Тихая гавань - Даниэла Стил

– Ты уверена? Пип молча кивнула.

Перед ними вновь встала одна и та же дилемма – чтоприготовить на ужин? Но на этот раз Офелия решилась предложить гамбургеры исалат. Гамбургеры получились более прожаренными, чем любила Пип, но она ничегоне сказала. Меньше всего на свете ей хотелось огорчить мать, и потом гамбургерывсе-таки лучше, чем замороженная пицца, которой они питались все последнеевремя. Пип успела управиться с гамбургером, пока Офелия задумчиво разглядываласвой, но и она в конце концов съела немного салата и даже половинку гамбургера.Да, судя по всему, приезд Андреа пошел на пользу им обеим.

Забравшись вечером в постель, Пип принялась мечтать о том,как было бы хорошо, если бы мама зашла подоткнуть ей одеяло. Конечно, она бы ине заикнулась об этом, но помечтать все равно приятно. Она вдруг вспомнила, какэто делал отец, когда она была еще совсем маленькой. Правда, это продолжалосьнедолго. В сущности, ей давно уже никто не подтыкал одеяло. Отца вечно не былодома, а у мамы полно хлопот с Чедом. И вечно происходило что-то неприятное. Атеперь вот не происходило вообще ничего. Но и ее мама тоже, казалось, ушлавместе с их прежней жизнью, осталась только ее оболочка. Теперь Пип всегдаукладывалась в постель сама. Никто не заходил сказать ей «спокойной ночи»,пошептаться, подоткнуть одеяло на ночь. Она уже давно привыкла к этому. Но втой, другой жизни, в другом мире, где она когда-то жила, так было здорово.

Сегодня мать рано поднялась к себе. Она еще смотрелателевизор, а Офелия уже спала. Пип почувствовала, как Мусс лизнул ее в щеку.Потом послышался протяжный зевок, и пес улегся на коврике возле ее постели.Опустив руку, она почесала его за ушами.

Уже засыпая, Пип улыбнулась. Она помнила, что завтрачетверг. Стало быть, мама, как всегда, уедет в город. Значит, она сможет удратьна пляж и повидаться с Мэтью Боулзом. Подумав об этом, она улыбнулась. И почтисразу же провалилась в сон. А во сне снова увидела Андреа и малыша Уильяма.

Утром на поселок вновь опустился туман. Офелия уехала назанятия, когда Пип еще спала. Перед началом занятий ей нужно успеть встретитьсяс адвокатом, а это значило, что она должна быть в городе до девяти. Приготовивзавтрак для Пип, Эми, как обычно, повисла на телефоне, а Пип смотрела потелевизору мультики. Только незадолго до обеда она решила, что стоит сходить напляж. Собственно говоря, она думала об этом все утро, но боялась явитьсяслишком рано или Вообще не застать его на берегу. Почему-то Пип казалось, чтоесли Мэтью Боулз и придет, то скорее во второй половине дня.

– Куда ты собралась? – всполошилась Эми, заметив,что Пип спустилась с веранды. Пип обернулась и бросила на нее невинный взгляд.

– Поиграю на берегу с Муссом.

– Хочешь, пойдем вместе?

– Нет, не надо. Спасибо.

Эми, решив, что ее совесть чиста, вернулась к телефону.

Через несколько минут девочка уже бежала к воде. За ней огромнымипрыжками несся пес. Пип пришлось пробежать изрядное расстояние, прежде чем онанаконец заметила его. Боулз устроился на том же самом месте, что и накануне, иперед ним стоял все тот же мольберт. Услышав, как где-то за дюнами лает собака,он живо оглянулся и увидел бежавшую к нему Пип. Как ни странно, он успел ужесоскучиться по ней. И теперь при виде ее смуглого улыбчивого личика у негонеожиданно потеплело на сердце.

– Привет, – бросила она ему, словно старому другу.

– Привет, привет. Как поживаешь? Как Мусс?

– Чудесно. Я бы пришла пораньше, но решила, что для васбудет, пожалуй, рановато.

– Я пришел уже часов в десять. – Как и Пип, Боулзочень боялся, что они разминутся.

Сказать по правде, он ждал встречи с девочкой ничуть не меньше,чем она, что довольно странно – ведь они, в сущности, ни о чем недоговаривались. Просто подсознательно оба решили, что так будет вернее.

– А вы пририсовали еще одну лодку, – заявила Пип,придирчиво разглядывая акварель. – Мне нравится. Красивая. – Наакварели крохотная рыбачья шлюпка изображалась просто красной точкой на воде,но она придавала рисунку законченность. Пип сразу это заметила, и Мэтьюпочему-то стало приятно. – И как вам удается? Ведь на самом деле еенет? – с благоговейным восторгом прошептала она.

Мусс, соскучившись, скрылся за кучей водорослей.

– Ну, видишь ли, я ведь видел немало лодок. –Мэтью тепло улыбнулся.

Да, он ей нравится, подумала она. Очень нравится. ТеперьМэтью ее друг – в этом не может быть никаких сомнений.

– У меня есть яхта, стоит в заливе. Когда-нибудь я еетебе покажу.

Яхта представляла собой маленькую и изрядно потрепаннуюстарую лодку, но Мэтью ни за что бы не расстался с ней, ведь он мог ходить наней в море, когда заблагорассудится. В возрасте этой девчушки он и дня не могпрожить без моря.

– А что ты делала вчера?

Ему было приятно смотреть на нее/когда она говорит. Большевсего он хотел бы написать ее портрет. Но как ни странно, ему нравилось просторазговаривать с ней, а такое бывало нечасто.

– Вчера приезжала моя крестная со своим малышом. Емувсего три месяца. Его зовут Уильям, и он просто прелесть. А папы у негонет, – добавила она.

– Это плохо, – осторожно заметил Мэтью, на минутуоторвавшись от работы и любуясь Пип. – А почему?

– Ну, она же не замужем. А Уильяма она взяла в банкечего-то там… короче, не помню. Что-то очень сложное. Мама говорит, что это неважно. Ну, нет папы и нет, подумаешь!

Сообразив, о чем идет речь, Мэтью невольно заинтересовался.Для него в сообщении Пип заключалось что-то непривычное. Сам он до сих порсчитал, что семья – основа всего, что у ребенка должны быть мама и папа и всетакое, хотя и успел уже убедиться, что в жизни не ??сегда бывает так, какхочется. Но рассказ Пип заставил его вновь задуматься о том, есть ли отец у Пипи был ли он вообще. Почему-то у него возникло подсознательное чувство, чтомалышка живет без отца, но спрашивать он боялся. Не стоило без нуждырасстраивать девочку. К тому же зарождавшаяся дружба требовала определенноготакта и осмотрительности… Впрочем, оба они по своей натуре были достаточноделикатными.

– Хочешь порисовать? – спросил он, незаметнонаблюдая за девочкой, и снова подумал, что она похожа на легкокрылого эльфа,беззаботно порхающего среди песчаных дюн. Малышка казалась такой хрупкой, чтоон всякий раз удивлялся, когда видел на песке следы ее ног.

– Да. Спасибо, – вежливо поблагодарила она. Онпротянул ей карандаш и лист ватмана.

– Ну и что ты будешь рисовать? Снова Мусса? Ну, теперь,когда ты поняла, как следует рисовать задние лапы, уверен, у тебя не будетособых проблем, – сухо, по-деловому проговорил он.

Пип задумчиво разглядывала его рисунок.