Бал Сатаны - Джеки Коллинз

«Он тебя использует», — сказал Винсент. И Дэни была склонна с ним согласиться.

Больше всего ее расстраивало то, что, когда Стелла его бросила, Майкл ей ничего не сказал. Она узнала об этом только в связи с ее убийством.

Почему он утаил? Почему не захотел жениться на ней теперь, когда им уж точно ничто не мешает?..

Проклятье! Стоит ему лечь с ней в постель, как она тут же тает. На таком фундаменте разве построишь будущее?

«Выходи за Дина», — много раз говорил ей Винсент.

Но если выйти за Дина, который ее действительно любит, придется расстаться с Майклом. Она ни за что не станет обманывать человека, с которым свяжет свою жизнь…

Надо было принять нелегкое и крайне важное решение.

«Миссис Дин Кинг»… Пожалуй, только это может быть гарантией счастливого и безоблачного будущего.

Винсент нетерпеливо дожидался машины у входа в отель и был немало удивлен, когда в «Феррари» Нандо подкатила Джоли.

— Что это ты на чужой машине? — поинтересовался он. — Ты же знаешь, Нандо никому не позволяет садиться за руль.

— Ну и черт с ним! — Джоли бросила ключи служителю стоянки. — Ты не поверишь, когда я скажу, откуда приехала.

— Откуда же?

— Из «Манроя»!

Винсент понял: плохо дело.

— Не хочешь поделиться?

— Еще как хочу! — Она огляделась. — А где Дженна?

— В «Мираже», застряла в люксе на пару с этим киношным придурком.

— Энди Дейлом?

— А что, сегодня еще какой-нибудь киношный придурок объявлялся?

— Извини, — быстро проговорила Джоли и в утешение потрепала его по руке.

— Можешь не извиняться, — резко ответил Винсент. — Я тут пришел к выводу, что женитьба на Дженне была большой ошибкой.

— Неужели?

— Она слишком молода, и это еще полбеды. Она к тому же глупа как пробка.

— Не хотела говорить, — вздохнула Джоли, — но боюсь, что ты прав. Ей еще взрослеть и взрослеть. Послушай, Винсент, я вижу, ты злишься. Я тоже. Может, заскочим в бар, пропустим по стаканчику?

— Даже не знаю… — замялся тот. — Дженна звонила, плачет. Нужно ее выручать.

— Не выручать ее нужно, Винсент, а учить, чтобы впредь себя так не вела, — убежденно возразила Джоли. — Хватило дури пойти с ним в номер — пусть сама и расхлебывает.

— За сегодняшний вечер это уже второй раз, — пожаловался он. — В первый раз я ее вытащил из джакузи полуголой.

Джоли покачала головой, словно не веря своим ушам.

— Да уж… Это никуда не годится. Так мы идем выпить или нет? Нам это обоим не помешает.

— Ладно, — наконец согласился Винсент, загипнотизированный ее кошачьими глазами янтарного цвета.

Почему он не женился на такой, как Джоли? Нет же, взял себе эту дурочку! Джоли явно больше бы подошла.

Гас жил в большом современном доме на Голливудских холмах — полупустом, ослепительно белом, с большими абстрактными росписями на стенах. Лос-анджелесский образ жизни явно пришелся Гасу по вкусу.

Майкл сидел На высоком табурете в кухне, отделанной исключительно хромом и черным лаком, и щелкал телевизионным пультом. Хорошенькая блондинка, ведущая новостей второго канала, рассказывала о драме в ресторане «Марио»: «Трое из заложников обнаружены возле заброшенного здания в промышленной зоне. Среди них оказалась известная ведущая телевизионных программ Натали Дебарж. Заложники дали полиции детальное описание трех разыскиваемых бандитов».

«Черт! — подумал Майкл. — Натали тоже туда угодила».

Он быстро снял телефонную трубку и набрал ее номер. Натали не оказалось дома — по-видимому, еще полиция не отпустила. Он оставил на автоответчике номер своего мобильника.

Телеведущая продолжала репортаж: «По-прежнему не найдена журналистка Мэдисон Кастелли. Лайла Хартфорд, молодая женщина, которую бандиты выбросили из микроавтобуса на шоссе, доставлена в больницу и находится на операционном столе. Горький итог: два человека убиты, один тяжело пострадал, и один пропал без вести. Состояние остальных заложников, судя по всему, опасений не вызывает».

Когда вошел Гас, Майкл бросил на него мрачный взгляд.

— Скажи ребятам, что их обязательно нужно взять живыми. Я не расправлюсь с Кощеем, пока не узнаю, где Мэдисон.

— Ты уверен, что он замешан? — спросил Гас.

— Уверен.

— О'кей, что собираешься делать?

— Претворять наш план.

— Есть такое дело, — сказал Гас. — Ребята в полной готовности. Когда думаешь начинать?

— Прямо сейчас, — сказал Майкл. — С этим надо кончать.

Среда, 11 июля 2001 года

Мейми с Кощеем воздвигли монумент дурному вкусу. Дом был слишком большой, слишком вычурный, в неоклассическом стиле, и смотрелся на холмах Бель-Эра как инородное тело. Порноимперия родила астрономическое состояние, Мейми наконец сама себя содержала и развернулась вовсю. Нищая в прошлом парикмахерша из Квинса теперь мнила себя хозяйкой имения и обставила дом в соответствии с собственным представлением о роскоши. Безвкусная мебель с обилием позолоты, барочные зеркала на каждой стене, огромные картины с изображением обнаженной мужской и женской натуры. Просторный холл украшало ее собственное изваяние в бронзе в полный рост. Свой дом Мейми мнила дворцом. Владения посменно патрулировали двое охранников с парой злобных доберманов.

Несмотря на все ее богатства, Мейми была ненасытна. Вот почему она так разъярилась, когда Майкл отказался выдать ей обещанные Вито деньги. И даже не сами деньги теперь ее привлекали (в конце концов ей и без того хватило бы до конца дней). Мейми не выносила, когда ее оставляли в дураках, особенно если это делал такой кусок дерьма, как Майкл Кастеллино. Может сколько угодно строить из себя важного бизнесмена со всеми его инвестиционными проектами, недвижимостью и торговыми центрами — ее не собьешь. Она-то помнит, из какой грязи он выполз! И как его проучить, тоже знает.

Когда-то давно Майкл ловко увильнул от ответственности за убийство той кубинской шлюшки. Посмотрим, как он теперь станет выкручиваться из новой заварушки! Всем известно, что жена сбежала от него к молодому. Кто ж усомнится, что человек с таким сомнительным прошлым разобрался с ними по-своему? И уж совсем сомнений не останется, когда выяснится, что оба застрелены из его пистолета.

И на сей раз никакой Вито с его связями во влиятельных кругах ему не поможет! Об исчезновении своей драгоценной дочери Майк услышит уже в тюремной камере, абсолютно бессильный что—либо сделать. На Мэдисон у Мейми были свои виды. Как только ее охранник Серж доложит, что девицу доставили, ее накачают наркотиками, а наутро отправят в пакистанский бордель. Там за белых девушек отлично платят.