, особенно когда Майка нет. Все может стать еще хуже.

– Господи, уже стало.

– Есть один прием и против кошмаров. Запиши их общую суть – держи бумажку и ручку рядом с кроватью. С утра возьми бумажку и поднеси к ней спичку. Посмотри, как она горит, и разотри пепел в золу. Ты сжигаешь кошмары, так что больше их не увидишь. Старый прием мозгоправов.

Кэт обернула вокруг шеи шарф и взяла ключи от машины:

– Увидимся завтра утром.

Крис не спал, когда она вернулась обратно в постель.

– С Карин все нормально?

– Нет.

– Что такое?

– Испугана.

– Ты добрая девочка.

Кэт прижалась лицом к его теплой спине.

– У нее был этот взгляд, – сказала она.

Крис в ответ понимающе замычал.

Неделю спустя она повезла Карин в Бевхэм.

Что-то случилось после того ее утреннего визита. Карин утратила свою могучую и твердую уверенность в том пути, который она выбрала, и дважды звонила Кэт, один раз, чтобы спросить про снимок, и второй – сообщить ей, что она согласна на анализ крови, который сможет больше рассказать им о ее состоянии.

– Хотя я не понимаю, как кто-то может что-то увидеть в капле моей крови.

– Они ищут опухолевые маркеры.

Результаты были тревожными, и анализ крови показал, что у Карин появилось малокровие.