Субъект власти - Чингиз Абдуллаев

— Подождите, — прервал его Дронго, — это похоже напровокацию. Неужели у них нет своих исполнителей?

— Я не говорил об исполнителях. Им был нужен аналитик.Серьезный эксперт, который сумел бы продумать всю операцию до мелочей. Но зачеммне деньги на том свете? Поэтому я отказался. Русские стали бы искать меня повсему миру, а американцы и европейцы им помогали бы. Вы думаете, у меня был быхоть шанс спрятаться?

— Пятьдесят миллионов за убийство президента, и выотказались? А почему не обратились в Скотланд-Ярд?

— Я не сумасшедший. Любая подобная попытка только ускорилабы высылку этого «подарка», от которого я спасся лишь чудом. У них могут бытьсвои люди в Скотланд-Ярде. Я подозреваю, что есть, так как мой знакомый изЭдинбурга, рекомендовавший мне пана Дзевоньского, как раз имеет очень неплохиесвязи со спецслужбами нашей страны. Более того, я полагаю, что сам Дзевоньский— бывший офицер польской или восточногерманской разведки. Он оченьпрофессионально и грамотно выстроил нашу беседу. Хотя в конце сорвался, пытаясьменя уговорить.

— Вы рисковали, — заметил Дронго. — Они были уверены, что высогласитесь…

— Очевидно, да. Я действительно часто помогаю людям, длячего и создал свое агентство. Но на такое даже я не способен. Мне пришлось быполететь в Москву, сидеть там, разрабатывать план устранения русскогопрезидента. И вы думаете, что визит такого человека, как я, прошел бынезамеченным для русских спецслужб? Или для английских? Я стараюсь не выглядетьдураком.

— И поэтому решили выбрать именно меня? Но я не российскийгражданин и точно так же могу находиться под подозрением российских спецслужб.

— Вы живете в Москве, у вас хорошие связи. И у вас есть то,чего нельзя купить ни за какие деньги, мистер Дронго. Это ваша репутация. Вмире всего несколько специалистов вашей квалификации: сэр Мишель Доул изЛондона, комиссар Дезире Брюлей из Парижа, мистер Фредерик Миллер из Брюсселя.Четыре или пять человек. К сожалению, романтиков почти не осталось. Вы ведь какангелы, вас все знают наперечет. А моя контора обеспечивает людей ложнымиалиби, готовит нужных свидетелей…

— И лжесвидетелей, — вставил Дронго.

— И лжесвидетелей, — согласился Хеккет. — Мы собираемкомпрометирующий материал на супругов, политиков, бизнесменов. Занимаемсяэкономическим шпионажем, находим нужных женщин, чтобы скомпрометировать чью-торепутацию. В общем, вся Европа знает, что мы не ангелы. Но мы и не убийцы. Вовсяком случае, если бы речь шла о каком-то несчастном любовнике, который мешаетсостоятельному мужу-политику, то возможно, мы могли бы найти для панаДзевоньского подходящую кандидатуру на предмет устранения подобногонежелательного субъекта. Ничего личного. Мы бы взяли свои комиссионные процентыи нашли нужного человека. Они сами обычно договариваются об оплате подобныхуслуг. Нашли бы… Но не для политического убийства. Это абсолютно исключено.

— А почему вы решили так срочно найти меня?

— Решил немного вам подыграть. Может, вы даже получите орденза то, что предотвратили покушение в Москве. Или другую благодарность. Я решилсдать вам пана Дзевоньского. Он оказался слишком неблагодарным и самонадеяннымтипом. Возьмите дискету. Здесь все, что я знаю. И его фотографии. Думаю, чтоони не успокоятся и будут искать специалиста с моим профилем. В мире не такмного людей нашей профессии. Думаю, что вы сумеете вычислить аналитика,которого привезут в Москву. И сможете предотвратить покушение, — в руках уХеккета появилась дискетка.

— А если это провокация? — снова спросил Дронго. — Если онирешили таким образом просто устроить спектакль?

— Бомба, которую они мне прислали, тоже спектакль? — злопоинтересовался Хеккет. — Или это у них такое своеобразное чувство юмора?

— Когда это случилось? По датам?

