При свете звезд - Марлисс Мун

Из состояния задумчивости его вывело резкое движение Мерри в седле, когда, протянув руку, она схватилась за ветку дерева, под которым они проезжали. Не удержи ее Люк, она наверняка свалилась бы с лошади.

– Господи, леди, что вы делаете? – воскликнул он.

– Собираю ягоды.

Она протянула ему пригоршню, затем, разорвав кожуру ногтем большого пальца, слегка коснулась кончиком языка ягодной мякоти.

Люк выбил ягоды из ее ладони, и они взлетели в воздух.

– Зачем вы это сделали? – огорченно спросила она.

– Уж не хотите ли вы отравиться?

Ее сердитый взгляд тотчас потеплел.

– Нет, я ищу средство от ожогов, – пояснила она.

Мерри никогда не жаловалась, и он забыл о ее ожогах. Люку стало не по себе. Он повернул коня и подъехал к дереву.

– Благодарю вас, – сказала она тихо, снова сорвав пригоршню и надорвав кожуру.

На этот раз Люк придержал лошадь, чтобы Мерри могла приложить сок к своим обожженным ступням. Для этого ей пришлось привалиться к нему спиной, а он не устоял от искушения бросить взгляд ей за ворот.

При виде высокой, белой груди он едва не потерял самообладание. Тем временем Мерри занялась другой ногой, покрытой волдырями.

– Все еще больно? – справился Люк, ощутив прилив крови к чреслам.

– Да, – просто ответила она.

Люка поразила ее сила воли, но он не знал, как утешить Мерри.

– Готово, – объявила она и, выкинув кожуру с косточками, вытерла руки о штаны.

Люк с облегчением пришпорил лошадь, пустив ее рысью, чтобы догнать остальных воинов.

Чем выше взбирались они к вершине горы, тем ниже спускалось за их спинами солнце, отбрасывая от всадников длинные тени, почти до уровня перевала.

Они прибыли в Хидерзгил, когда уже сгустилась ночная тьма. На фоне кобальтового неба маячил черный силуэт единственной в: округе башни. Солнце скатилось в долину, уступив место осенней прохладе.

Внешние ворота замка освещали два факела. Дорога, ведущая к воротам, была полна коварства. Из-за крутого подъема Мерри сидела практически у сэра Люка на коленях. Выстроившись за командиром в цепочку, всадники ехали в полном молчании. Жались к внутренней стороне дороги, один неверный шаг лошади, и смерти не избежать. Когда они приблизились к последнему повороту дороги, тишину разорвал пронзительный крик в конце процессии, и следом разнеслось испуганное ржание.

Люк спрыгнул с седла и стал осторожно спускаться вниз, чтобы выяснить, в чем дело.

Мерри пыталась уловить обрывки разговоров. И к тому времени, когда вернулся Феникс, догадалась, что одна лошадь сорвалась с тропы.

– Это была вьючная лошадь, – сказал Феникс, садясь в седло.

По его тону Мерри показалось, что капитан рассержен.

– Она убилась? – спросила Мерри, чувствуя свою вину. Ведь это ради нее Люк со своим войском поехал в Хидерзгил.

– Вероятно, да. Снизу не доносится никаких звуков.

Что, если смерть лошади – дурной знак для нее? Предостережение? Мерри запаниковала.

Вскоре они прибыли к воротам замка. Факелы в ночи едва заметно тлели.

– Эй, на воротах! – крикнул сэр Люк.

Отразившись эхом от каменных стен, его голос разнесся далеко вокруг.

Факел разгорелся с новой силой, и в оконной щели появилось лицо. Мерри узнала привратника Эдварда. После смерти ее отца Эдвард повел себя как предатель, спасая собственную шкуру. Он и у Фергюсона служил привратником. Эдвард пресмыкался перед ее отчимом, и девушка терпеть его не могла, привратник платил ей той же монетой.

– Кто вы такие? – буркнул он, окинув взглядом конный отряд у ворот.

– Я – Люк Ленуар. Желаю немедленно переговорить с хозяйкой.

Эдвард остановил взгляд на Мерри.

– Неужели это ты, ведьма? – В голосе его послышались угрожающие нотки.

Со злобной гримасой на лице привратник исчез – видимо, пошел за матерью Мерри. Мерри ловила ртом воздух, из горла у нее вырывались хрипы.

– Что с вами, леди? Вам нехорошо? – Феникс положил руку ей на плечо.

– Вам просто показалось, – выдавила она из себя.

Сердце в ее груди стучало как бешеное, ладони вспотели. Обрадуется ли мать ее приезду? Куда она денется, если родные не примут ее?

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем ворота со скрипом распахнулись. За воротами была тьма.

Вспыхнул факел, и появилась женщина в сопровождении седовласого мужчины с рукой на перевязи.

По сходству с Мерри Люк сразу догадался, кто она. Длинные каштановые волосы разметались по спине. Если бы не морщинки, ее можно было бы принять за сестру Мерри.

– Матушка! – прошептала Мерри.

– Мерри! – воскликнула женщина, и в ее глазах блеснули слезы.

Люк спешился, снял Мерри с седла и, поставив на ноги, помог ей сделать несколько шагов.

– О, Мерри! – снова воскликнула женщина и, бросившись к дочери, заключила ее в объятия. – Моя дорогая, тебе не следовало приезжать сюда, – зашептала она дочери на ухо.

Мерри застыла в напряжении. Люк бросил взгляд на мужчину, сопровождавшего ее мать. Воин, чье лицо было исполосовано шрамами, не имел ни малейшего сходства с Мерри. Сенешаль Рубаки, догадался Люк и поздоровался.

– Люк Ленуар, – представился он.

– Я так и подумал, – признался мужчина. – Я помню вас по Данстеблю. Я сэр Роджер де Сейнтон, муж этой дамы и вассал лорда из Хелмсли.

– Рубаки, – уточнил Люк с улыбкой. – Я хорошо его помню, а вот вас, к сожалению, нет.

Сэр Роджер кивнул.

– Входите же, – пригласил он.

Мать Мерри всполошилась.

– Кто-нибудь из вас знает о награде? – спросила она с тревогой в голосе.

Люк насторожился.

– О какой награде? – удивился он.

Мать Мерри отпустила дочь, чтобы отдать ему дань почтения.

– Я леди Жанетт, – представилась она. – Должно быть, это вы помогли моей дочери сбежать. Я благодарна вам за это. Но оставаться здесь ей небезопасно.

– Откуда вам это известно? – осведомился Люк, изумившись, что новость о побеге Мерри уже достигла ушей ее родных.

Женщина всплеснула руками.

– Час назад к нам прибыл гонец и потребовал выдать Мерри. Он сказал, что она могла укрыться дома. Я поняла, что с ней случилась беда, хотя гонец отказался что-либо объяснить.

Мерри продолжала хранить молчание.

– Настоятельница собиралась сжечь вашу дочь на костре за колдовство, – холодно пояснил Люк. – Уверен, вы не откажетесь принять ее.