Варшавские тайны - Николай Свечин

Следователь Черенков собрался уже уходить, когда к нему явился посетитель. Лыков назвал себя и объяснил цель командировки. Особо указал, что обязан за шесть месяцев установить убийцу пристава и передать дело в суд. Чиновник ответил:

— Очень приятно. Я коллежский асессор Черенков Вонифатий Семенович, судебный следователь по важнейшим делам. Рад! Рад, что мне в помощь прибыл, судя по наградам, опытный человек. А то ведь дело стоит! Улик никаких, и сыскное ничего не обещает.

Следователь являл собой хороший тип русака: крепкий, русоволосый, с густой бородой и внимательными, лезущими в душу глазами.

— Гриневецкий со своим батальоном сыщиков обмишурились, — продолжил он. — А возможно, и не хотят искать убийц. Там же в отделении одни поляки!

— Это серьезное обвинение, — нахмурился Лыков. — Насколь ко оно обоснованно?

— Вы, случаем, не полонофил? — ответил вопросом на вопрос Черенков.

— Нет. Но я хочу быть объективным.

— Все мы хотим быть объективными. Зря я, видимо, начал сейчас этот разговор: он длинный и серьезный. А мне надо уходить. Обещал сводить жену в театр… не ждал вас, простите. Но завтра готов продолжить.

Лыков взялся за треуголку.

— И я готов. Как новый человек, буду задавать много вопро сов. Когда прийти?

Черенков бросил взгляд на перекидной календарь.

— В четверть первого устроит?

— Да.

— Договорились.

Два коллежских асессора вышли вместе, но на улице разошлись. Лыков поразился: тротуары, только что полупустые, оказались вдруг заполнены людьми. Нарядно одетая веселая толпа фланировала по панели в обе стороны. На Сенаторской более сильный поток двигался к Старому Месту. Сыщику требовалось обратно в ратушу, и он не без труда пробирался среди варшавян. Ничего подобного в других городах, даже в столицах, он не видел. В Тифлисе любят погулять, но там не так людно. А тут! Словно где-то открыли запруду, и полилось… Сама толпа тоже казалась ему необычной. Ни одного мастерового в фартуке, оборванца в опорках или крестьянина с оглоблей под мышкой. Все аккуратно и щегольски одеты, вежливы и любезны. Приглядевшись, Алексей обнаружил, что люди вокруг были отнюдь не из высших слоев. Средний класс и те, кого на Руси именуют «простой народ»: ремесленники, рабочие, мелкие факторы. Но как разительно они отличались от питерщиков и тем более от нижегородцев! Воротник у сорочки хоть и бумажный, но свежий. Обязательно галстук и шляпа. Обувь начищена, усы расчесаны на барский манер. Издали посмотришь и решишь, что идет приват-доцент, а не ученик столяра. Ай да шпацер!..

Еще Лыкову бросилось в глаза обилие русских военных. Их фуражки были повсюду. Множество офицеров и нижних чинов толкалось на тротуарах. Они курили, глазели на прохожих, некоторые пытались разговаривать с поляками. Варшавяне отвечали холодно-вежливо, старались пройти мимо и порой даже не скрывали своей антипатии. Вся улица как бы незримо делилась на хозяев и гостей. И гостям тут были совсем не рады.

Шумный поток донес Лыкова до ратуши. Там уже было пусто. Только Гриневецкий одиноко заседал в кабинете, поджидая своего помощника. Не теряя времени, сыщики загрузились в дежурную пролетку и уехали из присутствия. Сначала отвезли начальника отделения. Тот жил на престижной окраине, на дальнем конце Маршалковской, возле знаменитых Лазенок. Эрнест Феликсович по дороге исполнил роль чичероне и показал новичку достопримечательности. Экипаж нарочно двигался длинным путем, через Новы Свят, Уяздовскую аллею и Мокотовскую заставу. У ворот небольшого уютного особняка полицейские расстались, договорившись увидеться завтра в десять. Обратно возница по просьбе Алексея повез его другой дорогой. Пролетка проехала насквозь всю Маршалковскую, обогнула Саксонский сад и через Соборную площадь, Вербовую и Налевки выбралась на Гусью улицу.

