Законный брак - Элизабет Гилберт

Решив, что она или Май не так поняли мой вопрос, я перефразировала:

– Когда вы поняли, что ваш муж и есть тот, за кого вы хотели бы выйти замуж?

И снова ответом мне было вежливое недоумение.

– Вы сразу поняли, что он особенный? – попробовала я другой подход. – Или полюбили его уже потом?

В этот момент кто-то из женщин в комнате нервно захихикал, как хихикают в присутствии ненормальных – а именно такой, видимо, я только что стала в их глазах.

Я пошла на попятную и опробовала другую тактику:

– Когда вы впервые встретились с мужем?

Бабуля покопалась в памяти, но не смогла вспомнить ничего более определенного, чем «очень давно». Кажется, ее этот вопрос не слишком занимал.

– Хорошо, а где вы познакомились? – спросила я, стараясь как можно больше упростить дело.

И снова сама природа моего любопытства оказалась для бабушки сущей загадкой. Но из вежливости она попыталась вспомнить. Нет, она не встречалась с мужем до самой свадьбы, объяснила она. Она видела его, конечно. Ведь в доме постоянно болтались какие-то люди. Но точно она не помнит. Да и вообще, разве это важно – ведь она тогда была совсем девчонкой. Зато теперь, заключила бабуля, к восторгу всех присутствующих в комнате женщин, теперь-то она точно с ним знакома!

– Но когда вы его полюбили? – наконец спросила я в лоб.

В ту же секунду, как Май перевела мой вопрос, все женщины в комнате, за исключением бабушки, которая была слишком вежлива, громко расхохотались – это был настоящий спонтанный взрыв хохота, который они попытались скрыть, прикрывая ладошками рот.

Думаете, это меня остановило? Пожалуй, мне следовало бы смутиться, но я не унималась и, переждав хохот, задала вопрос, который рассмешил их еще сильнее.

– А в чем, по-вашему, секрет счастливого брака? – на полном серьезе спросила я.

Вот тут-то они сорвались окончательно. Даже бабуля принялась повизгивать от хохота в открытую.

Ну ладно, подумала я. Как я уже говорила, не имею ничего против того, чтобы в чужой стране надо мной смеялись, как над клоуном. Но в этом случае, должна признаться, всё это веселье несколько смущало, потому что я не понимала, в чем шутка. А понимала я лишь одно: мы с этими дамами-хмонг явно говорим на разных языках (я имею в виду, помимо того факта, что мы действительно говорим на разных языках). Но что такого смешного в моем вопросе?

В последующие недели я все время проигрывала этот разговор в голове и была вынуждена выстроить собственную теорию о том, почему же между мной и хозяйками дома возникло такое непонимание, такие различия, когда речь зашла о браке. Вот моя теория: всё дело в том, что ни бабушка, ни другие женщины в той комнате не считали брак главным событием в своей эмоциональной биографии, каким бы считала его я. В современном индустриальном западном обществе, откуда я родом, человек, которого вы выбираете себе в супруги, является, пожалуй, наиболее ярким отражением вашей личности. Ваш супруг становится прозрачным и сверкающим зеркалом, посредством которого ваша индивидуальная картина эмоций отражается в мир. Ведь нет более индивидуального выбора, чем выбор супруга; этот выбор способен рассказать почти всё о том, что вы собой представляете. Спросите любую типичную современную западную женщину, как она познакомилась с мужем, когда и почему в него влюбилась, и можете быть уверены – вас ждет полный, детальный и глубоко прочувствованный рассказ, не просто тщательно выстроенный в соответствии с ее опытом, но и проанализированный на предмет ключей к собственной индивидуальности. Более того, скорее всего она будет рада поделиться с вами этой историей, даже если видит вас впервые. Годы опыта научили меня тому, что вопрос «Как вы познакомились с мужем?» – один из лучших способов наладить общение. Даже не важно, счастливый ли в итоге оказался брак или закончился полным крахом: женщина всё равно воспринимает эту историю как значимую часть своего эмоционального мира – а может, и его ключевую часть.

Кем бы ни была та самая западная женщина, можете быть уверены, в ее истории будут два участника – супруг и она сама. Каку героев романа или фильма, у каждого из них до встречи друг с другом была какая-то собственная история. И вот в судьбоносный момент их жизненные пути пересеклись. (Например: «Тем летом я жила в Сан-Франциско, но вовсе не собиралась там оставаться – пока не встретила Джима на вечеринке».) В рассказе наверняка будут элементы драмы и саспенса («Он думал, что парень, с которым я пришла, мой бойфренд, но это был всего лишь Ларри, мой друт-гей!»). Обязательно – сомнения («Вообще-то мне такие мужчины обычно не нравятся, я больше люблю интеллектуалов»). Но главное, эти истории всегда кончаются спасением («Не могу представить, как я без него жила!») или, если дело не выгорело, прозрением не в пользу бывшего («Ну как я сразу не догадалась, что он лжец и алкоголик?»). Невзирая на детали, можете быть уверены: современная женщина с Запада успела проанализировать свою любовную историю со всех возможных углов и за годы высечь из нее золотое эпическое изваяние или, в случае с другим исходом, мумифицировать рассказ в горькую поучительную басню.

И вот тут рискну заявить: женщины-хмонги так не делают. По крайней мере, те хмонги, которых я знаю.

Поймите, я не антрополог и признаю, что беру на себя слишком много, рассуждая о культуре хмонгов. Мой личный опыт общения с этими женщинами ограничивается одним лишь разговором как-то днем, с двенадцатилетней попрыгушкой в качестве переводчицы – поэтому можно предположить, что какой-то нюанс этой древней и сложной культуры я упустила. Я также признаю, что, возможно, эти женщины посчитали мои вопросы вмешательством в личную жизнь, а то и оскорблением. С какой стати им делиться глубоко личными историями со мной, любопытной курицей, явившейся без приглашения? Даже если они и пытались рассказать мне о своих отношениях, смысловые тонкости наверняка потерялись при переводе или пали жертвой культурного непонимания.

За мою профессиональную карьеру мне пришлось провести немало интервью, и я знаю, что умею внимательно слушать и наблюдать. Кроме того, как и все мы, попав в незнакомый дом, я сразу отмечаю, в чем разница между восприятием и поведением его обитателей и тем, как принято вести у себя дома. Скажем так: в тот день в доме хмонгов я была гостем, чуть более наблюдательным, чем обычно, уделяющим чуть больше обычного внимания своим чуть больше обычного разговорчивым хозяевам. Выступая в этой и лишь в этой роли, я с уверенностью заявляю, чего не увидела в тот день в доме бабушки Май. Я не увидела женщин, которые сидели бы и рассказывали сто раз продуманные заранее легенды и поучительные басни о своем замужестве. Это показалось мне столь примечательным, потому что я не раз видела и слышала, как женщины во всем мире рассказывают продуманные легенды и поучительные басни о своем замужестве в любой компании и при малейшей провокации. Но женщин-хмонгов всё это, казалось, совершенно не интересовало. Ну не лепили они из своих мужей ни героев, ни злодеев, сочиняя глобальную, подробную и эпическую Легенду об Эмоциональном Становлении!