Тени старого мира - Игорь Демин

скорости и длине когтей. Ласка выигрывала по всем статьям, но у противника были мощные быстрые крылья.

Активировано мгновенное ускорение.

Выносливость 50 %.

Босой сорвал с Рины прыгнувшего ей на спину волка и, перекатившись, сбросил его вниз, одновременно переламывая одно из крыльев. Остов крыла оказался на удивление хрупким. Святитель взвыл от страшной боли и с размаху впечатался в камни внизу.

— Крылья! У них слабое место — крылья! — прокричал ловчий, кляня себя, что до сих пор не воспользовался навыком поиска слабого места противника.

На площадку упали еще пять волков. Из-за борьбы и сутолоки они не могли прицелиться и просто взлетели на площадку.

Босой едва успел дотянуться до копья.

Активирован точный бросок.

Выносливость 40 %.

Копье насадило на себя еще двух врагов и улетело вниз, к подножию столба. Одновременно с броском Босой мысленно перекинул Ласке образ переломленного крыла.

Рысь, только что вспоровшая своему противнику живот когтями задних пал, поняла все правильно. Она бросилась на ближайшего святителя сбоку, целя сразу в крыло.

Оставшийся волк прыгнул на Зою, и, не встретив сопротивления, схватил клювом ее за плечо. Он тряхнул мордой, и девчонка мотнулась как тряпичная кукла.

Активировано мгновенное ускорение.

Выносливость 20 %.

Святитель улетел вниз с переломанными крыльями.

Интерфейс тренькнул.

Реакция 3/3.

Рина подскочила к Зое и достала эликсир Дуста. Девчонка пыталась сдерживать стоны боли, но у нее не получалось.

Босой по одному сталкивал тела волков вниз.

— Кремнев урод. Он не предупреждал, что они так сильны.

— А ты спрашивал? — Рина вспорола Зое рукав и осторожно натирала рану зеленой жидкостью.

— Я не привык спрашивать. Обычно мои заказчики сами ничего не знают. А если знают, так еще хуже становится. Насоветуют такого, что погибнешь в миг. Поэтому я просто беру заказ и начинаю с разведки.

— Почему же в этот раз не начал?

Босой с размаху запустил двумя телами мертвых волков в пошедшую в атаку тройку. И без навыка, на одной злости, он сбил сразу двоих. Третьего в пике подстрелила Рина. Вышло это очень буднично, но если бы в атаку пошли снова хотя бы шесть чудищ за раз, отряд снова бы стоял на краю гибели.

— Поэтому я и работал всегда один, понимаешь? Я не умею думать… За других.

Охотница срезала у Зои второй рукав, и перевязала ей плечо.

— Чего ты накинулась? — шепнула ей на ухо девчонка. — Иди успокой его. А то сейчас заплачет.

— Ты сама-то как? — Рина злилась и не торопилась прислушиваться к словам подруги.

— Не спрашивай, — Зоя с трудом сдерживала стоны, — А то заплачу я. А я ненавижу плакать.

Босой к этому времени сложил волков кучкой у края площадки, отрубал кинжалом им крылья и швырял тела вниз по одному, стараясь попасть в крутящихся внизу святителей. Рина подошла к нему и положила руку на плечо.

— Не переживай за нас. Мы с тобой не потому, что ты умеешь думать.

Босой удивленно оглянулся, и Рина наспех поправилась.

— В смысле, думать за других.

— Чет ты, по-моему, еще хуже сделала… — сквозь боль хихикнула за ее спиной Зоя.

— Почему они больше не нападают? — Рина сделала вид, что не услышала.

Босой тоже был рад забыть о неловкости.

— Патриарху нужна паства. Он не готов положить здесь всю стаю. Думаю, он сейчас решает, что делать, отступать или драться дальше.

— А мы что решаем? Нам же нужен именно патриарх?

Рина окинула окрестности взглядом, пытаясь рассмотреть за скалами прячущуюся фигуру.

— Не там смотришь. Он за тучами.

Думать за других и вправду было непросто, но теперь уже и не особенно нужно. Стая исчерпала свой атакующий потенциал, и все же патриарх не отводил ее, явно на что-то надеясь. Скорее всего, на свои собственные силы. И медлил с атакой только потому, что прикидывал, насколько новые еще невиданные им враги опасны.

Босой представил, как он парит в небесах. Безэмоциональный, как и любое чудище, бездумный, знающий только одно — как охранять границы логовища.

Нет, он не сомневался, драться или нет. Лишь силился понять, почему его крылатые воины гибнут один за другим, а мелкие и слабые на вид враги остаются невредимыми?

Сейчас он сообразит поднять всех святителей в небо одновременно, и исход битвы будет предрешен. Вот сейчас. Немедленно.

В голову Босого словно вошел раскаленный гвоздь. Он почувствовал горящую ненависть патриарха и одновременно понял, где он находится, в какой из туч. Почувствовал и бросил в ту сторону мысленный вызов. Он не надеялся ни смутить короля логовища, ни тем более напугать его. Лишь вызывал на бой до того, как он бросит в атаку все свое воинство. Как призвал когда-то криком мерцальщика в подземных тоннелях.

Патриарх принял вызов. Уверенно, напоказ, он выплыл из тучи и полетел в сторону каменного столба, медленно, почти лениво.

Он действительно был хорош и не зря звался патриархом. Его огромная фигура была покрыта коротким серебристым мехом, а голову, больше похожую на человеческую, украшал длинный изогнутый клюв. Крылья, размахом не меньше трех метров, двигались медленно и величественно.

Босой с трудом заставил себя не любоваться и думать только о том, какими особыми атаками может обладать такого рода монстр. Быстрый рывок? Ошеломляющий удар крыльями? Электрический удар? Огненное дыхание? Или вот это обезоруживающее величие, заставляющее призреть опасность и замереть с открытым ртом — и есть его основное умение?

Если бы патриарх не дергался время от времени, как будто его кто-то толкал в грудь, ловчий не смог бы отвести от него взгляд. Но монстра подергивало, и это позволяло собраться с мыслями.

С места Босой сходить не стал, чтобы оставаться похожим на очумевшую от восхищения жертву, но как только патриарх приблизился, сжег одним махом остаток выносливости.

Активировано мгновенное ускорение.

Выносливость 0 %.

Монстр не ожидал атаки. Босой запрыгнул на него, обнял руками и ногами, прижался головой к плечу, чтобы держаться подальше от клюва, и ударил ножом по основанию крыла. Возможно монстр и смог бы что-то противопоставить человеку в небе, но сложно летать без крыльев.

Они упали вместе, Босой и патриарх. И Босой оказался внизу, прижатый массивным телом огромного крылатого волка. И если бы не надетое в последний миг Жабье кольцо, падение наверняка оказалось бы болезненным, а может быть даже и смертельным.

* * *

— А, ты, брат, крут, — Сурков померил взглядом расстояние, которое Босой в прыжке преодолел между каменным столбом и патриархом и присвистнул от восхищения, — устоять перед взглядом патриарха не способен никто. Ну, или, как теперь выяснилось, почти никто. Ты как это сделал?

— Почему он не сопротивлялся? — Босой остыл от