В четырехэтажном доходном доме новой постройки Алексея уже ждали. Элегантный конторщик, похожий на разорившегося графа, провел нового жильца на третий этаж. В квартире обнаружилось все необходимое. Комнат было три: спальня, гостиная и кабинет. Приличная мебель, небольшой набор посуды (закусочной и для чая), газовое освещение. Лыкову понравилась ванна из полированной меди с тремя кранами.[14]А бронзовый ватерклозет с крышкой из палисандрового дерева просто поразил — такие до Петербурга еще не добрались!

Керовника[15]звали пан Влодзимеж. Вместе с ключами он дал постояльцу и необходимые пояснения. Кофе и горячие булки можно получать утром у покоювки (горничной по этажу). Обедать и ужинать проще всего в кухмистерской, что помещается в этом же доме. Жильцам в ней предоставляется десятипроцентная скидка. Чай варшавяне не пьют, но русскому квартиранту могут, по его просьбе, доставлять отварную воду. Свечи и всякие мелочи — у той же горничной, более серьезные вопросы — к керовнику.

Пан Влодзимеж был вежлив и услужлив, говорил по-русски с приятным акцентом, да и само жилье Лыкову понравилось. С той стороны улицы в окна смотрелись такие же новые дома непривычной архитектуры. Еще доносился шум вечерней жизни большого и веселого города. Сыщика подмывало быстрее обустроиться и выйти наружу, окунуться в эту незнакомую манящую жизнь. Он вручил конторщику два безжалостно смятых рубля. Тот принял их, словно сеньор — подношение от вассала (ох уж эти поляки…).

Алексей наскоро разложил вещи, переменил надоевший мундир с орденами на модный сюртук. Его била приятная дрожь нетерпения. Так бывает, когда приезжаешь в новый значительный город и начинаешь изучать его с белого листа. Что взять с собой в первую вылазку? Алексей прихватил складную карту Варшавы. В бумажнике оставил сто рублей разными купюрами, остальные деньги убрал в потайной ящик, что показал ему пан Влодзимеж. Туда же легли два револьвера, запас патронов к ним и полицейский билет. Подумав, коллежский асессор вернул билет в карман сюртука. Мало ли? Незнакомый город, в котором его никто не знает… Все, пора выходить!

Лыков уже решил, что в свой первый вечер в Варшаве он погуляет допоздна. Собственно, парадная часть города не так и велика. Скорее всего, за шесть месяцев ему все тут надоест, особенно если жить без семьи. Но первые впечатления — самые вкусные, и хотелось насладиться ими в полной мере. Лыков решил прогуляться от Старого Места до Нового Света. По пути выбрать заведение и отужинать. Обедать ему сегодня не пришлось, поэтому аппетита было на двоих. Улыбаясь в предвкушении удовольствия, Алексей запер квартиру, сбежал вниз, представился там незнакомому швейцару и вышел на улицу.

Бойкая толпа подхватила сыщика и понесла. Через Гусью и Налевки он вскоре вышел к Красинскому саду и тут надолго застрял. Сотни горожан самого обывательского вида заняли все скамейки. Они сидели семьями: дети играли в мяч или обруч, пан читал газету, а пани вязала. Такие же группы слонялись по аллеям и толпились вокруг киосков. Киоски эти более всего удивили Лыкова. В парке их было несколько, и они притягивали варшавян как магнитом. За прилавком стояли молодые девушки, все очень красивые. Они ловко разливали зельтерскую, содовую и пиво, отвешивали мороженое, выдавали сдачу и не забывали при этом приветливо улыбаться. Встретив первую такую красотку, сыщик не удержался и купил у нее воды. Но через двадцать саженей ему попался второй киоск с барышней еще милее. А за ним маячил третий, в котором хозяйничала совершенная красавица… Больше ничего Алексей брать не стал, а только разглядывал диковинную для русского глаза картину.