Точно как на небесах - Джулия Куин

Дело не ограничилось одним поколением. Каждую девочку, родившуюся в семействе Смайт-Смит, с малолетства приучали к музыкальному инструменту и внушали, что она обязана, когда настанет черед, занять свое место в квартете. И не покидать это место, пока не обзаведется законным супругом. Неплохой стимул для раннего замужества… Во всяком случае, по мнению Гонории.

Но как ни странно, большая часть обширного семейства, кажется, пребывала в полном неведении относительно того, насколько ужасно они играли. Кузина Виола состояла в квартете шесть лет и до сих пор тосковала по тем временам. Полгода назад, когда Виола выходила замуж, Гонория всерьез опасалась, что она покинет жениха у алтаря единственно из желания сохранить за собой партию первой скрипки.

Уму непостижимо.

Гонория и Сара впервые приняли участие в концерте год назад. Гонория играла на скрипке, а Сара – на фортепиано. Бедняжка Сара так до конца и не оправилась от полученной душевной травмы. Она обладала некоторой музыкальностью и вполне сносно справилась со своей партией. Во всяком случае, Гонории так говорили. А уж как оно было на самом деле, она судить не могла. Вой скрипок и ропот аудитории заглушали звуки фортепиано.

Сара поклялась больше никогда не играть с кузинами, но Гонория отнеслась к проблеме более философски. В сущности, музыкальные выступления не слишком угнетали ее. Она относилась к ним как к неизбежному злу и даже находила немного забавными. В конце концов, такова семейная традиция, а для Гонории не было ничего важнее семьи. Ничего на свете.

Однако сейчас она всерьез занялась поисками мужа. А взять ее в жены мог только джентльмен с отдавленными медведем ушами. Или с отменным чувством юмора.

Грегори Бриджертон казался ей очень подходящим кандидатом. Гонория понятия не имела, встречался ли он с вышеупомянутым медведем, но всего двумя днями раньше сама случайно встретилась с Грегори во время прогулки по городу и с восхищением отметила про себя, какая у него чудесная улыбка.

Очень приятный молодой человек. Удивительно дружелюбный и общительный… Он отлично вписался бы в круг ее домочадцев. Не сейчас, а в прежние времена, когда они собирались в Уиппл-Хилле – шумные, говорливые, всегда готовые посмеяться.

Кстати, он действительно происходил из весьма многочисленного семейства, седьмой из восьми детей. А Гонория – шестая из шести. Они оба младшие, а значит, легко найдут общий язык.

Грегори Бриджертон. Хм…

И как это она не подумала о нем раньше?

Гонория Бриджертон.

Уинифред Бриджертон. (Гонория всегда хотела назвать своего ребенка этим именем и полагала вполне разумным проверить, хорошо ли оно сочетается с фамилией.)

Мистер Грегори и леди Гоно…

– Гонория? Гонория! Она растерянно моргнула. Сара взирала на нее с нескрываемым раздражением:

– Грегори Бриджертон. Твое мнение?

– Э-э, полагаю, это было бы очень мило, – ответила Гонория в самой что ни на есть скромной манере.

– Кто еще? – Сара встала с дивана. – Мне нужно составить список.

– Из четырех имен? – не удержалась Гонория.

– Ты настроена чрезвычайно решительно, – добавила Айрис.

– Иначе ничего не получится, – сверкнув глазами, отрезала Сара.

– Неужели ты и впрямь рассчитываешь найти жениха и обвенчаться с ним в ближайшие две недели? – поинтересовалась Гонория.

– Не понимаю, о чем ты, – холодно промолвила Сара.

Гонория взглянула на открытую дверь и, убедившись в том, что в холле никого нет, вновь посмотрела на Сару:

– Мы здесь втроем, без посторонних.

– А помолвка освобождает от обязанности участвовать в музыкальном представлении? – осведомилась Айрис.

– Нет, – ответила Гонория.

– Да, – твердо произнесла Сара.

– Нет, не освобождает, – повторила Гонория.

Айрис вздохнула.

– Тебе не на что жаловаться! – Сара повернулась к ней, сощурив глаза. – Ты не играла в прошлом году.

– И не устаю этому радоваться, – сообщила Айрис, которой предстояло в наступающем сезоне занять освободившееся место виолончелистки.

– Ты хочешь выйти замуж не меньше, чем я, – обратилась Сара к Гонории.

– Но не в ближайшие две недели! И не для того, – она немного сбавила тон, – чтобы любой ценой покинуть квартет.

– Я не говорила, что готова обвенчаться с первым встречным, – оскорбилась Сара. – Но если, допустим, лорд Чаттерис вдруг до безумия влюбится в меня…

– Исключено, – с излишней прямотой ляпнула Гонория. – Он ни в кого не влюбится до безумия. Поверь мне.

– Пути любви неисповедимы, – сказала Сара скорее с надеждой, чем с уверенностью.

– Даже если Маркус влюбится в тебя, что представляется мне весьма сомнительным, хотя дело вовсе не в тебе, просто он не из тех, кто быстро влюбляется. – Гонория остановилась, пытаясь припомнить, с чего началось предложение, чтобы понять, закончилось ли оно.

Сара скрестила руки на груди:

– В этом потоке оскорблений заключалось какое-нибудь рациональное зерно?

Гонория хмыкнула:

– Я имела в виду, что даже если Маркус в кого-нибудь влюбится, то никак не вдруг, а в самой упорядоченной, заурядной манере.

– А бывает ли любовь заурядной? – вопросила Айрис.

После столь глубокого философского вопроса в гостиной воцарилась тишина. Правда, всего на одно мгновение.

А затем Гонория снова повернулась к Саре и продолжила:

– Маркус ни в коем случае не станет торопить события и скоропалительно жениться. Он ненавидит привлекать к себе внимание. Ненавидит, – веско повторила она. – Он определенно не спасет тебя от участия в музыкальном вечере.

Сара на несколько секунд застыла в напряженном молчании, потом вздохнула и понуро опустила плечи.

– Может быть, Грегори Бриджертон? – уныло произнесла она. – Кажется, с виду он немного похож на романтика.

– Думаешь, этого «немного» хватит для побега? – полюбопытствовала Айрис.

– Никто никуда не убежит! – воскликнула Гонория. – Все в следующем месяце будут выступать на музыкальном вечере.

Сара и Айрис изумленно воззрились на нее – если не с ужасом, то с откровенным страхом.

– Ну, не все, а мы, – пробормотала Гонория. – Вы и я. Это наш долг.

– Наш долг, – повторила Сара. – Играть так, что уши вянут?

– Да, – серьезно сказала Гонория. Айрис расхохоталась.

– Это не смешно, – возмутилась Сара. Айрис вытерла глаза.

– О нет, напротив.

– Ты убедишься в моей правоте, – предупредила Сара, – когда поучаствуешь в концерте.