Страсти у вулкана - Элен Алекс

— Но от нас все равно ничего не зависит, — сказала Даниэль.

— А от кого же все зависит?

— От кого угодно, только не от нас.

— Наша жизнь зависит только от нас, — совершенно серьезно сказал Марк Роснан.

— У вас все просто. У вас на любой вопрос всегда найдется ответ.

— Что ты, не всегда. Я такой же человек, как все, и я так же, как все, ошибаюсь и не всегда уверен в своих силах и возможностях.

— Рассказывать окружающим, как нужно жить, гораздо легче, чем жить самому, — сказала Даниэль.

Марк Роснан внимательно посмотрел на нее.

— Все верно. Но никто тебе и не говорил, что жить — легко.

— Да, — сказала Даниэль, — но ведь это подразумевалось с самого начала.

— Согласен. Реальная жизнь несколько отличается от наших представлений о ней.

Даниэль кивнула.

— Реальная жизнь — это совсем не то, о чем пишут в книгах и о чем пишете вы. Это все равно как говорить о том, что не в деньгах счастье, могут позволить себе только богатые люди. И о том, что не в красоте счастье, могут говорить красивые люди. Вы представьте, что в этом уверяет вас какая-нибудь ужасно некрасивая тетя.

Марк Роснан рассмеялся.

— Когда ты состаришься, — сказал он, — никто не будет любить тебя за то, что ты такая старая и некрасивая.

Даниэль внимательно посмотрела на него.

— Тебя будут любить за то, что ты есть, — сказал Марк Роснан.

Город потихоньку просыпался. И мимо Марка Роснана и Даниэль неторопливо проходили первые утренние любопытные пешеходы и не спеша проезжали автомобили. И всем им было очень интересно, о чем известный не только в этом городе писатель разговаривает в такое раннее утро с приехавшей сюда совсем недавно юной школьницей.

— О чем еще ты хотела спросить? — сказал Марк Роснан.

— Что такое одиночество?

— Для кого как.

— И для кого как?

— Для одних — это благо. А для других — нет.

— А что такое одиночество для вас?

— Для меня одиночество — это жизнь.

— А для меня?

— У тебя все впереди.

Даниэль подумала и спросила:

— А любовь всегда бывает?

— Жизнь духовна. А потому любовь обязательно всегда будет в этой жизни.

— Некоторые люди считают, что миф о второй половинке это всего лишь миф, и совершенно необязательно искать свою половинку в жизни.

— Да, точно этого никто не знает.

— А как же тогда жить?

— Каждый живет так, как считает нужным, естественным и приемлемым для себя.

— А вдруг я буду жить неправильно?

— Не бойся, этого не случится.

— Почему?

— Ты всегда почувствуешь, как именно нужно жить.

— А вдруг я этого не почувствую?

Марк Роснан улыбнулся.

— Ну хорошо, — сказал он, — я прослежу, чтобы у тебя в жизни все было так, как надо.

И Даниэль больше ничего не смогла сказать Марку Роснану. Она просто посмотрела на него с тихим восторгом и тоже улыбнулась.

— Еще есть вопросы? — спросил Марк Роснан.

— Вопросы есть всегда, — сказала Даниэль.

— Я слушаю.

— А вы на все ответите?

— Да.

— Взрослые всё знают?

— Не всё. Но они говорят обо всем с такой уверенностью, что создается впечатление, что они действительно знают всё.

Даниэль улыбнулась.

— И всему надо верить? — спросила она.

— Нет, не всему. Эти люди постоянно о чем-то говорят, но не всегда за их словами стоит правда.

— А если я не успею сейчас обо всем спросить?

— Ну что ж, — сказал Марк Роснан, — давай остальное отложим на потом.

Марк Роснан улыбнулся Даниэль, а Даниэль улыбнулась Марку Роснану.

— Хорошо, — сказала Даниэль, — остальное отложим на потом.

Марк Роснан кивнул Даниэль и пошел к своему дому. Он так и не закурил. Он при детях не курил.

И на деревьях запели птицы, а самые смелые из них поднялись в небо. И солнце стало еще быстрее выходить из-за большого серого облака, и деревья, дороги и дома озарились ярким теплым светом, а любопытные пешеходы поскорее заспешили по своим делам.

Но теперь все-все — и птицы на деревьях, и солнце в небе, и дороги, и дома, и горы вокруг города, и все люди в таком маленьком и обыкновенном городе — знали, что Даниэль в любое время могла прийти к Марку Роснану и спросить его о чем угодно.

Так в то самое раннее утро Марк Роснан подружился с Даниэль.

Все в нашем классе только и говорили о том, что Даниэль просто выпало такое счастье, что она поселилась рядом с домом Марка Роснана. И вряд ли этот талантливый писатель стал тратить на Даниэль свое драгоценное время, если бы она не жила у него перед самым носом и он не ощущал по этому поводу некоторые добрососедские обязательства.

Даниэль теперь могла зайти к Марку Роснану когда угодно и о чем угодно с ним поговорить. Не думаю, что Марк Роснан не видел, что Даниэль тоже, как все, им увлечена.

Но в дружбе увлечение присутствует так же, как и в любви. А иначе никакой дружбы, как впрочем, и любви, не бывает.

А потому все в этой новой, только зарождавшейся земной истории оставалось так, как есть. И никакие силы небесные что-либо менять в этой истории пока не собирались.

В первый раз Даниэль пришла к Марку Роснану с какой-то очень большой и серьезной проблемой. Кажется, ей надо было что-то наврать в школьном сочинении о счастье в личной жизни. И она совершенно не знала, как про это наврать и что такое вообще счастье в личной жизни.

И Марк Роснан терпеливо объяснил ей, что вот, мол, солнце в небе — это уже счастье, и птицы на деревьях, и цветы в саду, и крыша родного дома над головой.

Даниэль стояла на краю бассейна, кивала и говорила:

— Ах! Теперь понятно!

А сама тем временем думала о том, что будет, если она вдруг случайно свалится в бассейн: бросится он ее спасать или нет?

На ней были короткие бежевые шорты и яркая цветастая блузка. Все это очень эффектно будет смотреться в воде.

Марк Роснан будто уловил эти ее мысли. Он взял Даниэль за локоть, отвел подальше от бассейна и посадил в плетеное кресло возле своего рабочего стола в саду.

Весь стол Марка Роснана был завален черновиками. Марк Роснан писал везде: дома, на улице, в самолетах и аэропортах во время своих многочисленных поездок по миру. Он ни секунды не мог находиться вне власти своих мыслей, размышлений и идей.