Беглая монахиня - Филипп Ванденберг

Магдалена вздохнула с облегчением.

— Ты довольна? — поинтересовался Свинопас.

Магдалена ушла от ответа и сказала:

— Боюсь, книги доставят нам еще не одну бессонную ночь. Слишком многие заинтересованы в них: архиепископ Альбрехт Бранденбургский и папский легат Джустиниани. Оба надеются разбогатеть с их помощью. Кроме них, таинственный доктор Фауст. И кто знает, сколько их еще? Нельзя сбрасывать со счетов и Девятерых Незримых! Я не верю, что все восемь оставшихся мужчин и впредь захотят держать в секрете содержание книг. Мне кажется, каждый в отдельности был бы не прочь извлечь личную выгоду из рукописей.

— Ты не слишком высокого мнения о лучших умах нашего времени, — заметил Свинопас.

— Тебя это удивляет? — Магдалена все больше горячилась. — Папы, которые распутничают направо и налево, как извозчики; император, насквозь продажный; ученые мужи, выставляющие свои знания на продажу на рынке, подобно странствующим циркачам, и художники, набивающиеся в друзья за деньги и зарывающие свой талант в землю, — почему я должна уважать этих людей?

Венделин молчал. Он не мог не согласиться с ней. Что за время! И это называется прорыв в новое столетие, о котором столько говорили? Тысяча золотых дукатов! Если бы они продали книги, то обеспечили бы себя на всю жизнь. Но тогда они нисколько не были бы лучше других.

Магдалена со стороны наблюдала за Свинопасом. Перехватив ее взгляд, он почувствовал себя пойманным с поличным и пристыженно уставился в пол.

— Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, — сказала Магдалена.

— Откуда ты можешь знать?

— Нетрудно догадаться, особенно теперь, когда мы нашли книги.

Свинопас разозлился:

— А тебя действительно ничего не интересует, кроме этого дурацкого эликсира, с которым ты можешь порхать, как птичка?

— Ничего! С помощью эликсира я могла бы проучить инквизиторов-доминиканцев. Они хотят Божьего суда, и эликсир поможет мне выдержать его. Я натяну трос между двумя соборными башнями и пройду от одной до другой — в том случае, конечно, если найду рецепт эликсира.

— И в том случае, если епископ Вейганд Редвиц разрешит тебе этот балаган.

— То, что ты изволишь называть балаганом, — парировала Магдалена, — святая инквизиция называет Божьим судом. Епископ Вейганд не осмелится противоречить великому инквизитору.

— Но ведь это надувательство! — рассердился Свинопас. — Без эликсира…

— Разумеется, надувательство, — все больше распалялась Магдалена. — Если бы ты был поставлен перед выбором взойти на костер или решиться на небольшой обман, что бы ты предпочел? Ну конечно, благородный Венделин Свинопас, не раздумывая, выбрал бы костер, я знаю!

Венделин умолк и продолжал упорно молчать, чтобы наказать Магдалену.

На лестнице заскрипели старые ступени. Снизу поднимались несколько человек. Вскоре дверь их каморки распахнулась, и в тесное помещение ввалилась целая толпа: чиновник в черной форме, а с ним двое солдат, булочница и смотритель церкви Святой Девы Марии.

— Назовите свое имя! — потребовал чиновник у Магдалены.

— Магдалена Вельзевул, — ответила она.

Потом он повернулся к Венделину:

— Ваше имя?

— Венделин Свинопас.

Чиновник обратился к булочнице:

— Эти?

— Точно так, ваша честь! Они квартируют у меня два дня.

Потом он велел смотрителю:

— Расскажи, что ты видел!

— Что я видел? Ну, в общем, эта парочка попалась мне на глаза, когда я нынче утром выглянул из окна своей квартиры на башне вниз. Тут-то я и увидел, как они вышли из собора и быстрым шагом отправились в «Преисподнюю».

— Когда это было?

— На рассвете, как раз к заутрене звонили.

— А ты, булочница? Какие ты можешь дать показания?

Вдова скрестила руки на своей необъятной груди, смерила жильцов презрительным взглядом и с достоинством произнесла:

— Могу только сказать, что ночью их в комнате не было.

Чиновник язвительно ухмыльнулся:

— Сейчас вы нам, конечно, объясните, где вы провели эту ночь.

Магдалене вспомнился грубый допрос инквизиторов, когда любой ее ответ искажался и использовался против нее. Поэтому она предпочла молчать.

Свинопас также упорно хранил молчание.

Чиновник нетерпеливо шаркал ногой, словно упряжная лошадь, ждущая понукания, чтобы ринуться вперед.

В конце концов Свинопас вежливо осведомился:

— В каком преступлении мы, собственно говоря, обвиняемся?

Чиновник встал перед Магдаленой и Венделином в стойку и торжественным голосом произнес:

— Магдалена Вельзевул и Венделин Свинопас, вы обвиняетесь в совместном убийстве ученого-стеганографа Атанасиуса Гельмонта и его возлюбленной Ксеранты. Приговор будет вынесен в пятнадцатый день первого осеннего месяца и объявлен согласно своду уголовных и уголовно-процессуальных законов anno 1516, предусматривающих за убийство казнь через повешение.

— Наденьте на них наручники и бросьте в темницу! — отдал он приказ солдатам.

В двух шагах от собора находилась резиденция князя-епископа Вейганда Редвица, низкорослого коренастого мужчины с широким крестьянским лицом и ровно по горизонтали подрезанной бородой. Преисполненный состраданием к своей особе, он называл себя самым одиноким епископом в мире, что в определенном смысле было не так уж далеко от истины. Его земля была окружена приверженцами лютеранского учения — в ясную погоду, когда была хорошая видимость во всех направлениях, можно было разглядеть протестантские деревни, — но бамбергцы отвернулись от своего епископа, после того как по его приказу тринадцать из них были публично казнены на рыночной площади за то, что они якобы были предводителями крестьянского восстания.

Теперь мессы в соборе проходили в пустом зале, и казна его преосвященства тоже была пуста, потому что горожане отказывались платить требуемую десятину, а многим это было действительно не под силу. Хватаясь в своем бедственном положении за любую возможность, Вейганд послал диакона из соборного капитула — каноники сами терпеть не могли епископа — в гостиницу «У бирюка» на том берегу Регниц, где проживал один астролог и составитель гороскопов.

Людская молва приписывала ему умение предсказывать будущее любого человека по расположению звезд. Помимо карт созвездий и астрономических таблиц он мог предъявить солидные рекомендации. Поговаривали, будто курфюрст Альбрехт Бранденбургский и даже император и Папа пользовались его услугами для предсказания своего будущего, и, похоже, он ошибался довольно редко.