Продавец снов - Антон Олегович Малютин

– А где остальные пленки? – удивился Джонсон.

– Их у нас нет. Поймите, смерть этих людей не может объективно рассматриваться как убийство – официально она объясняется естественными причинами. Эти дела были открыты и тут же закрыты, и ни о каком – заметьте, Джонсон, ни о каком! —убийстве и речи не идет. Поэтому все изъятые с места смерти личные вещи, в том числе и пленки, возвращены родственникам или официальным представителям умерших. У Бигля, черт бы его побрал, нет ни родственников, ни даже доверенных лиц. Так что его барахло хранится у нас. Хотите – все забирайте, только бумаги оформите.

– Нет, инспектор, мне нужны только пленки, личные вещи меня не интересуют. Хотя… – детектив вспомнил про черный конверт – Хотя остальное я тоже посмотрю, может найду что-нибудь интересное. Золотые часы или даже запонки мистера Бигля не дадут умереть мне с голоду.

Наступила секундная пауза. Похоже, инспектор не оценил шутку детектива. И еще какое-то время собеседники слышали дыхание друг друга, но сказать им было больше нечего.

– Эй, Джонсон… – неуверенно заговорил инспектор. – Бросьте это дело. Тут точно какая-то чертовщина творится, и к добру она не приведет. Я не суеверный, но эта женщина в черном – она как черная кошка, перебегающая дорогу…

Джонсон искренне удивился. Все-таки, инспектор провел расследование, выяснил про незнакомку и ее черные конверты. Но это не повлияло на расследование – все дала закрыты.

– Спасибо за беспокойство. Я поберегу себя. Доброй ночи.

– Джонсон!..

Детектив положил трубку. А по ту сторону провода инспектор вполголоса ругался на нерадивого частного детектива, не дающего покоя ни себе, ни главному полицейскому этого города.

11

На город обрушивались целые потоки воды. Будто где-то там, среди тяжелых темно-серых туч прорвало небесную канализацию, а сантехник никак не торопился заняться делом. Холодная вода крупными каплями лилась с небес, загнав людей в свои дома, и закрыв от их глаз все, что находится на той стороне улицы. Город со всеми своими небоскребами, автомобилями, эстакадами и людьми исчез в этой пелене.

Но Джонсона и Тима все, что происходило за окнами и дверью лаборатории, не интересовало: ученый готовил детектива погрузиться в сон, убивший мистера Бигля. Сегодня утром Джонсон без особых проблем получил эту пленку в полицейском управлении. А с пленкой – черный, небрежно разорванный пакет, все еще хранящий волшебный запах духов той незнакомки.

… – Все люди разные, поэтому я не уверен, что записанный на этой пленке сон воспроизведется корректно. Это я под себя сомнопроектор настроил легко, и ты увидел мой сон так же, как вижу его я. А этот твой мертвец – мистер Бигль – он мог быть совсем другим, его мозг работал не так, как твой или мой, у него было другое восприятие, у него была другая психика, наконец. Вся проблема в том, что нужно подстраиваться под каждого человека. А раз владелец пленки мертв, то я за точность результата не отвечаю.

– Ладно, я все понимаю. Но в общих чертах будет видно?

– Надеюсь, да. Может быть ты не испытаешь чувств и эмоций, предназначенных для владельца сна, но в целом ты увидишь то, что должен был видеть он.

– Может это и к лучшему, Тим.

Джонсон не хотел признаваться Тиму, а, тем более, себе, что побаивается сна мистера Бигля. Если у Джонсона не паранойя, как считает инспектор, то этот сон может убить его. Ведь если Джонсон будет видеть сон точно так, как его видел мистер Бигль, то и его сердце может разорваться. А Тиму придется объяснять полиции, откуда в его лаборатории взялось тело с выпученными глазами…

Детектив уже устроился в кресле, Тим прикрепил к его рукам и ногам все датчики, надел шлем и сейчас что-то настраивал в сомнопроекторе. Два ряда ламп светились тусклыми оранжевыми огоньками, стрелки приборов едва заметно двигались. А Джонсон, наблюдавший за действиями Тима, даже вида не подавал, что изрядно нервничает.

– Готов?

– Как сказать…

– Тогда поехали.

… Перед глазами стоит какая-то дымка, она окутывает весь мир, затирая детали и затушевывая краски. Уши будто полны ваты, окружающие звуки глухи, неразборчивы, скомканы. Картину дополняет ватное тело, будто чужие ноги и руки. Эти странные ощущения не проходили, а иногда и вовсе начинало казаться, будто это не его тело, а все происходящее он видит со стороны. Как случайный зритель, оказавшийся в каком-то кино.

Билли был дома. Да, это большой загородный дом, где он живет со своими родителями. Здесь же его няньки, учителя и прислуга, которую он даже по именам не знает. А зачем? Это же просто прислуга.

Родители!.. Мысль о родителях ошпарила его мозг, и из глаз сами собой брызнули слезы. Билли снова перестал чувствовать свое тело, будто вылетев из него, и повиснув где-то в паре метров над ним. Это странное ощущение на мгновение притупило чувства, почти полностью обесцветив и обездвижив мир. Но через мгновение все снова стало как прежде, и горе опять ворвалось в детский мозг.

Родители разбились. Их самолет летел через океан, и исчез. Никто не смог их найти. Ни обломков самолета, ни лодки, ни тел, ничего. А он теперь – сирота. Отпрыск очень богатых родителей, которые его любили больше жизни, но по почему-то оставили навсегда одного.

А это мистер Бигль. Какой-то дальний родственник. Он бедный. Он плохо одет, неразговорчивый, какой-то странный. Теперь мистер Бигль – опекун Билли. Ведь ребенок, когда у него есть родственники, хоть и дальние, не может остаться сиротой! А до восемнадцати еще так далеко!..

Мистер Бигль теперь живет здесь. Он занимает крохотную комнатку на первом этаже. Там раньше жил кто-то из прислуги, но мистер Бигль избавился от половины горничных, дворецких, поваров и других слуг, и много комнат осталось свободными.

Мир снова окутал серый туман, Билли будто оглох, и уже не чувствовал себя Билли. Вокруг что-то происходило, кто-то куда-то ходил, странный мистер Бигль, закутанный в свой старый плащ, два или три раза в неделю приносил какие-то коричневые бутыли с плотно пригнанными пробками. На бутылях не было этикеток, но было заметно, что мистер Бигль их всегда отрывал.

– Уильям! Мальчик мой, подойди сюда! – голос мистера Бигля чужой, он не внушает доверия. Но он ласковый, а мистер Бигль – опекун Билли. Нельзя не подойти на этот зов.

Мистер Бигль в ванной комнате на втором этаже. Это большая комната с непрозрачным окном, зеркалами и