Блюз перерождений - Майкл Пур

– Нет.

Один из Няниных котов, черный, с пушистым хвостом, смотрел на них огромными глазами, так хорошо знакомыми.

– Подслушиваешь! – прошипела Няня.

Кот потянулся и превратился в Сюзи, стоящую на обрыве со скрещенными руками.

– То, что вы задумали, ведет к краху, – сказала она. – Общение с людьми – вот главный талант Майло. Так устроена его душа. Просто, как дважды два.

Мама протянула руку и толкнула Сюзи в пустоту.

– Будешь учить меня, милая, – шепнула она. – Так-то лучше.

– Все, – отрезала Няня. – Пришло его время сделать нечто выдающееся. Обычное дерьмо на сей раз не сработает.

Майло поднялся, и с минуту они разглядывали тропинку под ногами.

Вновь похолодало. Небо затягивали сумерки.

– Ваши блудни никак делу не помогут, – сказала Няня.

Появилась голова Сюзи.

– Тактичное замечание, – обронила Мама.

– Прошу прощения, – сказала Няня. – Дорогие мои, неужто за восемь тысяч лет вы надеялись удержать все в секрете? Как мило.

– Блудни? – переспросила Сюзи.

– Я извинилась. Оттого-то наш малыш такой разболтанный. Людские души и Вселенские души не устраивают перепихон. Он человек. Она Смерть, не побоюсь этого слова. И вы все время рассчитывали, что это вам сойдет с рук?

– Хм, – сказал Майло. – Я, честно сказать, так и думал. Мол, по причине, что я выдающийся.

– Так и есть! – взвилась Сюзи. – Выдающийся!

– Спокойно! – рявкнула Мама, зажмурившись от усилия сдержаться. – Слушайте: не в первый раз кто-то вроде нее завел отношения с таким, как он. Много веков назад Весна – я говорю про время года – полюбил женщину. Несомненно, она была исключительной и выдающейся, и все такое. И поначалу все было прекрасно. Она упивалась гармонией тепла, возрождения, цветения – в придачу, полагаю, он постарался очаровать ее бурлящим здоровьем, красотой и свежестью. Пребывая в необычной для себя форме, он выучился говорить, спать, есть завтрак и заниматься любовью. Она называла его «Джордж». В своих объятиях он укрывал ее цветами, свежей травой, пухом одуванчиков, лепестками кизила и теплым бризом. В такие моменты он бывал человеком, но бывал и дождем или сказочным деревом. Естественно, она понесла.

Поначалу новость казалась чудесной. Ее живот сделался большим и твердым, как сама Земля перед сбором урожая. Затем он стал слишком большим и твердым, и казалось, вот-вот лопнет. Так и случилось. Она взорвалась лугами, дождями, первоцветом и теплым ветром и стала просто местностью. Чудесный конец, вот только она умерла.

Сумерки сгустились.

– У нас двоих пока все шло неплохо, – сказала Сюзи.

– Я рада. За вас обоих. – Она потрепала щеку Сюзи, как будто замешивая тесто. – Только вот наш Майло не продвигается, вернее, он продвигается на пути в Ничто. На этом, полагаю, разговор окончен.

– Согласна, – сказала Няня.

– Прекрасно, – сказала Сюзи.

– Прекрасно, – откликнулась Мама.

И Мама с Няней растворились в золотистой вспышке.

– Прекрасно, – повторила Сюзи, исчезая в вихре листвы.

Майло моргнул. Прищелкнул каблуками. Развернулся в попытке взять курс на свое убогое жилье.

Вот же так-перетак.

Засунув руки глубже в карманы, он брел, пыхтел и брел дальше.

Смерть не дуется.

Не грызет ногти, не бесится и не швыряется камнями.

Сорвавшись с тропинки, сверкая глазами и скрежеща зубами, швыряя свою космическую сущность сквозь время и пространство, Сюзи повторяла это снова и снова.

– Сволочи, – бормотала она.

Не впервые ей пришлось спорить относительно Существующего Порядка Вещей. Первая размолвка случилась вскоре за тем, как она стала Смертью. Возможно, это случилось вчера или тысячу лет назад. Время не имело значения, оно было грязью внутри гигантской стиральной машины. На пляже ей встретилась выброшенная морем самка голубого кита, беззвучно оплакивающая свою участь.

Китиха была ей сестрой, матерью и бабушкой. Даже прапрабабкой. Все живые миры прошли сквозь нее, а теперь она стала жертвой коварных волн, раздавленная на берегу собственной тяжестью.

Сюзи показалась китихе, стараясь выглядеть дружелюбно (как она уже выяснила, «дружелюбность» была в цене у людей и других млекопитающих). Придав себе, по мере сил, облик кита, она заглянула в большой угасающий глаз.

Привет, промолвила китиха (они, как известно, телепаты). Привет, ответила Сюзи, решив этим и ограничиться. Смерть была в чем-то сродни врачу и старалась дать выговориться собеседнику, если доходило до разговора.

Она сообщила имя, звучащее как АииОООООнууУУ. Душа у старой прабабушки была под стать ее облику: огромная и дремотная, в трещинах от замыслов и воспоминаний. Она еще не готова была умереть, тем более вот так.

Для кита быть застигнутым на суше все равно что случайно оказаться снаружи перед запертой дверью, когда ты совершенно голый. АииОООООнууУУ горевала по морю. Образ в ее голове (сейчас и в голове Сюзи) был как бескрайнее голубое сердце. Жизнь в океане была полусном, поклонением без обременения богами. Сюзи открыла свои чувства разуму АииОООООнууУУ. Наклонилась и прилегла на китиху, опираясь на сотни минувших лет, воспоминаний, странствий и имен. Она дала китихе пережить свои воспоминания. Почувствовать, что такое полет и каково быть вне времени. У Смерти миллион обличий. Сюзи поделилась излюбленными. Огонь. Шоколад. Тишина. Сон. Велосипеды. Меланхолия.

Однажды она сделала подарок умирающей девочке – маленькую снежную скульптуру Эйфелевой башни. Девочке хотелось увидеть Париж, но шанса не представилось. Она была счастлива, взяв в руки снежную скульптуру, и в этот момент Сюзи прикоснулась к ее лбу и позволила себе разрыдаться, что было крайне редким проявлением слабости на работе, обычно свойственной только смертным. Это воспоминание она передала китихе, озадаченной, но благодарной.

Смысл всей затеи состоял в том, чтобы АииОООООнууУУ расслабилась и успокоилась к тому моменту, когда Сюзи предстояло с ней покончить. Но вышло иначе.

Китиха издала скорбный дребезжащий звук и забилась, пытаясь вернуться назад в воду. Только китовые руки Сюзи уже прикоснулись к голове АииОООООнууУУ. Громадный глаз затуманился, померк и угас, и в тот же миг Сюзи передумала.

– Нет! – завопила она по-китовьи. Вырвавшийся из глубины голос был яростным и влажным.

Не успев осознать, что делает, она выдернула АииОООООнууУУ обратно из небытия и вдохнула жизнь в мертвое, вздымающееся горой тело. Огромные легкие наполнились! Громадный глаз дернулся. Сюзи судорожно оглянулась в поисках шанса вернуть АииОООООнууУУ в родную стихию. Никак! Чертов отлив оставил на сотни ярдов вокруг только песок, скалы и моллюсков.