Солнце цвета ночи - Дмитрий Казаков

– А все то же, – эриль пожал плечами. – Я слышал, что кое-кто из наших попытался оттяпать кусок земли в Деире и Лотиане, чтобы совсем осесть, да рыцари им по ушам надавали. Хотя ты можешь спросить у нового дружинника, этого, Шестирукого…

– Кстати, он еще не принес мне клятву, – Ивар повернулся, глянул туда, где белобрысый воин лежал на лавке, прикрыв глаза. – Эй, Ульв, подойди!

Шестирукий встрепенулся, вскочил одним гибким движением, точно громадный кот. Вразвалочку, без особой торопливости зашагал по проходу между лавками, остановился перед Иваром.

– Что угодно конунгу?

– Твой меч, – сказал Ивар. – И клятву.

– Хорошо, – Ульв кивнул, взялся за золоченую рукоять, и длинное серое лезвие сверкнуло под лучами солнца. – Владей этим мечом, конунг Ивар Ловкач, и не забывай делиться удачей.

Викинги замолчали, кто дремал – проснулся, все глаза обратились туда, где стоял конунг – в море порой и пролетевшая мимо корабля птица – развлечение, а тут кое-что более интересное…

– Я же клянусь сохранять тебе верность до тех пор, пока ты сохраняешь верность мне, – продолжал Ульв, и зеленые глаза его озорно блестели. – Не отступать в бою без приказа, и повиноваться тебе во всем, что не задевает моей чести.

– И в свидетели этой клятвы я призываю Тюра Накладывающего Путы, – Арнвид поднял руки, сцепил их над головой. – Пусть покарает он того, кто ее нарушит, потерей дома и рода, лишением мужественности и удачи!

– Я клянусь, – повторил Ульв и склонил голову.

Ивар коснулся протянутой ему рукояти, откашлялся.

– Убери меч, воин, – проговорил он. – Призываю в свидетели Одина Вождя Битв, что ты всегда найдешь добрый прием в моем доме и на моем корабле.

Ульв улыбнулся и спрятал меч.

– Погоди, воин, не уходи, – сказал эриль. – Ты ведь в прошлом году был в Бретланде? Расскажи, что там нового.

– Не очень много узнаешь, сходив в поход с Тормодом Бешеным, – Шестирукий хмыкнул. – Саксы расселяются дальше к северу, король Артур строит замки, перекрывая путь по рекам внутрь страны. Взять добычу теперь гораздо сложнее, чем несколько лет назад.

– А в Каледонии вы не были? – поинтересовался Ивар.

– Только проходили мимо, – покачал головой Ульв.

– Единороги! – крикнул кто-то с правого борта. Викинги засуетились, кто-то восторженно засвистел.

Среди зеленоватых волн мелькали серые спины, лоснящиеся тела. Морские единороги были длинные, мощные, как бревна, на лбу у каждого торчал витой острый рог, достаточно прочный, чтобы крушить дерево.

Один из зверей выпрыгнул из воды и с плеском упал обратно, обдав драккар брызгами.

– Какие красивые, – вздохнул эриль. – Кони Эгира, самые быстрые на свете…

Ивар ощутил, как на голову ему капнуло, поднял взгляд. Берег скрылся за горизонтом, идущая с востока туча охватила серыми крыльями почти все небо, мощно ползла вперед, подтаскивая полупрозрачный подол дождя.

Убежать от непогоды не получилось.

Ветер свистел, как орава разбойников, тащил по небу черные и лохматые тучи. Море напоминало толпу седоголовых великанов, напившихся до поросячьего визга. Увенчанные шапками пены волны невнятно бурлили, сталкивались, опадали и поднимались вновь.

Когда задевали драккар, тот вздрагивал, викингов, и так промокших до внутренностей, обливало водой.

– Апчхи! – чихнул Нерейд, встряхивая головой так, что с рыжих волос полетели брызги. – Эй, Арнвид, ты что там, заснул? Покажи нам свое искусство, усмири непогоду.

– Пробовал, – ответил эриль уныло. – Ты же видел, что ничего не вышло?

– Так то вчера, – не сдавался рыжий викинг. – Может, сегодня все изменилось?

– Сомневаюсь, – вздохнул Арнвид.

Шторм не был особенно сильным и драккар, направляемый твердой рукой Эйрика, уверенно шел к цели, но непогода держалась четвертый день, и бурчать начали даже самые терпеливые.

– В бурю самое верное дело – поесть и выпить, – заметил Кари, выволакивая из-под лавки бочонок. – Сделаешь пару глотков и жизнь кажется веселее… Эй, Арнвид, это ведь чародейство?

– Самое сильное, – подтвердил эриль, сосредоточенно жующий кусок солонины.

Ивар покачал головой и отвернулся. Вгляделся в горизонт и не поверил собственным глазам – далеко справа по борту мелькнуло что-то вытянутое, похожее на корабль.

– Нерейд, а ну сюда! – рявкнул конунг.

Волна саданула в борт с такой силой, что доски затрещали, брызги ударили Ивару в лицо, заставив на мгновение зажмуриться. Когда протер глаза, рыжий викинг стоял рядом, широко расставив ноги и держа в руке кружку, пивная пена в ней колыхалась, но через край не лилась.

– Что такое? – недовольно спросил Нерейд.

– Глянь туда, – велел Ивар.

Рыжий викинг прищурился и замер, точно врос в палубу.

– Драккар, – сказал он после паузы. – Чуть побольше нашего, осадка пониже. Идет на юго-запад.

– Значит, не показалось, – вздохнул Ивар.

– Когда кажется – Тора звать надо, – ехидно ответил Нерейд и одним глотком опорожнил кружку.

Чужой корабль медленно приближался, и скоро его видели все – драконью голову, выкрашенную синей краской, ряд щитов вдоль борта, могучего воина на месте кормчего.

Ветер трепал его волосы, алые, как костер.

– А я знаю этот драккар, – заявил Ульв, когда расстояние сократилось до двух полетов стрелы. – На нем ходит в походы Гудбранд Три Уха из Хаврсфьорда в Рогаланде.

– Я слышал о нем, – кивнул Арнвид. – Один из славнейших морских конунгов.

На чужом корабле поднялась суета, забегали люди, зашевелилось рулевое весло. На носу объявился высокий воин в сером, будто козлиная шерсть, плаще и блестящем шлеме.

– Эй! – гаркнул он. – Доброго ветра вам, во имя Одина! С кем столкнули нас дочери Эгира, с другом или врагом?

– Не с врагом – точно! – ответил Ивар, перекрикивая рев моря. – Я – Ивар Ловкач из Трандхейма!

– Какая встреча! – воин на чужом корабле улыбнулся. – Давно мечтал познакомиться с конунгом, первым вернувшимся из далекого Миклагарда. Я – Гудбранд Три Уха из Рогаланда!

– Да пребудет с тобой удача, Гудбранд!

– И с тобой! – Три Уха нагнулся, а когда распрямился, в руке его появилось что-то длинное, прямое. – Прими этот дар, Ловкач, и пусть послужит он тебе в грядущих битвах!

Он размахнулся, брошенное могучей рукой копье пролетело над вставшей между двумя драккарами волной и вонзилось в палубу. Ивар скосил на него глаза – выкрашенное охрой древко подрагивало, на длинном блестящем наконечнике виднелись руны.