— Первая встреча была второго октября, а бомбу прислалидвадцать седьмого. Как видите, быстро.

— Давайте вашу дискетку, — прервал его Дронго, — и вашконтактный телефон. Может, мне придется еще раз с вами увидеться.

— Нет, — отказался Хеккет, — никаких телефонов. Я в больницеи без сознания. И я не приду в себя до тех пор, пока не получу известий изМосквы. Либо о том, что вы проиграли, либо о том, что вам удалось предотвратитьэто покушение. Учтите, они не остановятся на полпути. Если у них есть такие деньгии такие возможности, то боюсь, что они уже действуют. И оцените хоть немногомое благородство. Я ведь мог просто послать сообщение в Москву, а не вызыватьвас сюда.

— А чувство мести? — напомнил Дронго. — Среди погибших былиблизкие вам люди.

— Оно мне знакомо, — ответил Хеккет, — я хорошо вас знаю,мистер Дронго. Вы не сможете отмахнуться от моего предложения. Уже сегодня выначнете анализировать мои данные и действовать. И если в результате вашихдействий будет арестован или убит этот пан Дзевоньский, я буду считать моюмиссию выполненной. А если вы сумеете его арестовать и это приятное для менясообщение появится в российских газетах, обещаю вам, что сразу «выздоровлю»,прилечу в Москву и лично вас поздравлю. Но номера телефона я вам не дам. Слишкомопасно.

— Понятно, — протянул Дронго. — Вам не кажется, что поразаканчивать с вашим частным агентством? Лучше займитесь благородными делами,помогайте находить пропавших детей, охраняйте высокопоставленных особ, ищитепреступников. И люди скажут вам «спасибо».

— Могу сообщить вам некоторые факты из моего личного опыта,— живо возразил Хеккет. — Охотнее всего люди платят за информацию, добытую вобход моральных и юридических норм. Они платят за намеренное отклонение отзакона гораздо больше, чем за пунктуальное ему следование. Хотите, сравнитенаши доходы. Идеалиста-романтика с циником. И вы увидите, что я получаю вдесять раз больше вашего.

— Не сомневаюсь, — улыбнулся Дронго. — Но вы должны бытьготовы и к тому, что среди ваших знакомых рано или поздно окажется новый панДзевоньский. И на этот раз вы можете случайно оказаться в офисе.

— Да, — помрачнел Хеккет, — но это уже «издержки» нашейпрофессии. Надеюсь, что моя дискетка вам поможет. До свидания. Я еще разблагодарю вас за то, что вы сюда приехали, — он повернулся и уже не прощаясь ине протягивая руки исчез за деревьями.

Двое его телохранителей также бесшумно растаяли средидеревьев, очевидно, выйдя к стоявшим на другой стороне парка автомобилям.Дронго остался один. Он посмотрел по сторонам и заторопился в сторону отеля«Мэрриот». Сегодняшняя новость не стала для него такой сенсацией. Онпо-прежнему не доверял Хеккету, хотя и сознавал, что действительно был для него«последним шансом».

Поезд прибыл в город почти вовремя. Гейтлер проснулся раньшеобычного и, лежа в постели, прислушивался к стуку колес, такому забытому иодновременно памятному. В Европе почти не было поездов со спальными вагонами,не считая нескольких фирменных составов, курсирующих между различными странами.В небольшой по размерам ГДР в любую точку можно было добраться за несколькочасов, выехав из Берлина. И только у соседей, в России, где Гейтлер провел такмного лет своей жизни, можно было действительно отоспаться в поезде. Рядомдремал один из его помощников. Гейтлер посмотрел в его сторону и усмехнулся.Напрасно они ему так не доверяют. Если бы он хотел сбежать, то уже давно этосделал бы. Он приподнял голову и посмотрел в окно. Повсюду лежал снег. Скорыйпоезд «Красная стрела» шел из Санкт-Петербурга в Москву и должен был прибыть наЛенинградский вокзал ранним утром. Гейтлер вспомнил, что впервые воспользовалсяэтим поездом тридцать семь лет назад. Как же давно это было! В шестьдесятседьмом. Тогда все было немного по-другому. Он поднялся с постели, и егонапарник сразу открыл глаза.