Серебряная кровь - Рейчел Хартман

Эскар подала сигнал Лало, и тот начал карабкаться вверх по туннелю. Она сделала движение, будто собиралась последовать за ним, потом замерла в нерешительности и обернулась ко мне.

– Три вещи, Серафина, – проревела она, изрыгая мне в лицо едкий дым. – Первая: найди Орму. Вторая: прекрати операцию по отсечению памяти, если сможешь. Третья: спрячься куда-нибудь на время боя.

Она развернулась так быстро, что ударила меня кончиком хвоста. Мита не дал мне упасть спиной в грязную жижу, но, когда я снова обрела равновесие, не выпустил мою руку, а принюхался к запястью.

– Ого, сссаламандра меня подери: ты получеловек. Как ссстранно. Пошшли. – Он двинулся по направлению к туннелю, находившемуся справа от нас, потом замер и взглянул на Бризи, беспомощно повесившую крылья.

– Оберниссь, птенец, – сказал он. – Эти туннели сслишком малы для тебя.

Бризи непонимающе моргнула, как будто ее парализовало от запаха. Я коснулась ее чешуйчатого плеча.

– В саарантраса, – пояснила я по-порфирийски, предположив, что она не может понять акцент квигутла.

Она приняла человеческое обличье, но одежды у нее с собой не оказалось. Эскар ее не предупредила: сама она, возможно, ходила бы по лаборатории голой, ни о чем не беспокоясь. Я достала из сумки холщовую рубашку, дублет и бриджи, провела ее в чуть менее скользкий коридор и помогла одеться: застежки и шнурки гореддийской одежды ее пугали. Мита ждал, зажигая пламя на своем языке и гася снова.

Когда Бризи наконец оделась, Мита поднялся на задние лапы и пошел рядом со мной. Одной из своих рук он слегка упирался в мой локоть, чтобы было легче держать равновесие. Мы оказались у помещения, стеной которому служила горная порода. Здесь квиги сортировали драконьи отходы. Под потолком висели прозрачные шарики, излучающие странный, немигающий свет.

– Метан и твердое топливо, – проговорил Мита, жестом показав на трубы, баки, датчики и печи. – Лаборатории работают на отходах. Это помогает сскрыть наши учрешшдения, ессли поблизоссти нет долин сс отходами.

Проход снова сузился. По стене бежали многочисленные трубы; фонари, горевшие без огня, свисали с потолка на равных интервалах. Мы подошли к любопытному устройству, напоминающему безголового пони с шестью ногами. Оно было шириной с кровать, в основном состояло из шестеренок и громко трещало. Глядя на него, я вспомнила пауков Бланш. Правда, оно все же было не таким жутким.

При мысли о Бланш у меня сжалось сердце. Если не считать сон про Абдо, я уже несколько недель почти не вспоминала о других итьясаари. Я перестала заходить в свой скукожившийся сад – это было слишком мучительно. Скоро я найду Орму, и мы вместе разберемся, как освободить мои силы и как освободить остальных от Джаннулы.

Если, конечно, Орма меня узнает. Я постаралась отбросить этот страх в сторону.

Сидений на механическом пони не было – квигутлы не сидят так, как это делают люди. Мита сказал нам лечь на живот. Я осторожно залезла наверх, схватившись за два кожаных колечка, чтобы не сползти обратно. Бризи легла рядом со мной, стиснув мою руку острыми, как когти, пальцами. Мита прижался к задней части устройства, находящейся за ревущим мотором, и наклонился набок, чтобы нажать на рычаг. Безголовый пони лязгнул и покатился по коридору, выпуская пар из того места, где у настоящего пони была бы пятая точка. Мы ехали быстрее, чем могли бы идти пешком, по коридорам, слишком узким для драконов. Потолочные шарики, горевшие тусклым, ровным светом, проносились мимо нас. Я старалась не думать о том, что могу свалиться и оказаться раздавленной.

Через полчаса мы остановились в помещении с высоким сводчатым потолком, где стояло несколько шипящих и жужжащих устройств, подобных нашему. Мита помог мне слезть на пол. У меня дрожали колени.

– Лаборатория № 4, – проговорил он, – находится под отдельной горой. Мы ссейчасс на квигсском уровне номер пять, но любой туннель, в который не влезет дракон, безопассен. Пойду найду вам гнездо. Вы голодны?

Я покачала головой. Бризи глазела на квига. Увидев его при хорошем освещении, она снова пришла в шок. Я положила руку ей на плечо, и это вывело ее из транса.

– Извините, – сказала она по-порфирийски, ущипнув себя за переносицу. – Я часто слышала про квигов от матери, но у нас в Порфири их нет. Они такие… безобразные.

Я надеялась, что Мита ее не понял. По крайней мере, он никак этого не показал. Наш разговор прервало прибытие еще нескольких квигутлов. Они работали в лаборатории и выглядели чище своих товарищей из выгребной ямы. Не переставая оживленно переговариваться, они подошли к нам и стали обследовать нашу одежду, взяв в руки подол моей туники и отвороты штанов Бризи.

– Порфирийсский хлопок, – произнесла одна из них с видом знатока. – Вот чего нам не хватает, хорошшего волокнисстого растения. Мне не ошшень нравятся бычья шерссть и кора. Видите, какая хрупкая? – Она ткнула мне пальцем в лицо. – Кора бысстро сстирается.

– Как они это делают? – спросил другой, проводя пальцем по геометрическому орнаменту, который шел по краю моего подола.

– Это называется вышивка, – сказала я. Его вытянутые глаза вопросительно заворочались, и я поняла, что название ему ничего не дало. – Это делается с помощью иголки и шелковой нити.

Квиг засунул руку в рот, покопался в горловом мешке и вытащил оттуда шило.

– Иголка. Такая?

– Тоньше. Острее.

– Эй! – перебил меня еще один квиг, уже некоторое время невежливо меня обнюхивавший. – Она полукровка!

Квигутлы разразились одобрительными охами и ахами. В этот момент Мита решил, что пора положить развлечению конец, и начал их отгонять.

– Эсскар вернулассь, – сообщил он, уводя их в сторону. – У насс ссорок воссемь чассов. Еще усспеете нассмотреться на ткани.

– Когда отправимсся на юг! – закричала особенно маленькая девушка-квиг. Все на нее зашикали.

– Рассскажите вссем, – сказал Мита. – Только тихо.

Они проворно удалились. Я выдохнула. От их пристального внимания мне было некомфортно.

Мита пошел по другому коридору и открыл дверь в огромную комнату, доверху набитую чрезвычайно шумной техникой. Говорить там было невозможно, но он обратился к находившимся внутри квигам с помощью замысловатых жестов, пытаясь передать им что-то без слов – вероятно, то, что «Эсскар вернулась». Судя по их виду, все они сразу поняли, что это значит.

– Генератор, – проговорил он, закрыв дверь. Это слово мне ни о чем не говорило.

Он повел нас с Бризи в туннель, где было гораздо тише; здесь потолок опускался еще ниже, и из него торчали полукруглые фонарики. Нам пришлось согнуть спины. Вместо дверей в стенах виднелись отверстия, примерно в полуметре над полом; воздух пах землей и сыростью.

– Это гнездовье, – сказал Мита, указав рукой на целую сеть отверстий, напоминющих дырки в сыре. Теперь он шел на четырех лапах, скромно сложив на спине заднюю пару рук, и принюхивался в поисках нужного прохода. Я поняла, что мне придется вести подсчеты.