Повседневная жизнь ацтеков накануне испанского завоевания - Жак Сустель

Центральная площадь Теночтитлана, похоже, почти точно совпадала с нынешней площадью Сокало в Мехико. Она имела форму прямоугольника 160 на 180 метров, короткие стороны которого противостояли друг другу на севере и на юге. С севера ее обрамляла часть ограды главного храма, над которой в этом месте возвышалась пирамида храма Солнца; с юга — канал, проходивший с востока на запад; с востока — дома, весьма вероятно, трехэтажные, где жили высокопоставленные особы; наконец, с запада — фасад императорского дворца Мотекусомы II, который стоял на месте нынешнего дворца президента республики. Дворец, ранее принадлежавший Ашайякатлю (1469–1481), где поселили испанцев после их прибытия в Мехико, находился сразу за домами знати, дальше к северу, и его западный фасад выходил на ограду главного храма. На эту просторную площадь можно было попасть по каналу, о котором говорилось выше, по Иштапалапанской дороге, проходившей вдоль дворца Мотекусомы и заканчивавшейся у южных ворот храма, наконец, по разным улицам. Тлакопанская дорога проходила примерно там же, где и нынешняя улица Такуба, и заканчивалась чуть к северу от площади, миновав дворец Ашайякатля, у западной стены храма.

Как земля современного Сокало, так и фундаменты окружающих ее зданий в буквальном смысле слова нашпигованы фрагментами ацтекских скульптур, статуй, памятников и барельефов. Некоторые из них удалось извлечь, в частности камень Тисока, знаменитый «ацтекский календарь» (Камень Солнца) и теокалли священной войны. Другие, местоположение которых известно, еще ждут извлечения на свет. Множество таких вещей, наверное, утрачены навсегда. Эта площадь, величественная и сегодня, с собором и президентским дворцом, хотя и подпорченная магазинами и торговыми центрами, должно быть, производила неизгладимое впечатление в правление Мотекусомы. Всё в ней создавало ощущение величия государства и религии, высшие инстанции которых соединялись в этом месте: белые фасады дворцов с террасами, покрытыми садами, толпа в пестрых одеждах, беспрестанно перетекающая между большими воротами, зубчатая стена теокалли и вырастающие друг над другом, точно череда недвижных великанов, башни, пирамиды богов, увенчанные разноцветными алтарями, с которых меж знамен из драгоценных перьев поднимались к небу облака благовоний. Стремление храмов ввысь сочеталось со спокойной приземленностью дворцов, словно чтобы чаяния народа и покровительство богов содействовали стабильности власти.

«Защищать храм Уицилопочтли» всегда было одной из главных обязанностей правителей с самого начала городской жизни. Эту задачу знать недвусмысленно поручила второму императору — Уицилиуитлю (1395–1414) и подлинному основателю ацтекской державы — Ицкоатлю.

Третий правитель, Чимальпопока, будто бы пожелал увеличить храм и, возможно, уже начал приводить свой план в исполнение, но вряд ли слабость города и его собственные злоключения ему это позволили. Чимальпопока, «Дымящийся Щит», царствовал с 1414 по 1428 год над Теночтитланом, который еще находился в зависимости от Аскапоцалько, и был убит по приказу правителя этого города. Только в правление Мотекусомы I Старшего{16} были предприняты первые значительные работы. Этому императору пришла мысль подключить к ним соседние города Колуакан, Куитлауак, Койоакан, Мискик и Шочимилько, которые более или менее добровольно обязались предоставить необходимые материалы, в частности камень и известь. Люди из Чалько, напротив, отказали в помощи, что стало одной из причин долгой войны, закончившейся их поражением.

Строительство продолжалось два года. Храм выстроили на пирамиде, к вершине которой вели три лестницы: главная — на юге и две остальные — на востоке и на западе. Все эти три лестницы вместе состояли из 360 ступеней — число дней в году за вычетом пяти «нехороших дней» в конце года, — то есть в каждой из них было по 120 ступеней. Монумент открыли в 1455 году после победы Мотекусомы Старшего над уастеками, и пленников, принадлежавших к этому племени, принесли там в жертву первыми.

Однако можно задаться вопросом, не «старит» ли традиционная версия событий, которую мы изложили, более недавние факты: в самом деле, если храм, выстроенный по приказу Мотекусомы I, уже тогда имел максимальные размеры окончательного сооружения, то непонятно, в чем же заключались работы, проводившиеся в последующие царствования. Все наводит на мысль о том, что теокалли Уицилопочтли, как и большинство мексиканских пирамид, наращивался слой за слоем. Вполне вероятно, что храм, перестроенный при Мотекусоме Илуикамине, еще не достиг тех размеров, которые приобрел позднее.

Ашайякатль слегка преобразовал монумент, завещанный ему предшественником: установил там огромный куаутемалакатль («круглый камень орлов») — жертвенный камень, который, как говорят, приволокли из Койоакана пятьдесят тысяч человек при помощи веревок и блоков. Но только в царствование Тисока и Ауисотля большой теокалли был завершен и принял тот вид, в каком предстал взорам первых европейцев.

В Национальном музее антропологии Мехико хранится покрытая резьбой стела, посвященная открытию храма. На ней изображены оба императора, каждый со своим именным иероглифом, и дата — «чикуэи акатль» («Восемь-Тростник»), то есть 1487 год н. э. Тисокумер всего за год до этого; похоже, именно он затеял новые работы.

В «Кодексе Теллериано-Ременсис» показаны две фазы этого предприятия. В правление Тисока, в год «науи акатль» («Четыре-Тростник») — 1483 год, — «заложили первый камень большого храма, который обнаружили христиане, когда прибыли в эту страну». На картинке, соответствующей следующему году — «макуилли текпатль» («Пять-Кремень»), — иероглиф года связан штрихом с рисунком, изображающим пирамиду из четырех ступеней на четырехугольном основании, с двумя лестницами, запятнанными кровью; на верхней платформе возвышается кактус — символ Теночтитлана. В испанском комментарии сказано: «Селение Синанкантепек, покоренное мешиками, взбунтовалось. Те напали на него и устроили там такую резню, что не осталось почти ни одной живой души, ибо всех пленников привели в Мехико, чтобы принести в жертву в большом храме, который еще не был достроен».

Календарный знак «чикуэи акатль» («Восемь-Тростник»), соответствующий 1487 году, связан с храмом, но на сей раз речь идет уже о достроенном храме: на вершине пирамиды возвышаются два стоящих рядом алтаря, один обведен красным цветом вокруг двери и по крыше, другой выкрашен синим в тех же местах. Ниже мы узнаем значение этих деталей. С изображением храма соединен штрихом тлекуауитль, или «огненный жезл», из которого извергается огонь и дым, — символ нового огня, который торжественно зажигали, освящая храм.

Другая черта ведет от огненного жезла к иероглифу Теночтитлана. Эту серию рисунков можно расшифровать следующим образом: «В году Восемь-Тростник был освящен (двойной) теокалли Теночтитлана». Рядом с этими значками мы видим человека в расшитом плаще, сидящего на стуле с высокой спинкой, — царском икпалли, — а над его головой знак, изображающий фантастическое озерное животное ауисотля («водяную собаку»): имеется в виду император, который носил это имя. Наконец, под изображением храма и вокруг него нарисованы воины в головных уборах из белых перьев и пуха — ритуальных украшениях, приносимых в жертву вместе с их обладателями, — с иероглифами городов, откуда они родом: Шиукоак, Куэтластлан, Сапотлан.