Грехи молодости, или Расплата за прошлую жизнь - Юлия Шилова

— Ты только держись, слышишь, держись… Главное, доказать, что ты пыталась защитить себя, — бормотала я.

— Я буду держаться, — всхлипывала Ксана, дрожавшая не меньше меня. — А это скоро докажут?

— Скоро, очень скоро… Вот увидишь.

Остановившись перед милицейским «газиком», Ксанка тяжело вздохнула.

— Ты настоящая подруга, Ритка. Я всегда о такой мечтала, всегда. И я его очень любила, очень. Великие и чудовищные поступки женщина совершает во имя любви. Если женщина по-настоящему любит, она готова горы свернуть… Если, конечно, мужчина стоит этого… А он стоил… Да что уж теперь.

— Но ведь ты же не хотела его убивать?

— Я его прикончила, Ритка! — истерично выкрикнула Ксана. — Я его убила только потому, что любила больше жизни. Я не могла без него дышать, ходить по улицам, смотреть телевизор… Жизнь потеряла смысл.

Оксану затолкали в машину, и «газик» тронулся с места.

В квадратике зарешеченного окна в последний раз мелькнуло ее бледное лицо. Я постояла немного, поднялась в квартиру, заправила разобранную постель, захлопнула за собой дверь и побрела ловить такси. Пора возвращаться домой… Нет, не так. Пора возвращаться в нормальную, привычную колею. Случайное знакомство с Оксаной выбило меня из нормальной жизни. Но я… Я была рада этому. За короткий промежуток времени я стала другой. Лучше? Не знаю… Наверное, да… Человечнее, проще, а это уже не мало. Вот уж в ресторане вчера отчебучила! Во всяком случае, будет что вспомнить. «Великие и чудовищные поступки женщина совершает во имя любви». Так ли это? Да, так. Просто я пока еще не встретила мужчину, ради которого мне бы захотелось горы свернуть.

Машина остановилась около моего дома. Еще за дверью я услышала, как разрывается в квартире телефон. Я не торопясь повернула ключ в замке. Трубку снимать не хотелось — опять услышу скрипучий голос Шурика. Потерял меня, бедолага. Ничего, потерпит еще. Ксана… «Я прикончала его…» Значит, она не защищалась? А может быть, я что-то не так поняла? Ксана себя не помнила. Интересно, каким он был, ее любимый? Красивым и щедрым — каким же еще? Другого рядом с Ксанкой я и не представляла. Неожиданно меня осенила шальная мысль, и я сняла трубку. Конечно же это был Шурик.

— Маргарита! Я вообще ничего не понимаю… Что происходит?! — Шурик орал, как резаный поросенок.

— Шурик, не кричи, пожалуйста, — спокойно отозвалась я. — У меня неприятности. Ты должен мне помочь. Мне надо кое-что узнать…

— Ты меня используешь! Я нужен тебе только для твоих делишек. Ты во всем ищешь выгоду! — обиженно засопел Шурик.

— Ты тоже меня используешь, — не сдержалась я. — Ты используешь мои тело, красоту, сексуальность. Ты трахаешь меня столько, сколько тебе захочется. Я исполняю все твои прихоти!

— Что ты хочешь от меня, Маргарита?!

Я не видела Шурика в данный момент, но хорошо представляла его: еще немного, и он лопнет от злости.

— Не волнуйся ты так! Самую малость. У моей подруги возникли кое-какие проблемы…

— У тебя есть подруга?! Вот уж удивила… Ты же на пушечный выстрел никого к себе не подпускаешь!

— Представь себе, есть. Так вот, моя подруга попала в СИЗО, и я хочу знать — не мог бы ты ее вытащить оттуда?

— Из СИЗО?! — ахнул Шурик.

— Ну да, что тут такого удивительного?

— Что это за подруга такая?

— Обыкновенная девушка. Как говорится — от тюрьмы да от сумы не зарекайся.

— Хорошо. Как ее фамилия? Ради тебя я постараюсь что-нибудь узнать.

— Фамилия? — Я растерялась. — Я не знаю.

— Вот как?

— А что тут странного?

— Но ведь это же твоя подруга.

— Ну и что? Ее зовут Оксана. Она убила своего любовника. Любовник жил в двух шагах от метро «Белорусская». Такой большой новый дом. Последний подъезд. Шурик, родненький, постарайся что-нибудь узнать. Я тебя умоляю!

— Выходит, твоя подруга убийца?

— Это не имеет значения.

— Неужели? Ты хоть понимаешь, с кем связалась?

— Я уже большая девочка, Шурик, поэтому не надо меня воспитывать. Так что? Ты мне поможешь?

— Господи, да ты даже фамилии не знаешь! Нет, Маргарита, ты требуешь от меня слишком многого.

— Шурик, я верю в тебя и жду ровно полчаса. — Я положила трубку и пошла на кухню варить кофе.

Шурик позвонил через двадцать минут.

Милый ты мой старикашка… В лепешку расшибется, чтобы угодить мне! Я готова была расцеловать его прикрытую жиденькими волосами макушку.

Шурик заикался. Это говорило о том, что он здорово волнуется.

— Маргарита, это же форменное безобразие! Прости, но я ничего не могу сделать.

— Ну почему? Шурик, ты же всемогущий!

— Маргарита, а ты хоть знаешь, что твоя подруга Оксана — проститутка?

— Да ты что?!

— Вот именно!

— Ты что-то напутал. Этого не может быть.

— Я никогда ничего не путаю, Маргарита.

— Да не может она быть проституткой.

— Еще как может! Корнилова Оксана Леонидовна. Проститутка с бо-о-ольшим стажем.

— Чертовщина какая-то, — я тяжело вздохнула.

— А вот и не чертовщина. У меня точные сведения, можешь не сомневаться. Ты хоть знаешь, кого она пришила?

— Нет…

— Она укокошила одного из своих клиентов. Гражданина КНР.

— Китайца?

Мне показалось, что я медленно схожу с ума. Ведь Ксана так искренне говорила о своей любви к этому человеку… Выходит, она врала?

— Эй, Маргарита, ты слушаешь меня? — вернул меня к действительности Шурик. — Корнилова Оксана Леонидовна встречалась с пострадавшим долгое время. Он был человеком обеспеченным. В России у него была своя клиника. Вообще-то китайцы стараются не заводить сомнительных знакомств, но проституток иногда заказывают. Причем, как правило, предпочитают брать одних и тех же. Твоя подруга всегда с удовольствием его обслуживала. Следователь считает, что убийство совершено на бытовой почве. Оксана Леонидовна размозжила голову китайца стальной статуэткой и затянула на его шее капроновые колготки.

— Господи, а колготки-то зачем?

— Это ты у нее спроси, а не у меня. Кстати, а ты, случайно, не знаешь, куда твоя подруга спрятала украденные деньги?

— Какие деньги?

— Получается, Маргарита, что ты вообще ничего не знаешь. Квартира убитого была перевернута кверху дном. Близкие и друзья погибшего говорят, что из сейфа пропали пятьдесят тысяч долларов.

— Сколько?!

— Пятьдесят тысяч долларов.

— Шурик, а ты-то откуда все это знаешь?