Книга вымышленных существ - Хорхе Луис Борхес

тайфуны; когда взлетают в воздух, вызывают бури, которые срывают крыши с домов в городах и вызывают наводнения. Цари драконов бессмертны и способны общаться между собою на любом расстоянии, не нуждаясь в словах. Каждый третий месяц года они представляют отчет верховным небесам.

Дракон западный

Огромная, громоздкая змея с когтистыми лапами и крыльями – вот, пожалуй, самое привычное описание дракона. Он бывает черный, но самое главное, что он также ослепительно блестящ и еще ему свойственно изрыгать пламя и дым. Вышеприведенное описание относится, конечно, к его нынешнему образу – греки, похоже, называли драконом всякое крупное пресмыкающееся. Плиний сообщает, что летом дракон охотно пьет слоновью кровь, потому что она холодная. Он внезапно нападает на слона и, обвившись вокруг него, вонзает в него клыки. Обескровленный слон падает на землю и умирает, также умирает и дракон, придавленный тяжестью своей жертвы. Еще мы читаем у Плиния, что эфиопские драконы в поисках лучших пастбищ регулярно переплывают Красное море, направляясь в Аравию. Для этого четыре-пять драконов, переплетаясь, образуют некое подобие плота, причем головы их торчат над водой. Еще одна глава у Плиния посвящена лекарствам, изготовляемым из органов дракона. Мы узнаем, что из его глаз, высушенных и растолченных с медом, готовится мазь, помогающая от ночных кошмаров. Жир драконова сердца, обернутый в шкуру газели и привязанный к руке оленьими сухожилиями, приносит успех в тяжбе; зубы дракона, также привязанные к телу, обеспечивают благосклонность господ и милость царей. С долей скептицизма Плиний приводит рецепт снадобья, делающего человека непобедимым. Его изготовляют из шкуры льва, из львиного костного мозга, из пены коня, только что победившего в скачках, из когтей собаки и из хвоста и головы дракона.

В одиннадцатой песни «Илиады» мы читаем, что на щите Агамемнона был изображен синий трехглавый дракон; через много веков скандинавские пираты рисовали драконов на своих щитах и помещали резные изображения драконовых голов на носах своих длинных судов. У римлян дракон был знаком когорты, как орел – знаком легиона; отсюда происходят современные драгуны. На штандартах саксонских королей Англии были изображения драконов – дабы вселить ужас в войско неприятеля. В балладе о битве при Ати читаем:

Се soulaient Remains portet

Се nous fait moult à redouter.

(Их римляне несли перед собой,

От страха мы и проиграли бой.)

На Западе дракона всегда представляли злобным. Одним из классических подвигов героев Геркулеса, Сигурда, св. Михаила, св. Георгия были победа над драконом и его убиение. В германских мифах дракон охраняет драгоценные предметы. Так, в «Беовульфе», написанном в Англии в седьмом или восьмом веке, дракон стоит на страже сокровища три сотни лет. Сбежавший раб прячется в его пещере и крадет кубок. Пробудившись, дракон замечает кражу и решает убить вора, но время от времени возвращается в пещеру проверить – не поставил ли он сам кубок не на то место. (Удивительно, что поэт приписывает чудовищу чисто человеческую неуверенность.) Затем дракон начинает разорять королевство, Беовульф его отыскивает и, сразившись с ним, убивает его, вскоре после чего сам умирает от смертельной раны, нанесенной клыками дракона.

Люди верили в реальность дракона. В середине шестнадцатого века дракон упоминается в «Historia Animalium»[52] Конрада Геснера[53], труде вполне научном.

Время сильно подорвало престиж дракона. Лев для нас – это и реальность, и символ, но минотавр – всего лишь символ, никак не реальность. Дракон, вероятно, самое известное, но также самое незадачливое из фантастических животных. Он кажется нам чем-то ребяческим и нередко портит истории, в которых появляется. Стоит, однако, вспомнить, что тут мы имеем дело с современным предрассудком, возникшим, вероятно, из-за избытка драконов в сказках. Св. Иоанн в «Откровении» дважды упоминает дракона: «Древний змий, называемый диаволом и сатаною…» Св. Августин в том же духе пишет, что дьявол – «это лев и дракон: лев по своей ярости, дракон по своему коварству». Юнг замечает, что в драконе сочетаются пресмыкающееся и птица – стихии земли и воздуха.

Дракон китайский

Китайская космогония гласит, что все Десять Тысяч Существ, или архетипов (весь мир), рождаются от ритмичного сочетания двух взаимодополняющих вечных начал – Инь и Ян. Инь соответствуют сосредоточенность, мрак, пассивность, четные числа и холод; Ян – рост, свет, активность, нечетные числа и тепло. Символы Инь – женщина, земля, оранжевый свет, долины, русла рек и тигр; символы Ян – мужчина, небо, синий цвет, горы, столбы, дракон.

Китайский дракон лунь – одно из четырех волшебных животных. (Остальные – единорог, феникс и черепаха.) Западный дракон в лучшем случае вселяет ужас, в худшем – вызывает смех. Однако лунь китайских мифов наделен божественным достоинством и подобен ангелу, который вместе с тем лев. В «Исторических хрониках» Сыма Цяня мы читаем, что Конфуций однажды пришел за советом к архивариусу, или библиотекарю, Лао-цзы и после встречи с ним сказал:

«Птицы летают, рыбы плавают, животные бегают. Бегущее животное можно поймать в западню, плавающее – в сеть, а летящее – настигнуть стрелой. Но как быть с драконом! Я не знаю, как он мчится верхом на ветре и как взмывает в небо. Нынче я видел Лао-цзы и могу сказать, что видел дракона».

Некогда дракон, или лошадь-дракон, вышел из Желтой реки, дабы показать императору знаменитый чертеж круга, в котором отражена взаимосвязь Ян и Инь. У одного царя были в конюшне драконы для верховой езды и драконы для упряжек; другой император питался драконами, и царство его благоденствовало. Знаменитый поэт, желая обрисовать опасность высокого положения, писал: «Удел единорога – стать ветчиной; дракона – стать мясным пирогом».

В «Ицзин» («Книге перемен») дракон обозначает мудреца. На протяжении веков он был символом императора. Трон императора именовался Троном Дракона, лицо императора – Ликом Дракона. Когда надо было оповестить о кончине императора, говорили, что он вознесся в небеса верхом на драконе.

Народное воображение связывает дракона с облаками, с желанным для земледельца дождем и с большими реками. «Земля соединяется с драконом» – так обычно говорят о дожде. В шестом веке Чжань Цынью изобразил в настенной росписи четырех драконов. Зрители стали его осуждать за то, что он сделал их безглазыми. Чжань, осерчав, взялся снова за кисть и дорисовал две из этих извивающихся фигур. И тогда «грянули громы и молнии, стена треснула, и драконы унеслись на небо. Но другие два дракона, безглазые, остались на месте».

У китайского дракона есть рога,